Фрэнсис Берти - За кулисами Антанты (Дневник британского посла в Париже)

7 час. веч. Последние сведения менее благоприятны, чем утренние. Австрия не желает вести переговоры в Петербурге с Россией. Германия отказывается присоединиться к намечаемому в Лондоне совещанию между Англией, Францией и Италией для выработки плана избегнуть войны, и в настоящее время Германия не согласна посредничать между Австрией и Россией. Русское и Французское правительства, а также и итальянское утверждают, что мы можем предупредить войну, и только мы, объявив, что будем поддерживать Россию и Францию, так как в таком случае немцы тотчас же окажут давление на Австрию с целью умерить ее пыл. Германия с ужасом думает об ущербе, который мы смогли бы нанести ей, отрезав подвоз со стороны моря. Сухим путем она ничего не сможет получить из России и Франции, лишь немного из Австрии, которая сама будет нуждаться во всем своем хлебе, и очень немного из остальных стран, как Швейцария, Бельгия, Голландия, Швеция и Норвегия.

30 июля. Шансы войны и мира сейчас находятся в равновесии. На нас смотрят, как на решающий Фактор. Итальянцы предлагают, чтобы Италия и мы оставались в стороне. Плохая сделка для Французов! Я написал Грею о господствующем здесь взгляде, что мир между державами зависит от Англии; что если Англия объявит себя солидарной с Францией, то войны не будет, так как Германия не пойдет на риск лишиться морского подвоза из-за действий британского Флота. Но здешняя публика не понимает и не считается с тем, как трудно британскому правительству объявить Англию солидарной с Россией и Францией но такому вопросу, как австро-сербский конфликт. Франции следовало бы оказать давление на российское правительство, дабы умерить его пыл. Если бы мы гарантировали сейчас вооруженную поддержку Франции и России, то Россия стала бы более требовательной, а Франция пошла бы за ней по пятам. Газеты, но пока еще не публика, становятся воинственными. Биржа фактически закрыта, а Французский банк подготовляет выпуск нот в 20, 10 и 5 франков – между тем у окошек банка стоят хвосты людей, требующих размена банкнот. Чиновники со всей возможной предупредительностью выполняют обязательства банка по выдаче металлических денег, золота или серебра, в обмен на ноты.

31 июля . Когда министр иностранных дел вызвал меня сегодня вечером, то я думал, что он намерен дать ответ Французского правительства на предложение, переданное мною сегодня утром и касающееся Формулы соглашения между Австрией и Россией. Когда я прибыл в министерство, у г-на Вивиани [7] Председатель Совета министров и министр иностранных дел. сидел германский посол [8] Барон фон-Шён. , и я вошел к министру тотчас же после отъезда посла. Под влиянием только что полученного сообщения г-н Вивиани, естественно, был в крайне нервном состоянии и забыл о теме, ради которой он меня пригласил. Г-н Фон-Шён не мог сказать, когда истечет срок ультиматума, предъявленного России. [9] Германский ультиматум России. В ответ на объявление Австрией войны Сербии (28 июля) Россия приступила к частичной мобилизации (в Одесском, Киевском и Московском военных округах). 31 июля в России опубликован приказ о всеобщей мобилизации. Германия объявляет о положении «грозящей военной опасности» и требует от России отмены в течение 24 часов всех военных приготовлений и уведомления об этом Германии. Ответа на этот ультиматум не последовало, и 1 августа Германия объявила всеобщую мобилизацию и состояние войны с Россией. Немцы, очевидно, хотят ускорить ход вещей и не дать России возможности подготовиться. Г-н Фон-Шён послал прощальное письмо президенту республики.

Вчера видел Пуанкаре. [10] Рэймон Пуанкаре – президент Французской республики. Он хочет, чтобы Асквит заявил о поддержке Франции; он уверен, что это предупредит всеобщую драму.

