Георгий Захаров - Я - истребитель

Так была обнаружена построенная немцами узкоколейка Вязьма - Знаменка Юхнов. По ней противник скрытно перебрасывал к фронту свои войска. После разведки Ануфриева узкоколейка неоднократно подвергалась бомбардировочным ударам нашей авиации.

В июле сорок третьего года Митрофан Ануфриев обнаружил большую колонну противника в районе Жиздра, Щигры. В колонне насчитывалось до 120 машин и бронетранспортеров, которые двигались к Орлу. Фотоснимки подтвердили устное донесение Ануфриева, и в воздух тотчас была поднята большая группа штурмовиков. До Орла колонна гитлеровцев не дошла - "илы" разгромили ее на марше...

В августе сорок третьего года Ануфриев вел разведку вражеских аэродромов в районе Спас-Деменска. В те дни в небе было много истребителей противника, поэтому на разведку наши летчики пошли двумя парами. Над аэродромом Лубинка разведчиков атаковали четыре "фокке-вульфа". По приказанию Ануфриева одна пара вступила с ними в бой. А сам Ануфриев с ведомым продолжал вести разведку. Тогда прямо с аэродрома немцы подняли еще одну пару "фоккеров". Теперь уже все четыре разведчика вынуждены были вести бой. И в этом бою Ануфриев сбил один истребитель, подбил другой. Вторая наша пара тоже сбила один "фокке-вульф". После боя Ануфриев завершил разведку, и вся четверка вернулась на свои аэродром, доставив важные сведения.

22 июня сорок четвертого года Ануфриев вел разведку в районе Орши и наскочил на четверку "мессершмиттов". Умело маневрируя, летчик завершил разведку и начал уходить, но "мессершмитты" пустились в погоню. Разведчик оттянул немцев в глубь нашей территории и прямо над штабом дивизии великолепно провел бой, сбив один "мессер".

Рассказ о Митрофане Ануфриеве должен дать какое-то представление не только о боевой работе этого разведчика, В 523-м полку выросла целая плеяда мастеров воздушной разведки. Это и Сморчков, и товарищи Ануфриева по эскадрилье Сычев, Суслов, Проценко, другие летчики. Отличным воздушным разведчиком был и сам командир полка Константин Пильщиков. Не случайно у многих летчиков этого полка по семь-восемь боевых орденов. Так высоко оценивались их нелегкая и чрезвычайно "неудобная" для врага работа. Полк свой первый боевой орден получил летом сорок четвертого года, а ко дню победы он был уже четырежды орденоносным.

Зимой и весной сорок четвертого года штурмовая и бомбардировочная авиация 1-й воздушной армии наносила удары в основном на богушевском направлении.

Немецкая авиация в ту пору при каждом улучшении погоды пыталась бомбить наши войска, и для нанесения ударов противник использовал бомбардировщики Ю-87 группами - от семи до тридцати пяти самолетов. Однако надежно прикрыть свои бомбардировщики немцы уже не могли, и большинство попыток нанести удар, как правило, заканчивалось неудачно.

Главную же опасность для нас в тот период представляли немецкие охотники. Это были опытные истребители, которые обычно ходили парами, реже - в одиночку. Прячась в облаках, они неожиданно появлялись над нашими аэродромами, делали одну-две атаки и уходили. Аэродромы 303-й дивизии были расположены вдоль линии фронта. Отдельные из них подвергались артиллерийскому обстрелу, настолько близко мы находились от передовых линий противника.

20-й истребительный полк подполковника Петровца в те дни базировался на полевом аэродроме около деревеньки Литивля. И вот 6 января сорок четвертого года летчик этого полка старший лейтенант Николай Свитченок отрабатывал слетанность со своим ведомым старшим лейтенантом Кучковым. Кучков прибыл в полк сравнительно недавно, и Свитченку было поручено потренировать новичка в атаках, что он и делал с присущей ему изобретательностью. По части разнообразных и неожиданных маневров в воздухе Свитченок был признанным мастером - чтобы поспевать за ним, ведомому приходилось работать с полной нагрузкой. При этом оба летчика должны были быть предельно внимательными учеба учебой, но ведь рядом линия фронта.

Во время учебного боя Свитченка с Кучковым с соседнего полевого аэродрома Филаты взлетел комэск С. Сибирин. Сейчас уже не помню точно, с какой целью Семен поднялся в воздух; скорее всего, просто перелетал на соседний аэродром. Лету там - считанные минуты, поэтому Сибирин шел не выше шестисот метров над землей с неубранным шасси. Неожиданно появились два "фоккера". Увидев машину с выпущенным шасси, они тотчас приняли боевой порядок для атаки спереди сверху. А Сибирин уже не успевал ни набрать высоту, ни развернуться на посадку. Единственное, что он мог сделать, получив предупреждение с КП полка о паре "фоккеров", - убрать шасси и стать в вираж.

Немцы шли примерно на высоте 1500 метров. Помешать им могла бы только пара Свитченка, которая находилась в том же районе на высоте 3000 метров. Так оно и вышло. Увидев пару "фоккеров", Свитченок приказал Кучкову прикрыть его и левым полупереворотом атаковал сверху в хвост ведущего "фокке-вульфа". Немец, заметив Свитченка, попытался было выйти из-под атаки горкой. Однако не имея запаса скорости, свалился на крыло, вывел свой истребитель в горизонтальный полет и принялся маневрировать змейками. Таким способом оторваться было трудно - Свитченок продолжал сидеть у "фокке-вульфа" на хвосте и вел прицельный огонь. Наконец немец задымил, попробовал еще потянуть в горизонтальном полете, но вскоре упал.

Атакуя ведущего, Свитченок на второй ФВ-190 внимания не обращал, полностью доверившись старшему лейтенанту Кучкову. И Кучков не подвел. Точными очередями он отсек ведомого "фоккера", и тот поспешил уйти за линию фронта.

Это были бои, так сказать, местного значения.

Но вот в начале февраля воздушная разведка обнаружила скопление железнодорожных эшелонов на разъезде Крестьянка. У нас уже был опыт организации быстрых и сильных ударов. Так что вскоре 50 бомбардировщиков Пе-2 сопровождали 18 "яков" 20-го истребительного авиаполка и 16 машин 18-го гвардейского истребительного авиаполка. Боевую задачу "пешки" выполнили блестяще. Ни от истребителей противника, ни от сильного зенитного огня в этот вылет мы потерь не имели. А станция со всеми находившимися на ней железнодорожными составами была полностью разрушена.

Зимой сорок четвертого года летчики 20-го истребительного полка довольно длительный период обеспечивали 32-ю отдельную авиаэскадрилью. Эскадрилья эта специализировалась по воздушной разведке, поэтому на истребителей сопровождения командование возлагало большую ответственность. В конце февраля шестёрка "яков" 20-го истребительного полка прикрывала пару Ил-2. "Илы" вели фотосъемку переднего края противника. Во время их работы истребители, ве-домые капитаном Точковым, не дали "фоккерам" приблизиться к штурмовикам-разведчикам, но при отходе от цели пара Анатолия Машкина была атакована и завязался воз-душный бой. Ведомый Машкина лейтенант Кутняков вел бой с двумя "фокке-вульфами" на виражах. "Як" Машкина с первой же атаки был подбит, летчик тяжело ранен. Его ведомый, оттянув на себя две гитлеровские машины, не позволял им атаковать Машкина вторично - сам зашел одному "фоккеру" в хвост и сбил фашиста. Но второй "фокке-вульф" в это время зашел в хвост Кутнякову. Выручила лейтенанта подоспевшая на помощь другая наша пара.