Иван Спирин - Записки военного летчика

Из заводского ангара стремглав выскочил маленький самолетик, весь украшенный красными ленточками. Он пробежал несколько десятков метров вдоль строя, красиво взвился вверх и на небольшой высоте начал кружиться над полем, выделывая различные фигуры Это было празднично, нарядно и даже торжественно. Эффект усугублялся внезапностью.

Раздались возгласы изумления, одобрения. Потом набежала какая-то волна, прокатилась по строю, и через несколько минут людей нельзя было узнать. Колеблющихся больше не было. Кричали «ура», бросали вверх шапки. Без всякой команды заводили моторы, взлетали в воздух и проделывали самые разнообразные, самые сложные фигуры высшего пилотажа. Старому махровому офицерству пришлось с позором покинуть аэродром. Так, этот скромный и не совсем удачный вначале парад вылился в подлинный авиационный праздник - первый праздник красного воздушного флота.

* * *

Спустя два года по окончании гражданской войны мне довелось участвовать в одном из воздушных парадов над Красной площадью. Это был оригинальный парад. Всего участвовало около 30 самолетов самых разнообразных конструкций. Здесь были и самолеты «Р-1» и «Авро», и «Фоккер»… Участники парада должны были ходить звеньями по три самолета друг за другом.

Летать строем в те годы почти никто не умел. Равнение, дистанция - все это было для большинства летчиков китайской грамотой. Наша колонна вытягивалась длинной «кишкой», и если посмотреть с земли, зрелище получалось отнюдь не живописное. Видно было, что группа самолетов летит как попало.

Мы долго советовались, как нам проходить, чтобы получилось впечатление силы и мощи нашего воздушного [71] флота. Весь парад заключался в полете лишь 30 разнокалиберных самолетов. Так как колонна наша очень вытягивалась, кто-то предложил пройти над площадью несколько раз. И вот мы проходили точно над Красной площадью, затем снижались, заходили за Москва-реку низом, так чтобы нас не было видно, еще раз заходили на Ходынский аэродром, опять ложились на курс по Тверской улице и снова проходили над Красной площадью. Мы думали, что с земли нас каждый раз принимают за новую колонну самолетов. Так мы сделали несколько кругов и были уверены, что все обстоит замечательно, что мы производим блестящее впечатление…

На самом же деле на площади нас принимали и бурно приветствовали, как старых знакомых.

Крутили мы так около трех часов. Сделали кругов десять. Наконец, после десятого прохода над площадью два самолета в ведущем звене чуть не столкнулись и едва не разбились оба. Тогда командир нашего соединения дал команду итти на посадку и пошел садиться первым. Он, видимо, спешил, сел как-то неудачно и сломал машину. Мелкие неудачи постигли и два других самолета.

Так закончился один из первых, по тому времени больших, воздушных парадов.

* * *

1935 год. Мы особенно тщательно готовимся к воздушному параду. Еще 15 апреля выехали на аэродром и поселились там почти на постоянное житье. В этом году в параде принимает участие много самолетов. Прибывают для участия в торжествах целые эскадрильи. Уже к 25 апреля слетелось столько машин, что нечего и думать поместить их на одном аэродроме. Группировались по типам - тяжелые, легкие, истребители. Я принимал участие в параде как флагманский штурман. Для штурманских работ в штабе парада находилось до 70 - 100 специалистов. Разрабатывались радиусы разворотов, элементы сбора частей, соединений всей колонны, строи и т. п. Это было нелегко. В самом деле: нужно было собрать в четкую стройную колонну громадное количество самолетов и построить их так, чтобы эта 12-15-километровая колонна прошла над Красной площадью монолитно и красиво. Конечно, требовалась серьезная подготовка. [72]

Ночами просиживали мы за вычислениями, расчетами. Построение и сбор в воздухе представляли довольно сложные операции. Самолеты взлетали каждый со своего аэродрома. Шли по строго определенным маршрутам. На этих маршрутах они строились в отряды, в эскадрильи. К строго определенному времени самолеты шли к контрольному пункту главного маршрута Каждое построенное соединение должно было приходить на этот контрольный этап в точно определенное время. Небольшое опоздание уже портило дело, так как в этот момент к назначенному месту подходило другое соединение и занимало место опоздавшего. Малейшая оплошность при стыке двух соединений вызвала бы замешательство, могла начаться суматоха, в которую, в свою очередь, включилось бы третье соединение, прибывшее к этому же самому месту.

Так со всех сторон к контрольному пункту тянулись огромные соединения. Пройдя через контрольный пункт, они ложились на курс и шли уже по главному маршруту, где происходило построение всей колонны. Для того, чтобы пройти над Красной площадью в точно назначенное время, флагман вылетал за два с половиной - три часа до назначенного срока. Он обычно шел по главному маршруту и, строго рассчитывая время, в зависимости от ветра и состояния погоды, удалялся от Москвы на такое расстояние, чтобы на главном маршруте уместилась вся колонна. По очень точным расчетам (они должны совпадать с моментом выхода на главный маршрут последнего соединения) флагман поворачивал и ложился на обратный курс к Москве.

Иногда метеорологическая обстановка была такова, что мы доходили до города Калинина. На обратном пути, идя строго определенным курсом, флагман встречал соединения, которые одно за другим становились к нему в хвост. Это было тоже не простое дело. Соединение со строго определенным креном и скоростями разворачивалось с совершенно точным радиусом и пристраивалось с расчетом, чтобы дистанция была не более 100 метров. Километров за 30 от Москвы к колонне пристраивалось последнее соединение. И, наконец, за 18 километров от Красной площади все маневрирования по пристраиванию кончались. С этого момента нельзя было да прибавлять, ни убавлять скорость, [73] нельзя было сворачивать, словом, надо было итти так, как застала команда. Это требовалось потому, что игра скоростями в такой большой колонне могла привести к. серьезным последствиям.

На флагманском корабле в воздухе не было свободной минуты. Три радиостанции непрерывно сообщали о месте нахождения каждого соединения, времени прохождения соединения через контрольный этап и, наконец, о времени, когда соединение пристроилось к колонне. Непрерывно поступали наблюдения воздушных постов с земли - такое-то соединение отстало на столько-то или вышло в сторону и пр. С флагманского самолета сейчас же неслось приказание - подравняться, подтянуться. По радио ежеминутно передавалось состояние погоды и через определенные промежутки времени сверялись часы флагманского корабля с часами Спасской башни.