Юрий Данилов - Великий князь Николай Николаевич

менныхъ ліоЛэвъ. Мы уже на р. Санѣ пережили довольно тревожное время, вслѣдствіе порчи военныхъ мостовъ, нзъ-за внезапнаго поднятія воды послѣ выпавшихъ въ горахъ дождей. Повторять, этотъ опытъ было бы неосторожно!

Недостаточное количество войскъ, имѣвшихся въ наличіи для выполненія столь грандіозной операціи, какъ наступленіе въ предѣлы Германіи, н необезпеченность этой операціи, въ особенности со стороны праваго фланга, надъ которымъ висѣла постоянная угроза въ видѣ Восточной Пруссіи, требовали серьезныхъ гарантій въ томъ, что нашими союзниками будутъ приняты всѣ мѣры и усилія, чтобы надолго приковать главныя силы германцевъ къ своему фронту и этимъ отпять у нихъ возможность новой переброски еойскъ нарусскій фронтъ. Исходя изъ этой мысли, Верховный Главнокомандующій Великій Князь Николай Николаевичъ, сообщая о своемъ наступательномъ предположена французскому генералиссимусу, призналъ необходимымъ вмѣстѣ съ тѣмъ запросить генерала Жоффра считаетъ ли его правительство конечной цѣлью вооруженныхъ дѣйствій своей арміи очищеніе отъ непріятеля французской территоріи и отобраніе Эльзаса п Лотарингіи, или же оно поставило своей арміи болѣе широкія задачи, связанныя со вторженіемъ въ Германію. Только получивъ успокоительныя завѣренія о томъ, что французское наступленіе не будетъ остановлено ни на какой линіи и что начинающіеся на лѣвомъ флангѣ французскаго фронта бои отнимаютъ у нѣмцевъ возможность переброски значительныхъ силъ на восточный фронтъ. Великій Князь окончательно рѣшилъ въ положительномъ смыслѣ вопросъ о переносѣ русскаго наступленія на лѣвый берегъ Вислы.

Каково же было дѣйствительное стратегическое значеніе тѣхъ боевъ, о которыхъ упоминалъ въ своемъ отвѣтѣ французскій Главнокомандующій?

Русскій посолъ въ Парижѣ такъ объяснялъ ихъ происхожденіе:

«Одного, даже столь крупнаго пораженія нѣмцевъ (какъ Марна) оказалось недостаточно, чтобы заставить германскія арміи очистить французскую территорію. Весьма скоро обнаружилось, что непріятель успѣлъ остановиться на укрѣпленныхъ нмъ позиціяхъ по р. Энъ, и только между устьемъ этой рѣки и Сѣвернымъ моремъ оставалось свободное для развитія дальнѣйшихъ дѣйствій пространство»...

«Отказываясь отъ рѣшительнаго наступленія на фронтѣ, сообщалъ въ дальнѣйшемъ А. П. Извольскій, генералъ Жоффръ дѣлалъ

въ теченіе цѣлаго мѣсяца попытки, путемъ неустаннаго маневрированія, обойти правый флангъ нѣмцевъ, чтобы такимъ образомъ заставить ихъ отступить. Но на каждый такой маневръ нѣмцы отвѣчали подобнымъ же контръ-маневромъ, въ результатѣ чего къ концу октября обѣ арміи докатились до морского побережья»...

На самомъ же дѣлѣ иниціатива дѣйствій въ этомъ стремленіи къ обходу открытаго фланга, вызвавшемъ перегруппировки, остроумно называемыя нѣкоторыми авторами «бѣгомъ къ морю», принадлежала германцамъ и основною цѣлью ихъ маневра служило стремленіе захватить Дюнкеркъ и пробиться къ Кале и Булони. Со взятіемъ названныхъ пунктовъ, для нѣмцевъ, кромѣ захвата англійскихъ базъ, расширялась зона дѣйствій ихъ подводныхъ лодокъ и открывалась возможность даже непосредственной угрозы англійскимъ берегамъ.

Просмотрите, читатель, воспоминанія бывшаго во время войны англійскаго морского министра Черчилля, относящіяся къ данному періоду войны: они полны тревоги и заботъ о судьбѣ поименованныхъ выше пунктовъ.

