А. Глумов - Н.А.Львов

Отрезок пути из Аксайской станицы до города Черкасска совершили водой, подвигаясь на большом судне по Дону, по его правому рукаву. «Погода прекрасная, - 27 июня пишет Иванов. - Судно наше плывет тихо и солнце благосклонное в сих странах печет меня без милосердия... Я ел донской прекрасный хлеб и дешевый; вишни! которыми почти свиней кормят, стерляди, щуки, ерши, сазаны, раки крупные и вкусные - набивал ими брюхо с жадностью, через край... Тут рыбами мощены почти улицы, потому что подлинно во всяком углу видишь рыбьи и рачьи оглодки. Так называемая здесь тарань сушеная лежит копрами аршина в три. ...В Оксае женщины все без исключения под юбками носят портки, много пригоженьких, много щеголей казацких офицеров» 138 .

В Черкасске Львов снова принимал рапорты, набросал черновик записки о состоянии Войска донского, снял план чудесной старинной каменной церкви, составил прошение отремонтировать ее. Генерал-лейтенант граф М. И. Платов, атаман Войска донского, отдал приказ местным начальникам оказывать знатному путешественнику «всяческое содействие».

Ведь Львов именовался теперь как «Главный директор угольных приисков и работ в империи, главный начальник земляного битого строения в Экспедиции государственного хозяйства, опекунства иностранных и сельского домоводства непременный член, тайный советник и кавалер...». В Ставрополе Львов написал замечания о состоянии города.

Приехали в губернский город Георгиевен, увидели впервые всю цепь Кавказских гор. 20 июля Львов рисует вид Машука из Константиногорской крепости.

«Из Георгиевска, - пишет Иванов, - мы отправились... к Александровским или богатырским кислым водам. О сих феноменах ...мне позвольте по недостатку времени только воскликнуть: о природа! Кроме шуток, горячая вода из высокой, каменистой и зыблющейся под ногами горы, текущая, порохом воняющая и все каменною скорлупою покрывающая, потом страшная в горе бездна, смрадом дышащая, как адское жерло, как самое гнездо сатаниила, обитаемая чертовидными нетопырями, потом кислая вода наиприятнейшего вкусу, из земли вырывающаяся, суть вещи чрезвычайные» 139 .

В фонде Горного департамента хранятся дорожная карта, записи о свойствах кислой воды, записка о жителях Кавказа, о горских черкесах, «примечания» на записки о горцах, рапорт о «намеренных нападениях горцев» и документы экспедиции.

Наиболее значительное из них среди деловых бумаг Львова «Примерное положение, каким образом выгодно бы было выстроить ванны и теплицы у горячих вод, на Бештовых горах находящихся».

Львов набрасывает подробный план резервуара для воды, а также водоводов на трех этажах, общую купальню с бассейном, «в которой бы вдоволь полоскаться могли сыны Марсовы»; при этом помещения для служителей, кофейный дом или буфет, «несколько ванн шатрами или соломою покрытых», особые отделения для заразных, а главное, с его точки зрения, «паровые ванны» с душами, рекомендованные парижскими врачами, подобные тем, какие строются сейчас в Пиринейских горах. Предполагая изучить французский проект, он тотчас оговаривается: не отступая, однако, от «...твердо во мне вскорененного закона, что для русского человека русские только годятся правила, и что совсем он не сотворен существом подражательным - везде исполин и везде подлинник».

Львов непрестанно ссылается на целебные свойства источников, рассказывает о собаке, нашедшей Шаманов ключик, оказавшийся очень полезным также для людей, о «гостях», которые, несмотря на осеннее время и на нападения горцев, не перестают посещать эти места, «из которых и я сам выезжаю кажется здоровее от надежды быть полезнее».

Судя по заметкам и рисункам Львова, он покинул «Кислые воды» не ранее 7 августа, 14-го был в Екатеринодаре, а 17-го - на полуострове Таманском в «Сенной станции», то есть в древней Фанагории, колонии греческих купцов, торговавших в V веке до нашей эры с прикубанцами.

Тайная мысль его была: разыскать «Тмутараканский камень», наделавший столько шума среди археологов. В 1792 году камень был обнаружен лежащим у солдатской казармы вместо порога. Эта находка стала известна в столице по копиям, полученным Палласом и Мусиным-Пушкиным, была расшифрована высеченная на камне надпись, существенная для установления местоположения Тмутараканского княжества, о котором упоминается в «Слове о полку Игореве» и в нескольких летописях. Но камень вдруг пропал, следы затерялись. Львов нашел его за оградой церкви города Фанагория (по-турецки Таман). Одновременно он обнаружил мрамор «времен греческих гегемоний» с надписью и барельефом, изображающим двух крылатых гениев с лавровыми венками в руках, и, кроме того, обломок античной статуи - превосходной работы торс воина. Нашел он также две капители с изощренным типично генуэзским рисунком - все это были свидетели последних иноземных колоний на Руси до прихода татар.

Собрав находки, Львов водрузил их наподобие «памятника древней русской истории» в Фанагорийском храме, в приделе. Вместо подножия поставил две генуэзские капители. Сверху их прикрывал новоиайденный Тмутараканский камень, еще выше - камень античной Греции, а наверху - мраморное изваяние воина. На обломке старой колонны была высечена надпись, объясняющая значение камня, завершающаяся словами:

«Свидетель веков, послужил... к обретению исторической истины о царстве Тмутаракаиском, найденный 1792 ...из былия извел Львов Никольской 1803...»

С камня позднее была отлита гипсовая копия и послана в Петербург, где ею занялись крупнейшие русские археологи, А. Н. Оленин опубликовал его подробное описание, в Петербург был привезен и сам камень.

В «дорожной тетради» сохранился рисунок Львова с надписью: «Обломок греческого барельефа на паросском мраморе из Фанагории привезенного и в церкви Таманьской оставленного 1803 авг. 17».

Львов много и охотно рисовал зверей и птиц, населяющих полуостров. В Темрюке зарисовал развалины крепости, в станице Пекле - двор и крытую соломой избу, сделав пометку: «19 августа жилище вияка, то есть полка в Пекле т. е. в аде... у нефтяных источников».

Двадцатого августа Львов ездил на Бугае - перешеек, 21-го был снова в Тамани, 24-го - уже в Керчи.

«Крым, - восклицает Иванов, - толь давно обитаемая земля! О Крым! - Кимвров, готфов, греков, генуэзцев, турок, татар, наконец русских сие обиталище рассказывает повсюду свою историю, но время, удруча его летами, заставляет заикаться. - Страиновидны, дики, неприступные горы его, ... для поэта, для живописца, предмет избранный».

В Крыму Львов тоже проявляет интерес к древней архитектуре - города Кеммирикон и Парфенион, Еникалс. Он нарисовал древшою церковь в Керчи (внешний вид и интерьер), несколько ее барельефов, чудесный барельеф на крепостной стене, в Еникале - руины крепости, развалины в Кафе (Феодосии). К 27 августа относится его последний крымский рисунок, потому что в Кафе, как пишет Иванов, «генералу приключилась болезнь». Он поехал прямой дорогой в Москву, а Иванову поручил осмотр западных городов Таврической области.