Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 36. Март-июль 1918

Теперь, когда мы впервые вошли в сердцевину хода революции, речь идет о том, победит ли пролетарская дисциплина и организованность, или же победит стихия мелкобуржуазных собственников, которая в России особенно сильна.

Главным полем борьбы против нас для наших противников из мелкобуржуазного лагеря является поприще внутренней политики и экономического строительства; их орудие – подрыв всего того, что пролетариат декретирует и стремится осуществить в деле устроения организованного социалистического хозяйства. Здесь мелкобуржуазная стихия – стихия мелких собственников и разнузданного эгоизма – выступает решительным врагом пролетариата.

И в этой кривой, которую мелкая буржуазия дала за все события революции, мы видим самый резкий отход ее от нас; естественно, что здесь, в этом лагере мы имеем главную оппозицию очередным и текущим задачам момента в более точном смысле слова; тут оппозиция людей, которые не отказывают в принципиальном согласии с нами, которые поддерживают нас по более существенным вопросам, чем те, по которым критикуют, – оппозиция, соединенная с поддержкой.

Мы не удивимся тому, если со страниц левоэсеровской печати мы встречаем такие заявления, которые я встретил в «Знамени Труда» {100}от 25 апреля. А вот что в ней пишется: «Правые большевики – ратификаторы» (ужасно презрительная кличка). Как быть, если поставить обратную кличку про вояк? Она даст менее ужасное впечатление? Ну, вот, если приходится сталкиваться с такими течениями в большевизме, то это кое-что говорит. Мне пришлось именно 25 апреля взглянуть на тезисы в одной газете, которая дала нам политическую характеристику. Когда я прочитал этот тезис, то я подумал: нет ли здесь кого-нибудь из газеты «левых коммунистов» «Коммунист» или из их журнала {101}, – так много тут похожего; но мне пришлось разочароваться, потому что оказалось, что это тезис Исува, напечатанный в газете «Вперед» {102}. (Смех, аплодисменты.)

Вот, товарищи, когда нам приходится наблюдать такого рода политические явления, как солидарность «Знамени Труда» с особым течением большевизма, или с какими-нибудь формулированными меньшевистскими тезисами той самой партии, которая вела политику блока с Керенским, той самой партии, в которой Церетели осуществлял соглашение с буржуазией, приходится встречать нападки, точь-в-точь совпадающие с теми, которые слышим со стороны группы «левых коммунистов» и из нового журнала, – тут что-то не так. Тут что-то проливающее свет на действительное значение этих нападок, а на нападки эти стоит обратить внимание уже потому, что здесь мы имеем возможность оценить главные задачи Советской власти в спорах с людьми, с которыми спорить интересно потому, что мы имеем здесь и марксистскую теорию, принимаем во внимание значение событий революции и несомненное желание доискаться правды. Тут основная почва для спора по существу дается преданностью социализму и бесспорным решением стать на сторону пролетариата, против буржуазии, какие бы ошибки, по мнению тех или иных лиц, групп или течений, ни делались при этом борющимся против буржуазии пролетариатом.

Если я говорю, что интересно спорить с ними, то я понимаю, конечно, под интересным спором с ними не полемику, а то, что вопрос этот касается спора, являющегося самым существенным, коренным вопросом современности. Не случайно то, что именно в этой линии ведутся споры. В этой линии объективно пролегает сейчас коренная задача, – задача революционной борьбы пролетариата, которая продиктована настоящими условиями России и которая должна всемерно проводиться при всем обилии самых разнообразных мелкобуржуазных течений, при всей необходимости для пролетариата сказать себе: в этом пункте он никакой уступки сделать не может, ибо социалистическая революция, начавшаяся с того, что власть у буржуазии отнята и продолжившаяся тем, что всякое сопротивление буржуазии сломлено, решительно выдвигает в первую голову вопросы пролетарской дисциплины и организации трудящихся, и умение подходить к работе со строгой деловитостью и знанием интересов крупной промышленности. Эти вопросы пролетариат должен решить практически, ибо иначе он потерпит поражение. – Тут главная, настоящая трудность социалистической революции. – Именно поэтому так интересно, так важно, в историческом и политическом значении слова, спорить с представителями группы «левых коммунистов», несмотря на то, что, беря их положение и теорию, рассматривая, мы не видим в ней, я повторяю, – и сейчас это докажу, – решительно ничего, кроме тех же мелкобуржуазных шатаний. Товарищи из группы «левых коммунистов», как бы они себя ни называли, ударяют, прежде всего, по своим тезисам. Я предполагаю, что и громадному большинству собравшихся их взгляды известны, потому что в большевистских кругах мы их в сущности обсуждали, начиная с начала марта, а те, кто не интересовался большой политической литературой, не мог не знать про них, не обсуждать их в связи со спорами, развернувшимися на последнем Всероссийском съезде Советов.

И вот мы видим, прежде всего, в их тезисах то самое, что видим теперь во всей партии эсеров, то самое, что мы видим теперь и в правом лагере, и в лагере буржуазии от Милюкова до Мартова, которым особенно тяжелы эти теперешние тягости положения для России, с точки зрения потери ее великодержавности, с точки зрения превращения ее из нации старой, из государства угнетающего в страну угнетенную, с той точки зрения, где приходится решать уже не на бумаге, а на деле вопрос о том, стоит ли тяжесть пути к социализму, тяжесть начавшейся социалистической революции того, чтобы страна пережила даже самые тяжкие положения в смысле ее государственности, в смысле ее национальной независимости.

Здесь всего глубже деление между теми, для которых та государственная самостоятельность и независимость, какая для всей буржуазии есть идеал и предел, ее святая святых, – предел, его же не прейдеши, и посягать на которую есть отрицание социализма, и теми, которые говорят, что социалистическая революция в эпоху бешеной бойни империалистов за раздел мира, без тягчайшего поражения для многих наций, считавшихся прежде угнетательскими, обойтись не может. И что, как бы ни тяжело это было для человечества, на все такие испытания социалисты, сознательные социалисты, пойдут.

На этой почве, всего более неприемлемой, на этой почве всего более колебались левые эсеры, и как раз на этой почве мы видим всего больше шатаний у «левых коммунистов».

Сейчас они в своих тезисах, которые, как нам известно, 4 апреля они обсуждали вместе с нами {103}, и 20 апреля они опубликовали, они до сих пор все возвращаются к вопросу о мире.