Такимъ образомъ, въ дѣйствительности вопросъ шелъ объ оказаніи новой помощи нашимъ западнымъ союзникамъ. И, если въ періодъ русской Восточно-Прусской наступательной операціи и битвы на р. Марнѣ вопросъ шелъ о судьбѣ французской арміи и, въ частности — объ освобожденіи отъ угрозы Парижа, то въ настоящее время ставились на карту подступы къ ближайшимъ базамъ англичанъ, а слѣдовательно и вопросъ объ общемъ стратегическомъ положеніи британской арміи на материкѣ. Со взятіемъ нѣмцами Дюнкерка, Кале и Булони, свобода дѣйствій англійскихъ войскъ являлась бы и въ самомъ дѣлѣ значительно стѣсненной іи въ ихъ штабѣ уже обсуждался вопросъ о перенесеніи запасовъ болѣе къ западу, а именно въ Гавръ.

Въ очень трудномъ положеніи могла бы оказаться также отступавшая въ то время изъ Антверпена бельгійская армія.

Телеграммами отъ 21-го и 29-го сентября нашъ посолъ въ Парижѣ сообщалъ, что германцы подвозятъ на свой правый флангъ значительныя подкрѣпленія и что, въ общемъ, они имѣютъ перевѣсъ надъ своими противниками но крайней мѣрѣ въ 250 тысячъ человѣкъ; армія ихъ къ тому же являлась снабженной многочисленной тяжелой артиллеріей. По свѣдѣніямъ А. П. Извольскаго, у нѣмцевъ къ 10-15 октября заканчиваютъ свое формированіе до 10-ти новыхъ корпусовъ и тогда ихъ превосходство въ силахъ, говорилъ

нашъ посолъ въ Парижѣ, можетъ быть доведено до полумилліона людей!

— Всѣ эти силы, — заключалъ Извольскій, — будутъ направлены противъ Франціи, если къ этому времени Россія со своей стороны не разовьетъ въ достаточной мѣрѣ сгоихъ операцій противъ Германіи. Лишь прямая угро>за Берлину, говорилось далѣе въ донесеніи, была бы способна оттянуть отъ Западнаго фронта названныя непріятельскія силы, «натискъ коихъ Франція не въ состояніи будетъ выдержать»...

Свѣдѣнія А. П. Извольскаго о количествѣ новыхъ германскихъ .формированій и главное о срокахъ ихъ готовности не вполнѣ сходились съ данными Ставки и считались нами явно преувеличенными. Все же приходилось учитывать настроенія Парижа п торопиться оказаніемъ новой помощп нашимъ западнымъ союзникамъ.

Между нимъ, начиная съ середины сентября до насъ стали доходить свѣдѣнія — сначала неясныя, потомъ все болѣе и болѣе подтверждавшіяся, о сосредоточеніи германо-австрійскихъ войскъ нъ верхней Сплезіп и о предстоящемъ совмѣстномъ наступленіи нхъ вдоль береговъ верхней Вислы.

Вскорѣ мы имѣли уже вполнѣ опредѣленныя данныя о томъ, что въ составѣ германскихъ войскъ, сосредоточивающихся въ Сплезіп, находятся корпуса, перевезенные туда изъ Восточной Пруссіи. Въ послѣдней- они были замѣнены нѣмецкими вновь сформированными частями. Такъ, напримѣръ, въ Восточной Пруссіи обнаруженъ былъ ХХУ Рез. корпусъ, предназначавшійся, по нашимъ свѣдѣніямъ, первоначально къ отправленію на западный фронтъ.

Очевидно, что германское командованіе Восточнаго фронта узнало о нашемъ планѣ перенесенія военныхъ дѣйствій на лѣвый берегъ р. Вислы. Въ отвѣтъ на это рѣшеніе, оно сосредоточивало германо-австрійскія силы — пли для обороны Силезіи, игравшей весь-па большую роль въ дѣлѣ германской военной промышленности, или еще вѣрнѣе — для контръ-наступленія, въ цѣляхъ предотвращенія опасности нашего вторичнаго вторженія въ Германію. Вто второе предположеніе вскорѣ подтвердилось въ полной мѣрѣ: мы были наканунѣ широко задуманнаго наступленія германо-австрійскихъ войскъ къ средней Вислѣ.