Иван Галицкий - Дорогу открывали саперы

— Давно ли был последний налет авиации? — спросил я полковника М. Д. Бараша.

— Часа два назад, — ответил он. — Этой бомбежкой разрушено двенадцать пролетов моста, есть убитые и раненые.

Бараш продолжал рассказ. Во время бомбежки многие бойцы были сброшены взрывной волной в Вислу. Сильное течение быстро относило их в сторону, однако саперы не оставляли товарищей в беде. Отличные пловцы старший сержант С. П. Горбунов, младший сержант А. М. Чупин и другие бросались в воду и вытаскивали товарищей на берег. Более 20 человек спасли эти бесстрашные воины. За самоотверженную работу по строительству моста через Вислу и за спасение личного состава старшему сержанту Степану Петровичу Горбунову и младшему сержанту Алексею Михайловичу Чупину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Не успел Бараш закончить свой рассказ, как раздался вой сирены, возвещавший о воздушной тревоге. В небе появились фашистские бомбардировщики. Не обращая внимания на зенитный огонь, они с ревом пикировали на переправу. Мы укрылись в щели. Кругом оглушительно рвались бомбы, вздымая высокие фонтаны воды, а на берегу поднимались огромные султаны земли и дыма. Через несколько минут самолеты удалились. Наступила тишина, которая вскоре была нарушена звуками гулких ударов молотов, работающих копров, визгом мотопил и стуком топоров. Строительство моста продолжалось. И на этот раз опять были раненые и убитые.

Вскоре в небе появились наши истребители. Но было уже поздно. Вывод следовал один: прикрытие строительства моста с воздуха организовано слабо. Отсюда разрушения, жертвы и большое замедление строительства. А мост был нужен как воздух.

Под впечатлением виденного я отправился на ближайший узел связи и доложил командующему фронтом об обстановке на реке и больших трудностях со строительством моста, просил его усилить прикрытие переправ зенитной артиллерией и истребительной авиацией. Маршал Конев обещал помочь. И слово свое сдержал. Уже утром 2 августа на Вислу прибыло несколько дивизионов зенитной артиллерии. В воздухе начали беспрерывно барражировать наши истребители. [201]

Паромная переправа танков и артиллерии пошла успешнее. В первую очередь на западный берег переправлялись танковые и стрелковые подразделения, которые с ходу вступали в бой. Тылы же и часть артиллерии постепенно оседали и накапливались на восточном берегу в ожидании окончания строительства моста. Правда, некоторые из них переправлялись на легких паромах. Но этого было недостаточно.

Чтобы ускорить переброску войск, требовался понтонный мост. Навести его можно было только средствами 3-й понтонно-мостовой бригады, которая начала сосредоточение в районе Баранува. Учитывая большую активность немецкой авиации, мы решили наводить мост с вечера, переправлять войска ночью, а к рассвету мост разводить. Хотя при этом длительность его эксплуатации значительно сокращалась, зато он меньше был подвержен огневому воздействию противника, да и интенсивность движения по мосту была значительно выше.

Наводку моста возложили на полковника Соколова. По его расчетам, из имеющегося в резерве понтонного имущества можно было навести 250 м моста. Ширина же реки достигала 300 м. Как быть? Посоветовались и пришли к выводу: недостающую длину нарастить эстакадой на свайных опорах. Строительство ее поручили командиру 53-й инженерно-саперной бригады фронта полковнику Ревякину. Он блестяще справился с заданием. К концу дня эстакада была готова.

Около 20 часов 2 августа полковник Соколов приступил к наводке понтонного моста. Вскоре к нам приехал из 3-й танковой армии взволнованный полковник Каменчук и сообщил, что, по данным командующего генерала Рыбалко, гитлеровцы силами до двух пехотных полков и 20 танков продвигаются по нашим тылам от Мельца на Баранув и находятся сейчас в 15–20 км от переправы.

Сообщение Каменчука нас ошеломило. Создавалась исключительно сложная ситуация. Ведь здесь действовало до 50 процентов паромов и в стадии наводки находился понтонный мост. Захват гитлеровцами наших переправ обернется для наших войск на плацдарме тяжелыми последствиями. Допустить подобное, естественно, никак было нельзя. Требовалось любой ценой удержать и сохранить переправы до подхода наших войск. Как это сделать? Ведь в этом районе, кроме автомашин и повозок, переправляющихся на плацдарм с различным имуществом и боеприпасами, никого не было. Я решил организовать оборону силами понтонных и инженерных частей, оставив минимальные расчеты для [202] обслуживания действующих на реке паромов. Строительство моста у Седлещан временно прекратилось.

— А как поступим с наводкой моста, будем продолжать или нет? — прервал мои мысли полковник Соколов.

— Продолжать, — твердо решил я. — Все, что здесь скопилось, за ночь переправить на плацдарм. С рассветом мост развести и паромы причалить к западному берегу Вислы, тщательно замаскировать их. Переходы через дамбы подготовить к минированию.

Не теряя ни минуты, мы приступили к организации обороны. На участке дамбы Коло — Бабулювка заняли оборону 12-й и 18-й понтонные батальоны 3-й отдельной понтонно-мостовой бригады (опмбр) и 20-й отдельный понтонно-мостовой батальон (опмб) майора А. П. Петухова. Полковник Бараш, сняв свои батальоны со строительства моста у Седлещан, поставил в оборону вдоль речки Бабулювка от дамбы и далее на восток 281, 282 и 283-й инженерно-саперные батальоны 19-й инженерно-саперной бригады (исбр) и 79-й штурмовой инженерно-саперный батальон (шисб) 16-й штурмовой инженерно-саперной бригады (шисбр).

Оборона дамбы возлагалась на полковника Соколова, а речки Бабулювка — на полковника Бараша. В целом руководство обороной осуществлял полковник Каменчук, как начальник переправы 3-й гвардейской танковой армии.

Полковнику Берзину было дано указание создать группу из понтонных частей в районе Нагнаюва и подготовиться к отражению удара врага с юга.

В резерв был выделен 15-й понтонный батальон 6-й понтонно-мостовой бригады под командованием подполковника Кравцова. Его усилили тремя танками, задержанными нами на переправе.

Вскоре нам стало известно, что в лесу неподалеку от Баранува расположилась 1-я гвардейская артиллерийская дивизия прорыва под командованием полковника В. Б. Хусида. Мы тотчас же информировали его о создавшейся обстановке и принятых мерах по защите переправ, попросили прикрыть артиллерийским огнем нашу оборону. Артиллеристы пришли на помощь.

Закончив дела с организацией обороны, я уже поздней ночью вместе с подполковником Уманским поехал в Хмелюв к генералу П. С. Рыбалко, чтобы уточнить ряд вопросов, связанных с предстоящим боем. Прежде всего нас интересовало, сможет ли он срочно выдвинуть к Висле танковые подразделения для разгрома немецкой группировки. Ведь у саперов, кроме автоматов и двух-трех пулеметов, ничего [203] нет. Если в бой втянутся все инженерные части, переправы будут полностью дезорганизованы, а многие потоплены.