Жюль Верн - Открытие земли

Отсюда Ван-Ноорт поплыл вдоль чилийского берега, приобретая у индейцев съестные припасы в обмен на нюрнбергские ножи и топоры, рубашки, шляпы и другие дешевые изделия. Опустошив, спалив и разграбив несколько испанских поселений на берегах Чили и Перу, ограбив и пустив ко дну много испанских кораблей, Ван-Ноорт собрал богатую добычу. Но когда он узнал, что в погоню за ним послана большая эскадра, он счел за лучшее направиться к Разбойничьим (Марианским) островам, куда и прибыл 16 сентября. «Наши корабли, – сказано в отчете о плавании, – были окружены более чем двумястами лодок; в каждой сидели по три, по четыре или по пять человек и кричали во все горло: «Hierro, hierro!» – требуя железа, ибо они уже научились его ценить. Туземцы с Разбойничьих островов чувствуют себя на воде так же хорошо, как на суше, они отлично плавают и ныряют, в чем мы могли удостовериться, бросив в воду несколько кусков железа, которые они достали со дна». Ван-Ноорт убедился также, что Разбойничьи острова не даром были так названы Магелланом. Пока корабли стояли на причале, островитяне похищали все, что попадалось им под руку, вытаскивая даже гвозди из бортов. Один туземец, поднявшись по якорному канату на палубу, забрался в капитанскую каюту и, сорвав со стены меч, бросился с ним в воду.

14 октября Ван-Ноорт миновал Филиппинские острова, где он несколько раз высаживался, не преминув сжечь, разграбить и потопить несколько испанских и португальских кораблей и китайских джонок. Когда он направлялся к Манильской бухте, на него напали два больших испанских корабля. В последовавшем сражении у голландцев было убито пять матросов и двадцать пять ранено; кроме того, они потеряли последнюю яхту, захваченную неприятелем вместе со всем экипажем из двадцати пяти человек. Испанцы же вышли из боя с несравнимо большими потерями: голландцы подожгли и потопили их адмиральский корабль, на котором находилось более двухсот офицеров и матросов. При этом голландцы не только не подобрали с потопленного корабля раненых и здоровых людей, пытавшихся спастись вплавь, но кололи их копьями, топили баграми и даже разрядили по ним пушку.

После этой кровавой и бесплодной победы Ван-Ноорт остановился для отдыха на острове Борнео, затем взял на Яве богатый груз пряностей и, благополучно обогнув мыс Доброй Надежды, 26 августа высадился в Роттердаме. Из четырех голландских кораблей вернулся один, а из двухсот сорока восьми человек экипажа на берег родной земли сошли только сорок восемь человек. Тем не менее голландские купцы, снарядившие эту экспедицию, остались довольны результатами трехлетнего плавания Ван-Ноорта: привезенные им пряности и награбленная добыча с лихвой окупили все расходы.

Признавая заслуги Ван-Ноорта как первого голландского мореплавателя, совершившего кругосветное путешествие, мы не можем в то же время не осудить со всей резкостью его варварские действия и невероятную жестокость.

Теперь мы перейдем к рассказу о мореплавателе, обладавшем одновременно и самыми высокими качествами и равными им по силе недостатками, проявившем себя в разных областях деятельности, достигшем в своем отечестве высших почестей и, в конце концов, обвиненном в государственной измене и сложившем голову на плахе. Речь идет о человеке по имени Уолтер Ралей(1552 – 1618). Хотя мы и отводим ему несколько страниц в нашей «Истории великих путешествий», но, к сожалению, то, что мы можем сообщить о нем как о путешественнике, не делает ему большой чести.

Сэр Уолтер Ралей (или Роли) был для своего времени человеком весьма образованным и разносторонним. Придворный и государственный деятель, философ и поэт, воин и моряк, колонизатор и путешественник, предприниматель и пират, он прожил бурную жизнь, полную приключений и превратностей. Семнадцатилетним юношей он покидает университет, чтобы стать простым солдатом. Пять лет он проводит во Франции, принимая участие в религиозных войнах гугенотов против Лиги. В 1577 году он сражается с испанцами в Нидерландах. Затем тридцати трех лет он становится вице-адмиралом английского флота и фаворитом королевы Елизаветы.

В 1585 году вместе со своими тремя сводными братьями, носившими фамилию Гилберт, он отплывает за океан, обследует восточный берег Северной Америки и основывает первую английскую колонию на американском материке – Виргинию. Из Америки он вывозит табак и картофель, вводит в моду курение и выращивает в своих ирландских поместьях картофель, который становится вскоре чуть ли не единственной пищей ирландцев.

В ту эпоху Англия переживала экономический кризис. Развитие суконной промышленности повело к резкому сокращению площади пахотных земель, так как крупные землевладельцы, разводившие овец, превращали поля в пастбища. Безземельные крестьяне устремлялись в города, но мануфактуры не в состоянии были обеспечить работой всех голодных и бездомных людей. По всей стране распространились бедность и нищета. Начались голодные бунты. Чтобы предотвратить взрыв негодования и дать возможность беднякам найти средства для поддержания жизни, английские государственные деятели сочли за лучшее способствовать эмиграции «избыточного населения». Отсюда и возникло в Англии стремление к колонизации девственных американских земель.

Нападение флибустьеров на испанские корабли. Со старинной гравюры

Северо-американский берег Атлантического океана считался владением Англии еще со времен Каботов. Ралей и его братья деятельно принялись за колонизацию американских земель, причем сам Ралей вложил в это предприятие 40 000 фунтов стерлингов, выговорив себе пятую часть всех будущих доходов от колонии. Однако суровая жизнь колонизатора заокеанских владений наскучила ему довольно быстро, и, продав свои права на обширные области в Северной Америке, он снарядил эскадру для пиратских набегов на испанские города. Затем мы опять застаем его в Англии, на сей раз в качестве участника исторического сражения английского флота с испанской «непобедимой Армадой».

После окончания войны с Испанией Уолтер Ралей навлек на себя немилость королевы Елизаветы, попал в тюрьму и потом удалился в изгнание в свой родовой замок.

Здесь он замышляет и обдумывает на досуге план путешествия в Гвиану. Он нисколько не сомневался, что изумительные результаты этой гигантской экспедиции должны будут привлечь к нему внимание всего мира и вернуть благосклонность королевы. Разве предстоящее открытие и завоевание Эльдорадо, рассуждал он, этой страны, где, по словам Франсиско де Орельяны, не только храмы покрыты золотом, но из золота сделана даже домашняя утварь, – разве завоевание такой сказочно богатой страны не принесет смельчаку «больше славы, чем Кортесу – открытие Мексики и Писарро – открытие Перу»? И тот, кто завоюет Эльдорадо, будет иметь под своей властью больше городов, народов и богатств, чем испанский король, чем турецкий султан, чем какой бы то ни было монарх в мире.