Юрий Данилов - Великий князь Николай Николаевич

Въ слѣдующіе дни, уже подъ вліяніемъ агитаціи, волненія широко охватили заводы и на улицѣ появились толпы рабочихъ. Слышались выкрики: «долой самодержавіе, долой войну», которые, говорили о политическомъ характерѣ этихъ выступленій. Начались столкновенія съ войсками и полиціей.

Затѣмъ волненія перебросились въ войска. Гарнизонъ столицы состоялъ къ тому времени исключительно изъ запасныхъ частей, переполненныхъ, какъ читатель уже знаетъ, сверхъ всякой мѣры призванными, проводившими время по большей части въ праздности. — Это былъ прекрасный матеріалъ для всякаго рода агитаціи, причемъ возстановленіе такими войсками порядка въ столицѣ было, конечно, невозможно. Революціонными агитаторами былъ обѣщанъ этимъ войскамъ невыводъ изъ столицы на фронтъ.

Толпа рабочихъ, руководимая агитаторами, разгромила столичный арсеналъ и овладѣла хранившимся тамъ оружіемъ. Пользуясь этимъ оружіемъ, рабочіе стали вооружаться и формировать изъ себя части «Красной гвардіи»; изъ тюремъ были выпущены всѣ задержанные, которые еще болѣе способствовали наростанію безпорядковъ.

Наконецъ, къ 13-му марта въ стѣнахъ Государственной Думы сформировался и утвердился явочнымъ порядкомъ «совѣтъ рабочихъ депутатовъ», выдѣлившій изъ себя исполнительный комитетъ;

послѣдній и сталъ руководителемъ революціоннаго движенія въ столицѣ.

Въ тотъ же день вечеромъ открылись засѣданія названнаго совѣта, причемъ членъ Государственной Думы соціалъ-демократъ Чхеизде впервые произнесъ зловѣщія слова: «Да здравствуетъ

революція!»

Параллельно съ работой соціалистическихъ партій, сгруппировавшихся вокругъ названнаго совѣта, болѣе умѣренные члены Государственной Думы, во главѣ съ ея предсѣдателемъ М. В. Родзянко, стремились удержатъ начавшуюся революцію на извѣстной грани. — Эта работа имъ удалась лишь отчасти сформированіемъ 14-го марта Временнаго Правительства, во главѣ котораго сталъ въ качествѣ предсѣдателя этого правительства князь Е. Г. Львовъ. Составленная, за исключеніемъ одного А. Ф. Керенскаго, изъ буржуазныхъ элементовъ, новая власть оказалась въ очень трудномъ, почти безпомощномъ положеніи, принужденная во всѣхъ принпипіальныхъ вопросахъ считаться съ мнѣніемъ Совѣта рабочихъ депутатовъ и его исполнительнаго органа, вліяніе которыхъ съ каждымъ днемъ, вѣрнѣе часомъ, все росло и крѣпло въ странѣ.

6. Какъ реагировала на событія Императорская Ставка?

Находившійся со времени убійства Распутина въ Царскомъ Селѣ Императоръ Николай И-й едва ли не въ день возникновенія въ столицѣ безпорядковъ возвратился въ Могилевъ.

О размѣрахъ и теченіи возникшихъ волненій онъ вначалѣ получалъ отъ военнаго министра того періода времени, генерала Бѣляева, рядъ успокоительныхъ телеграммъ, почему происшедшія волненія и не внесли въ жизнь Ставки на первое время какой либо особой тревога. За послѣднее время безпорядки и забастовки были довольно обычны.

«Повелѣваю завтра же прекратить безпорядки въ столицѣ», — телеграфировалъ Царь изъ Ставки въ Петроградъ 10-го марта.

Однако, уже на слѣдующій день Великій Князь Михаилъ Александровичъ, случайно оказавшійся въ Петроградѣ, сообщалъ сво^ ему брату Императору Николаю ІІ-му о томъ, что положеніе въ столицѣ становится грознымъ и что М. В. Родзянко и другія лица уговариваютъ его принятъ на себя регентство въ столицѣ.

