К. Осипов - Суворов

С такими воззрениями Суворов приступил к обучению Суздальского полка.

Ему и прежде доводилось командовать полками: Тверским, Архангелогородским, Астраханским, но то были временные назначения и, зная об этом, он не касался основ полкового устройства. Когда же ему поручили Суздальский полк, по всем данным, на продолжительное время, он немедленно взялся за обучение его на новых началах. Полк был размещен в Новой-Ладоге и простоял там свыше трех лет; в этот период и развернулась новаторская деятельность Суворова.

Основной чертой всей системы было — вопреки фридриховским правилам — стремление выработать сознательное отношение солдат к возлагаемым на них задачам. И тогда и впоследствии на полях сражений Суворов постоянно старался раз’яснить солдатам, что и зачем они должны совершить. «Каждый воин должен понимать свой маневр», — таково было требование, которое Суворов всегда пред'являл к своим помощникам. Вместе с тем он стремился развить в войсках чувство спайки, взаимной выручки и несокрушимую ярость натиска. Разумеется, достижение подобных целей было сопряжено с большой, серьезной работой по перестройке военной организации полка.

Преобразованию подверглись все стороны полковой жизни: строевое обучение, материальная часть, бытовая обстановка, культурное и нравственное воспитание, даже семейный уклад жизни.

Осуществлявшиеся Суворовым в это время методы воспитания войск еще не отражали со всей полнотой его взглядов на этот вопрос. Устав, согласно которому он обучал Суздальский полк, (устав этот, будучи записан, получил название «Суздальского учреждения»), во многом еще не достигал той законченности и целостности, как выработанная им много лет спустя знаменитая «Наука побеждать». Суворов, как и всякий новатор, создавал свою систему постепенно, непрерывно, изменяя и совершенствуя ее по мере накопления опыта. Однако все основные положения его системы вошли уже в «Суздальское учреждение».

Суворов неоднократно повторял:

— Солдат ученье любит, было бы с толком.

В самом деле, подчиненные ему солдаты никогда не роптали, несмотря на то, что он заставлял их напряженно обучаться военному делу. Правильному строевому обучению Суворов всегда придавал чрезвычайно важное значение. Мотивируя своему начальству (1771) эту свою точку зрения, он ссылался на примеры древности, в частности на Юлия Цезаря, который «в Африке со сборным слоновым войском не дрался с Юбою и со Сципионом вправду, давая им еще волю бродить, доколе он основательно не выэкзерцировал свое войско».

Стержнем обучения являлась штыковая атака. Это наиболее трудный вид боя, требующий предельного волевого напряжения. Под влиянием Фридриха II, особенно усовершенствовавшего ружейную и пушечную стрельбу, большинство военных специалистов считало штыковую атаку изжитым способом ведения боя. Даже французы, отличавшиеся умением владеть холодным оружием, стали пренебрегать штыком.

Тем не менее, скромный командир Суздальского полка решился пойти против общего мнения всей Европы. Отчасти он следовал здесь своим принципам, зрело обдуманным и уже укоренившимся в нем; отчасти — с прозорливостью самобытного гения он учитывал национальные особенности русского солдата. Было трудно рассчитывать на то, что удастся опередить европейские армии в области стрельбы, особенно при наличии худшей материальной части вооружения, но мужество, храбрость и физическая сила русских солдат делали их несравненными выполнителями штыковой атаки.

Суворов строил свою тактику на стойкости русского солдата. Но он поставил своей задачей, пользуясь выражением одного историка, превратить пассивную стойкость в активную настойчивость.

Глубокий смысл суворовских воззрений был мало кому понятен. Столь примитивный способ ведения бой казался шагом назад в военном искусстве. И лишь когда французские революционные, а вслед за тем наполеоновские армии воскресили атаку холодным оружием, военные специалисты повсеместно отступили от образцов Фридриха и приступили к запоздалому переобучению своих войск.

Было бы, однако, глубокой ошибкой думать, что Суворов игнорировал значение огня. Лучше всего обратиться к его собственным высказываниям. В одном приказе, датированном 1770 годом, он писал: «Что же говорится по неискусству подлаго в большей частью робкаго духа: „пуля виноватаго найдет“, то сие могло быть в нашем прежнем нерегулярстве, когда мы по-татарскому сражались, куча против кучи, и задние не имели места целить дулы, вверх пускали беглый огонь. Рассудить можно, что какой неприятель бы то ни был, усмотря, хотя самый по виду жестокий, но мало действительный огонь, не чувствуя себе вреда, тем паче ободряется и из робкого становится смелым». Это замечательное высказывание, заслужившее право почитаться классическим, достаточно убедительно выражает взгляд Суворова на огневые действия.

С целью сделать огневую подготовку наиболее эффективной Суворов выделял особые стрелковые команды, проходившие усиленный курс обучения стрельбе. Эти команды комплектовались из егерей. Егеря — стреляют, гренадеры и мушкатеры — «рвут на штыках», — таково было установленное Суворовым распределение ролей; разумеется, это не исключало того, что в случае надобности все роды войск привлекались к исполнению той или другой функции.

Видное место в подготовке войск занимали также походные упражнения. В одном из своих приказов от 1771 года Суворов, перефразируя Морица Саксонского, прокламировал, что «победа зависит от ног, а руки — только орудие победы». Суздальскому полку пришлось пройти самую усиленную походную тренировку. Суворов заставлял его совершать переходы по 40–50 верст в день, в зной и мороз, по непролазной грязи, переходя в брод — а то и вплавь — встречавшиеся реки. При этом по пути производились боевые ученья; для этого командир умел использовать всякий предлог. Много шума наделал инцидент, когда Суворов, проходя во время учебного похода мимо монастыря, приказал полку взять его штурмом. Суворову грозили крупные неприятности, но благодаря вмешательству Екатерины дело было замято. Хотя в подчинении у Суворова был только пехотный полк, он не упускал из виду и другие роды оружия. Принимая одинаково близко к сердцу интересы всей русской армии, он продумывает также мероприятия для лучшей организации кавалерии и артиллерии. Через несколько лет (1770), получив под свое начало отряд из всех родов оружия, он сразу преподал целую серию наставлений, начиная с указаний, как действовать палашами, и кончая советом при карьере приподниматься на стременах и нагибаться на конскую шею.

Много усилий приложил Суворов к тому, чтобы «выэкзерцировать» свой полк не только для дневных, но и для ночных действий. В ночном бою смелость и внезапность нападения приобретают особенно большое значение; действие огня здесь минимально. Поэтому Суворов не мог не тяготеть к ночным операциям, представляющим наибольшие трудности, но и сулящим наибольшие выгоды. Вдобавок, для него, вероятно, имело притягательную силу то обстоятельство, что, обучив свои войска технике ночного боя, он будет располагать преимуществом над своими возможными противниками. А он всегда рекомендовал «бить противника тем, чего у него нет».