Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 35. Октябрь 1917 — март 1918

После живой, настоящей, советской работы, среди рабочих и крестьян, которые заняты делом, рубкой леса и корчеванием пней помещичьей и капиталистической эксплуатации, – вдруг пришлось перенестись в «чужой мир», к каким-то пришельцам с того света, из лагеря буржуазии и ее вольных и невольных, сознательных и бессознательных поборников, прихлебателей, слуг и защитников. Из мира борьбы трудящихся масс, и их советской организации, против эксплуататоров – в мир сладеньких фраз, прилизанных, пустейших декламаций, посулов и посулов, основанных по-прежнему на соглашательстве с капиталистами.

Точно история нечаянно или по ошибке повернула часы свои назад, и перед нами вместо января 1918 года на день оказался май или июнь 1917 года!

Это ужасно! Из среды живых людей попасть в общество трупов, дышать трупным запахом, слушать тех же самых мумий «социального», луиблановского фразерства, Чернова и Церетели, это нечто нестерпимое.

Прав был тов. Скворцов, который в двух-трех кратких, точно отчеканенных, простых, спокойных и в то же время беспощадно резких фразах сказал правым эсерам: «Между нами все кончено. Мы делаем до конца Октябрьскую революцию против буржуазии. Мы с вами на разных сторонах баррикады».

А в ответ – потоки гладеньких-гладеньких фраз Чернова и Церетели, обходящих заботливо только (только!) один вопрос, вопрос о Советской власти, об Октябрьской революции. «Да не будет гражданской войны, да не будет саботажа», – заклинает Чернов, от имени правых эсеров, революцию. И правые эсеры, проспавшие, точно покойники в гробу, полгода – с июня 1917 по январь 1918, встают с мест и хлопают с ожесточением, с упрямством. Это так легко и так приятно, в самом деле: решать вопросы революции заклинаниями. «Да не будет гражданской войны, да не будет саботажа, да признают все Учредительное собрание». Чем же это отличается, по сути дела, от заклинания: да примирятся рабочие и капиталисты? Ровно ничем. Каледины и Рябушинские, вместе с их империалистскими друзьями всех стран, ни от заклинаний сахарного сладкопевца Чернова, ни от скучных, отдающих непонятой, непродуманной, извращенной книжкой поучений Церетели не исчезнут и не изменят своей политики.

Либо победить Калединых и Рябушинских, либо сдать революцию. Либо победа в гражданской войне над эксплуататорами, либо гибель революции. Так стоял вопрос во всех революциях, и в английской XVII века, и во французской XVIII века, и в немецкой XIX века. Как же это мыслимо, чтобы вопрос не стоял так в русской революции XX века? Как же это волки станут агнцами?

Ни капли мысли у Церетели и Чернова, ни малейшего желания признать факт классовой борьбы, которая не случайно, не сразу, не по капризу или злой воле кого бы то ни было, а неизбежно, в долгом процессе революционного развития, превратилась в гражданскую войну.

Тяжелый, скучный и нудный день в изящных помещениях Таврического дворца, который и видом своим отличается от Смольного приблизительно так, как изящный, но мертвый буржуазный парламентаризм отличается от пролетарского, простого, во многом еще беспорядочного и недоделанного, но живого и жизненного советского аппарата. Там, в старом мире буржуазного парламентаризма, фехтовали вожди враждебных классов и враждебных групп буржуазии. Здесь, в новом мире пролетарски-крестьянского, социалистического государства, угнетенные классы делают грубовато, неумело… [27]

Написано 6 (19) января 1918 г.

Впервые напечатано 21 января 1926 г. в газете «Правда» № 17

Печатается по рукописи

1. Исторический подход развивающейся русской революции к конфликту между Учредительным собранием и Советской властью:

– Советы как единственная народная сила, добившая монархию;

– рост и укрепление Советов с 28. II. вплоть до 25. X.;

– выборы в Учредительное собрание до раскола с.-р. и до Великой Октябрьской революции;

– выборы с.-р. по советским спискам.

3. Для социалистической революции необходимы не так называемые «общенародные» учреждения буржуазного парламентаризма, а классовые учреждения трудящихся и эксплуатируемых масс.

Развитие русской революции изжило буржуазный парламентаризм в ходе борьбы и соглашательства, создав советскую республику как форму диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства.

Ни шагу назад.

Рукопись В. И. Ленина тезисов проекта декрета о роспуске Учредительного собрания. – 6 (19) января 1918 г. ( Уменьшено )

4. На прямой и открытый запрос ЦИК Учредительное собрание не ответило…

5. Партия правых с.-р. и меньшевиков вне Учредительного собрания ведет бешеную контрреволюционную борьбу против Октябрьской революции.

6. Итог: Учредительное собрание, в его оставшейся части, есть прикрытие борьбы контрреволюционеров за свержение Советской власти…

7. Учредительное собрание распускается.

8. Этот проект декрета вносится сегодня же в ЦИК.

Российская революция, с самого начала своего, выдвинула Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов как массовую организацию всех трудящихся и эксплуатируемых классов, единственно способную руководить борьбою этих классов за их полное политическое и экономическое освобождение.

В течение всего первого периода российской революции Советы множились, росли и крепли, на собственном опыте изживая иллюзии соглашательства с буржуазией, обманчивость форм буржуазно-демократического парламентаризма, приходя практически к выводу о невозможности освобождения угнетенных классов без разрыва с этими формами и со всяким соглашательством. Таким разрывом явилась Октябрьская революция, передавшая всю власть в руки Советов.

Учредительное собрание, выбранное по спискам, составленным до Октябрьской революции, явилось выражением старого соотношения политических сил, когда у власти были соглашатели и кадеты. Народ не мог тогда, голосуя за кандидатов партии эсеров, делать выбора между правыми эсерами, сторонниками буржуазии, и левыми, сторонниками социализма. Таким образом это Учредительное собрание, которое должно было явиться венцом буржуазной парламентарной республики, не могло не встать поперек пути Октябрьской революции и Советской власти.

Октябрьская революция, дав власть Советам и через Советы – трудящимся и эксплуатируемым классам, вызвала отчаянное сопротивление эксплуататоров и в подавлении этого сопротивления вполне обнаружила себя как начало социалистической революции. Трудящимся классам пришлось убедиться на опыте, что старый буржуазный парламентаризм пережил себя, что он совершенно несовместим с задачами осуществления социализма, что не общенациональные, а только классовые учреждения (каковы Советы) в состоянии победить сопротивление имущих классов и заложить основы социалистического общества. Всякий отказ от полноты власти Советов, от завоеванной народом Советской республики, в пользу буржуазного парламентаризма и Учредительного собрания, был бы теперь шагом назад и крахом всей Октябрьской рабоче-крестьянской революции.