Наконецъ, еще черезъ день въ Могилевъ посыпались изъ Петрограда очень тревожныя вѣсти отъ князя Голицына — новаго предсѣдателя Совѣта Министровъ, и М. В. Родзянко, о томъ, что

опасность угрожаетъ не только столицѣ, но также странѣ и династіи.

Вмѣстѣ съ тѣмъ ходатайствовало^ о присылкѣ въ Петроградъ подкрѣпленій изъ Ставки п особаго лпца, надѣленнаго широкими полномочіями.

Застигнутый, такимъ образомъ, неожиданностью, Императоръ Николай ІІ-й рѣшаетъ для возстановленія въ столицѣ порядка командировать въ нее съ диктаторскими правами генералъ-адъютанта Иванова, бывшаго главнокомандующаго войсками Юго-Западнаго фронта, а въ то время состоявшаго въ Ставкѣ при особѣ Государя. Одновременно съ симъ, было объявлено въ Ставкѣ объ отъѣздѣ Государя наступающей ночью въ Царское Село.

Вмѣстѣ съ генераломъ Ивановымъ рѣшено было отправитъ въ столицу находившійся при Ставкѣ Георгіевскій батальонъ. — Батальонъ этотъ былъ сформированъ для охраны царской резиденціи въ Могилевѣ исключительно пзъ заслуженныхъ георгіевскихъ кавалеровъ. Вслѣдствіе тщательнаго отбора офицеровъ и солдатъ, онъ считался безукоризненно твердымъ, и, въ качествѣ какового, подлежалъ отправленію въ столицу.

Независимо отъ того, Ставка сдѣлала, съ своей стороны, распоряженіе о томъ, чтобы въ составъ войскъ генерала Иванова были немедленно же командированы отъ каждаго фронта (исключая Румынскаго), особые отряды изъ наиболѣе прочныхъ частей войскъ.

Однако, дѣйствія генерала Иванова вылились въ чрезвычайно нерѣшительныя формы: его поѣздъ не былъ пропущенъ въ столицу, а слѣдовавшіе къ нему отряды войскъ къ моменту развязки частью запоздали, частью же не дошли до своего назначенія, будучи распропагандированы въ пути.

7. Наканунѣ отреченія Императора Николая II отъ Всероссійскаго Престола.

Ко времени изложенныхъ событій я, откомандовавъ около года корпусомъ, былъ назначенъ начальникомъ штаба армій Сѣвернаго фронта. — Главнокомандующимъ войсками этого фронта былъ генералъ-адъютантъ И. В. Рузскій.

— Николай Владиміровичъ Рузскій, — сказалъ мнѣ при личномъ свпдапіи въ г. Могилевѣ генералъ Алексѣевъ, — по состоянію своего здоровья нуждается въ опытномъ начальникѣ штаба, и Государь считаетъ васъ очень полезнымъ на этомъ посту. — Этими соображеніями должна быть для васъ исключена возмож-

ность отказа. — Впрочемъ Вы тѣ же слова услышите лично отъ Государя на завтракѣ, — добавилъ онъ, слѣдуя вмѣстѣ со мною въ губернаторскій домъ, гдѣ проживалъ Императоръ...

Въ своей новой должности я находился съ середины августа 16-го года во Псковѣ — мѣстѣ расположенія штаба названнаго фронта, въ ближайшемъ сосѣдствѣ съ Петроградомъ. Мнѣ пришлось провести очень безпокойную осень 16-го года, и тамъ же меня застали тревожные мартовскіе дни.

14-го марта, послѣ полудня, я, вполнѣ неожиданно, получилъ телеірамму отъ дворцоваго коменданта генерала Воейкова о томъ, что черезъ станцію Дно во Псковъ слѣдуетъ Государь Императоръ. — Телеграмма была подана въ Старой Руссѣ и въ ней не было ни-какпхъ отмѣтокъ ни о цѣли поѣздки, ни о времени прибытія Императорскаго поѣзда.