Я боюсь, что шансы на сохранение мира уменьшаются. В то время, как в Вене происходят так называемые дружеские переговоры, немцы подготовляют все на Французской границе для нападения. Здесь все ожидают, что Англия «исполнит свой долг», однако, австро-сербский спор плохой повод для объявления солидарности с Францией.

Витте [11] Граф С. Ю. Витте – председатель Совета министров 1905-1906 гг. сказал одному моему знакомому и соседу, что он против войны, так как Россия недостаточно подготовлена, и население ее не находится в состоянии покоя и удовлетворения; по его мнению, России, ее армии, железным дорогам и Финансам нужно еще три года, прежде чем пуститься в войну. Извольский на всех перекрестках заявляет, что Россия готова и что война неизбежна. Какая глупость, даже если это правда!

4 августа. Народ – на Французскую мерку – очень спокоен. Он встретил убийство Жореса [12] Жан Жорес , вождь Французской социалистической партии, был убит 31 июля 1914 г. роялистом Раулем Виллепол, видевшим в нем опаснейшего «врага войны». Характерно, что убийцу судили только в марте 1919 г., в момент наибольшего «патриотического угара» (после победы!) и… оправдали. Трудно сказать, как бы в дальнейшем Жорес реагировал на возникновение войны. Позиция Жореса по отношению к империалистическим войнам, союзам империалистических государств и к буржуазному пацифизму полна противоречий. С одной стороны, Жорес беспощадно разоблачал империалистические замыслы буржуазии, в том числе и французской. С другой стороны – он же утверждал, что «взглядам пролетариев-социалистов и интернационалистов нисколько не противоречит самое активное участие в народной организации национальной обороны», что «тройственное согласие Франции, Англии и России само по себе не означает угрозы миру». Характерны для Жореса также надежды, которые он возлагал на международный арбитраж. очень спокойно, и социалисты ведут себя хорошо [13] «Хорошее поведение» французских социалистов по отношению к войне , за которое лорд Берти хвалит их не раз на протяжении всего своего дневника, является одной частью общей картины предательства вождей II Интернационала. В течение ряда лет Французская социалистическая партия проповедывала, что на войну пролетариат должен ответить всеобщей международной стачкой. Но когда в 1914 г. война разразилась, вожди Французской социалистической партии высказались за «оборону отечества», за классовое сотрудничество, за «гражданский мир» пролетариата с буржуазией, который вскоре был скреплен вступлением виднейших социалистических лидеров в буржуазное правительство (Самба, Гэд, октябрь 1916 г., кабинет Бриана). В этом сошлись оба крыла французского социализма – жорэсизм и гэдизм (марксистское направление), между которыми, впрочем, и да начала войны различие все более стиралось. перед лицом национальной опасности. Правительство Асквита представляет картину семейного раздора и меняет свою позицию каждый день. [14] Позиция Англии накануне и в начале войны и разногласия в английском кабинете. Позиция Англии в начале войны была очень неопределенной. Франция твердо рассчитывала на вмешательство Англии, и именно это обстоятельство придало ей решимость поддерживать Россию в австро-сербском конфликте. С другой стороны, Германия, довольно долго рассчитывала, что Англия останется нейтральной. В английском правительстве единственными сторонниками немедленного вмешательства в войну были Асквит и Грей, особенно последний. Поэтому он, не имея на то полномочий от правительства, сообщил французскому послу, что, если германский флот нападет на Францию, британский флот выступит в ее защиту. Нарушение Германией бельгийского нейтралитета (см. прим. 15), создавшее реальную угрозу самой Англии, дало Грею повод объявить Германии войну, и все разногласия в английском правительстве были ликвидированы. Сегодня здесь кричат: «да здравствует Англия!», завтра может притти на сцену «коварный Альбион». Рейтер сообщает сегодня вечером, что Германия объявила войну России. Сегодня я должен был обедать у Эдмонда де-Ротшильда в его вилле в Булонь сюр Сен; свидание состоялось вместо того в Париже, так как все его лошади и автомобили были реквизированы.