Сергей Филатов - Совершенно несекретно

— А стоит распыляться?

— Наоборот, чем больше групп, тем безопаснее, Мы потом можем с разных сторон подойти к мэрии — там скопилось много левых.

— Хорошо, Слава, действуй, но в темное время сталкивать людей опасно. Обойдитесь митингом.

— Хорошо. А можно в вашем кабинете взять флаг России?

— Да, конечно. Меня не ждите. Если освобожусь, подъеду.

Решив еще рад других вопросов — все происходило как в кошмарном сне, — я вернулся в Кремль. Еще явственней осознал цену сорванных переговоров, было очень больно, что не удалось договориться, а теперь мы балансировали на грани гражданской войны. Да она уже, по сути, шла. В голове у меня вдруг запульсировали ахматовские строки:

Я совсем поздно возвращался в Кремль, митинг на Красной площади уже закончился. Ребята остались очень довольны: народу собралось много, и наша группа была готова пойти к Белому дому, чтобы противостоять разбушевавшейся толпе…

В Кремль мне позвонил Олег Иванович Лобов: «Ночью, в два часа, собирается Совет Безопасности в Министерстве обороны, в кабинете П.С.Грачева. Приезжайте». Около двух поехал в Минобороны. На самых подступах к министерству мою машину остановили люди в военной форме, но никакие документы не помогли — дальше не пускали. Чувствовалось, что ситуацию брали в руки военные. И это успокаивало. После того, что случилось 2 и 3 октября, нужно было применить силу и очаг гражданской войны загасить в зародыше…

Пропустили меня только после звонка П.С.Грачева. Я поднялся к нему в кабинет — там было много военных. Через некоторое время появились Черномырдин, Лобов и другие члены Совета Безопасности. Ждали Бориса Николаевича. Он вошел, сел на председательское место, но совещание повел Виктор Степанович:

— Положение всем известно. Произошел мятеж, но мы не должны ему позволить развиться. Какие будут предложения?

Наступило тягостное молчание. Меня удивило, что ни у кого из военных не оказалось предложений к действию против вооруженных формирований в Белом доме.

Когда стало невмоготу отмалчиваться, попросил слово Коржаков:

— Борис Николаевич, здесь присутствует офицер из Главного управления охраны, у него есть конкретный план. Разрешите ему доложить.

Из задних рядов поднялся человек, который представился капитаном третьего ранга Захаровым, и быстро изложил свой план. К задней стороне Белого дома должны выдвинуться пять-шесть танков и дать из орудий по три залпа в нижние этажи. После чего с фасадной и задней сторон начнут атаку с БТРов внутренние войска, А чистку после них уже в самом здании должны произвести спецподразделения и спецгруппы «Альфа» и «Вымпел».

Признаюсь, от такого плана стало жутковато: показалось, что при этом мало кто из белодомовцев останется в живых. На вопрос Черномырдина, какие есть предложения и замечания, присутствующие откликнулись молчанием. Только Павел Сергеевич совсем тихо, обращаясь к президенту, произнес:

— Нужен письменный приказ, Борис Николаевич!

— Что-о???

Воцарилась мрачная тишина. Выручил Виктор Степанович:

— Какое тебе нужно письменное распоряжение? Ты — министр обороны, в здании Белого дома засели бандиты с оружием, да ты обязан их устранить, чтобы в стране воцарились мир и порядок!

На этом разошлись до утра.

Когда возвратились в Кремль, меня попросили выступить в прямом эфире по каналу Си-эн-эн. Этот канал стал знаменит в Москве в те дни своими прямыми включениями с самых «горячих точек». 4 октября с утра многие москвичи смотрели по этому каналу все, что происходило у Белого дома. По действиям телевизионщиков можно было судить об уровне предприимчивости зарубежного мира: никто не мог понять, когда они расставили свои стационарные телекамеры вокруг Белого дома, но в разгар событий Си-эн-эн умудрилась показать почти все, что происходило и с задней стороны, и с фасада Белого дома.

Я тоже следил за событиями по этому каналу. Было видно, как стояли на Кутузовском проспекте танки и почему-то не трогались с места, хотя контрольное время уже прошло. За ночь им изменили диспозицию, и теперь они должны были стрелять по верхним этажам здания. И это было правильное решение: маловероятно, что там окажутся люди, а психологический эффект оставался сильным. Ведь главным было не расстрелять людей, а заставить их оставить Белый дом. Мы уже знали, что многие покинули его накануне или рано утром. Волнения относительно толпы вокруг Белого дома оказались напрасными — к утру там никого не осталось.

Между тем выяснилось, что танки ждут боеприпасов, подвозившихся по специальному приказу. Распоряжение ночью президент подписал, и теперь за всю операцию отвечал министр обороны.

С тревогой и болью наблюдал я за ситуацией вокруг Белого дома и всем, что происходило около него. В течение дня было несколько пауз, дабы дать возможность обитателям Белого дома выйти наружу и сложить оружие. Но напрасно. Со скорбью узнавали мы о потерях.

На мосту скопилось много людей, и это было как-то противоестественно. Оказывается, близость к цивилизации не избавила нас от диких инстинктов — любопытство пересиливало разум. Скорее бы все кончилось! Неужели и сейчас «командирам» в Белом доме непонятна вся бессмысленность сопротивления, неужели не жаль людей, которые им доверились и оказались обманутыми?

Конец все-таки наступил. Около 16 часов пришло сообщение, что Руцкой попросил прекратить огонь. А далее все увидели организаторов и участников мятежа, но далеко не геройского вида.

И сразу навалилась другая тягчайшая забота: сколько погибло? Кто погиб? Есть ли среди них депутаты? Каковы разрушения в Белом доме?

Но все эти вопросы пришлось оставить на завтра. А сегодня предстояла еще встреча с журналистами. Я пригласил на нее и Дмитрия Антоновича Волкогонова. Еще с Верховного Совета мы сдружились. Его яркий ум, умение вовремя вмешаться в сложную ситуацию, мужество подняться на трибуну перед враждебной аудиторией — все это притягивало меня к нему. Мне были очень дороги и наши доверительные беседы в разные сложные периоды жизни. Зная, что он серьезно болен и много работает, многое хочет успеть сделать, я помогал ему, как мог, — и с доступом к архивам, и с поездками за рубеж на лечение, да мало ли еще в чем требуется подчас каждому человеку помощь друзей и соратников.

Из сообщения ИТАР-ТАСС:

«Жесткость, с которой пришлось подавлять мятеж, вызвана тем, что нельзя допустить распространения войны на всю территорию России», — заявил руководитель Администрации Президента РФ Сергей Филатов. Он выступил сегодня перед журналистами в объединенном пресс-центре Президента и Правительства РФ. Сергей Филатов сообщил, что сейчас обстановка в Москве нормальная, если не считать района Белого дома, но, по его словам, и «там выстрелов уже быть не должно». Сергей Филатов сообщил, что оружия в здании Верховного Совета было роздано много, но порядок будет наведен. Участвовавший в пресс-конференции Дмитрий Волкогонов, заместитель руководителя образованной по распоряжению Президента оперативной группы по подавлению мятежа, подчеркнул, что не было ни одного случая перехода на сторону мятежников ни одного воинского подразделения, все военнослужащие продемонстрировали полную лояльность Главнокомандующему Вооруженными силами РФ. Меры федеральных властей генерал Волкогонов назвал «подавлением не просто мятежа, а подавлением второй гражданской войны». Сил на подавление мятежа было задействовано немного, и его подавление несколько затянулось из-за стремления пролить как можно меньше крови. «Мы берегли каждого человека», — сказал он».