Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 35. Октябрь 1917 — март 1918

Тов. Ленин останавливается далее на вопросе о войне. Когда оратор говорит о смещении Духонина и назначении Крыленко главнокомандующим, раздается смех. – Вам смешно, но солдаты вас осудят за этот смех. Если здесь есть люди, которым смешно, что мы сместили контрреволюционного генерала и назначили Крыленко, который против генерала и поехал вести переговоры {44}, то нам не о чем с этими людьми разговаривать. С теми, кто не признает борьбы с контрреволюционным генералитетом, у нас нет ничего общего, мы предпочтем лучше уйти от власти, быть может, залезть в подполье, но не будем с такими людьми иметь ничего общего.

Крестьянский съезд всецело и всемерно поддерживает закон (декрет) о земле от 26 октября 1917 г., утвержденный Вторым Всероссийским съездом Советов рабочих и солдатских депутатов и изданный Советом Народных Комиссаров, как временным рабочим и крестьянским правительством Российской республики. Крестьянский съезд выражает свою твердую и непреклонную решимость отстоять грудью осуществление этого закона, призывает всех крестьян к единодушной поддержке его и к немедленному проведению в жизнь на местах самими крестьянами, а равно призывает крестьян выбирать на все и всякие ответственные посты и должности исключительно таких людей, которые не словами, а делами доказали свою полнейшую преданность интересам трудящихся и эксплуатируемых крестьян, свою готовность и способность отстаивать эти интересы вопреки какому бы то ни было сопротивлению помещиков, капиталистов и их сторонников или пособников.

Крестьянский съезд заявляет вместе с тем свое убеждение в том, что осуществление полностью всех мероприятий, составляющих закон о земле, возможно только при успехе начавшейся 25 октября рабочей социалистической революции, ибо только социалистическая революция в состоянии обеспечить и безвозмездный переход земли к трудящемуся крестьянству, и конфискацию помещичьего инвентаря, и полную охрану интересов наемных рабочих в земледелии, наряду с немедленными началами безусловного уничтожения всей системы наемного капиталистического рабства, и правильное и планомерное распределение между областями и жителями государства продуктов земледелия и продуктов промышленности, и господство над банками (без какового господства невозможно господство народа над землей при отмене и частной собственности на землю), и всестороннюю помощь именно трудящимся и эксплуатируемым со стороны государства и т. д.

Поэтому крестьянский съезд, всецело поддерживая революцию 25 октября, и поддерживая ее именно как революцию социалистическую, выражает свою непреклонную решимость в должной постепенности, но без всяких колебаний, проводить в жизнь меры социалистического преобразования Российской республики.

Необходимым условием победы социалистической революции, которая одна лишь обеспечивает прочный успех и полное осуществление закона о земле, является полный союз трудового, эксплуатируемого и трудящегося крестьянства с рабочим классом – пролетариатом – во всех передовых странах. В Российской республике отныне все устройство и управление государством сверху донизу должно быть построено на таком союзе. Такой союз, отметая все и всяческие, прямые и косвенные, открытые и прикрытые попытки вернуться к осужденному жизнью соглашательству с буржуазией и с проводниками буржуазной политики, один лишь обеспечит победу социализма во всем мире.

Написано 14 (27) ноября 1917 г.

Товарищи!

Заявление Викжеля, без сомнения, не что иное, как только одно недоразумение. Можете ли вы допустить, хоть одну минуту, чтобы войска, сознающие свой революционный долг, борющиеся за народные интересы, подойдя к Ставке, стали громить вся и всех без предъявления требований, без объяснения, зачем они пришли, хотя бы окружающим Ставку солдатам. Вы понимаете, товарищи, что подобное невозможно. Революционная армия, понимающая, что она делает, хочет, чтобы те, к кому она обращается, знали, что с них требуют. При предъявлении требований делалось больше, указывалось, объяснялось, что сопротивление есть сопротивление воле народа, тяжкое преступление не только обыденное, но и преступление моральное против свободы, интересов и самых возвышенных чаяний народа. Революционная армия никогда не производит первого выстрела, а злобно выступает только против захватчиков и насильников народа. Если бы было иначе, слово революция утратило бы свой смысл. Я не могу не обратить внимание, что Викжель, предъявляя непроверенные обвинения, заявляет, вместе с тем, о своем «нейтралитете». На это Викжель не имеет ни малейшего права. В дни революционной борьбы, когда каждая минута дорога, когда несогласие, нейтралитет дает возможность взять слово противнику, а когда его все-таки слушать будут, когда не спешат на помощь народу в его борьбе за его священнейшие права – то такой позиции я никак не могу назвать нейтралитетом, это не нейтралитет, революционер это назовет подстрекательством. (Аплодисменты.) Такой позицией вы подстрекаете генералов к выступлению, не поддерживая нас, вы против народа.

Генералу Духонину только то и нужно, чтобы отсрочить перемирие. Способствуя ему, вы срываете перемирие. Подумайте, какая тяжелая ответственность падает на вас и как к вам отнесется народ?

Дальше тов. Ленин говорит, что в некоторых местах саботируется телеграф. Правительство остается без сведений, а противными лагерями распускаются вздорные слухи. Пример о польских батальонах, которые, будто бы, выступают против правительства. Между тем поляки неоднократно заявляли, что в русские дела они не вмешиваются и впредь вмешиваться не будут, а также от них получено заявление, что они за перемирие.

Тов. Ленин указал сначала на то, что обвинения большевиков в анархизме со стороны левых социалистов-революционеров бездоказательны.

Чем отличаются социалисты от анархистов? Тем, что анархисты не признают власти, между тем как социалисты, и в том числе большевики, стоят за власть в переходное время между тем состоянием, в котором мы находимся, и социализмом, к которому мы идем.

Мы, большевики, за твердую власть, но за такую власть, которая была бы властью рабочих и крестьян.

Всякая государственная власть есть принуждение, но до сих пор было так, что эта власть была властью меньшинства, властью помещика и капиталиста против рабочего и крестьянина.

Мы же стоим за такую власть, которая была бы твердой властью большинства рабочих и крестьян против капиталистов и помещиков.