Мириам Анисимов - Ромен Гари, хамелеон

Приблизительная дата смерти, которую Гари указал на фотокарточке своего отца, — 1943–1944 гг. — кажется вполне вероятной, поскольку ликвидация гетто в Вильно осуществлялась в несколько этапов с июля 1941 года по сентябрь 1943-го. Первый этап продолжался с 31 августа по 12 сентября 1941 года; за это время были уничтожены 3700 человек. Фашисты устроили провокацию, а потом обвинили евреев, что те стреляли в немецких солдат из засады. В ближайшие часы жители старого еврейского квартала были задержаны, а их имущество конфисковано. 13 сентября эсэсовцы повели их к месту массового расстрела в Понарах. Первая группа расстрелянных копала большие круглые ямы для себя и последующих жертв. Эсэсовцы со своими подручными-литовцами убивали их поочередно: сначала мужчин группами по десять человек, затем женщин и детей.

После этого чудовищного убийства в юденрат (орган местного самоуправления гетто, созданный немцами) поступил приказ собрать вместе 3000 евреев, не имеющих разрешения на работу, с семьями для последующего размещения в другом гетто, которое также было ликвидировано в период с 15 сентября по 21 октября 1941 года. Таким образом, были изолированы те, у кого не было разрешения на работу, и женщины с маленькими детьми. Из них было отобрано шестьсот человек для перевода в другое гетто; остальные были заключены в тюрьму Лукишки на улице Страшун Гас, а затем расстреляны в Понарах силами зондеркоманды. Впрочем, двум тысячам евреев удалось бежать и тайно вернуться в виленское гетто.

Обнаружив, что не все евреи Вильно были уничтожены, немцы отключили в городе телефонную связь и запретили доставку почты. Оба гетто были обнесены оградой, у входа на огражденную территорию выставлены солдаты СС, а окна, выходившие на остальную часть города, замурованы. Очередная акция уничтожения была проведена на праздник Йом Кипур 1 октября 1941 года. В полдень во втором гетто начались аресты молившихся и постящихся; всего были задержаны и заключены в Лукишки 1700 человек Вечером еще тысячу евреев выволокли из домов. Тем, кто не предъявлял разрешения на работу, угрожали расстрелом на месте, и в конце концов 2220 человек, имевших такое разрешение, покорились приказу, надеясь на пощаду. 2 октября они также были помещены в Лукишки, а на следующий день эсэсовцы отобрали из их числа тех, кто владел нужными им профессиями, и оставили в гетто. Остальные были расстреляны в Понарах.

Ликвидация гетто была завершена в период с 3 по 21 октября. Как и раньше, немцы действовали обманом, сказав своим жертвам, что переводят их в другое гетто {126} .

Таким образом, все обитатели второго гетто были уничтожены. Туда были переведены оставшиеся 9000 виленских евреев, к которым присоединились беженцы из первого гетто, укрывшиеся на чердаках, в подвалах и бункерах. Впоследствии второе гетто было также ликвидировано в несколько этапов с 22 октября по 22 декабря 1941 года.

Евреи надеялись получить работу на фабрике по пошиву меховых изделий «Кайлис», расположенной на улицах Новогродской и Шептицкой в помещениях бывшего электропредприятия «Электрит», несмотря на тесноту рабочих мест и изоляцию, поскольку эта фабрика производила меховые куртки, зимние сапоги и перчатки для бундесвера {127} . Соответствующее разрешение на работу требовалось предъявлять вместе с удостоверением личности, выданным юденратом (органом самоуправления) гетто; оно гарантировало жизнь своему владельцу, а также его супруге (супругу) и двоим детям в возрасте до шестнадцати лет. Именно благодаря тому, что до войны Касевы занимались торговлей мехами, их щадили до 1943 года {128} . Все 3000 квалифицированных рабочих фабрики «Кайлис» имели право свободно выходить в город {129} . Но 23 сентября 1943 года немецкая полиция проинформировала юденрат, что гетто будет ликвидировано, а десять тысяч его жителей — отправлены в концлагеря на территории Эстонии и Латвии. На следующий день гетто было оцеплено. Начальник полиции Ганс Киттель приказал евреям явиться в полдень к зданию юденрата; его слова переводил на идиш глава администрации Яков Гене. Кто-то выполнил приказ, кто-то спрятался от облавы в подполе, на чердаке, в потайных комнатах.

В пять часов утра евреев колонной по пять человек в рад вывели из гетто в сопровождении группы СА. Улицы патрулировались истребительными отрядами. На улице Субоч Гас фашисты отделили мужчин от женщин и детей, проводя их через ворота в церковной ограде под крики отчаяния: мужчин оставили на улице, а женщин в окружении вооруженных солдат вывели во двор. Обе группы всю ночь простояли под дождем. В это время украинские полицаи проводили облаву на евреев в больницах и приютах; задержанных размещали вместе с женщинами и детьми. Затем немцы и литовцы начали новый отбор среди женщин и детей, еще раз пропуская их через ворота: молодые здоровые женщины-с одной стороны, дети — с другой. Со всех сторон неслись крики ужаса. Матери хотели умереть вместе со своими детьми. Их отправили в газовую камеру в Майданек.

Фотография, сделанная советскими войсками в 1944 году при освобождении лагеря в Клуге. Уцелевших еще к тому времени узников фашисты сожгли заживо. Среди несчастных были вторая жена Арье-Лейба и сводные брат и сестра Ромена Гари.

© Archives nationales de Moscou.

Тысяча семьсот девушек, несмотря на голод, сохранивших привлекательность, были помещены в концлагерь Кайзервальд под Ригой. Еще несколько сотен были расстреляны в Понарах. По траве струилась кровь, на ветвях деревьев висели фрагменты человеческих тел, в том числе детских, по стволам растекались мозги.

Того, кто спрятался, фашисты взрывали. Эту ночь пережили семьи лишь тех евреев, которые служили в учрежденной немцами полиции, — им гарантировали безопасность. На следующий день украинские полицаи убили всех, даже евреев-надзирателей. Их обыскали и конфисковали все ценное, что еще оставалось: деньги, драгоценности, часы. В четыре часа дня гитлеровцы погрузили их в товарный состав и заблокировали двери. Под конвоем солдат СА за четыре дня узники были доставлены в лагерь Вайвара, а оттуда переведены в Клугу. Евреи жили в бывших казармах, спали прямо на цементном полу и работали на Третий рейх под надзором наблюдателей организации «Тодт» {130} (названной так по имени своего основателя, инженера Фрица Тодта, в дальнейшем во главе ее встал Альберт Шпеер). Мужчины работали на цементном заводе, а женщины — в карьерах под ударами кнутов безжалостных капо. Обритые наголо, в легкой одежде, независимо от погоды, они трудились по двенадцать часов в сутки. Подъем в пять часов утра; раздача кофейного напитка, поверка, в шесть часов — начало работы; в полдень перерыв до 12.45 и раздача баланды и паек хлеба с песком; работа до 18.00, вечерняя поверка. Ужина не предусматривалось. Поверка могла продолжаться несколько часов под ударами лопат или дубинок капо. Наказание было равносильно смертному приговору. Многие узники вскоре опухали и становились негодными к работе; от них избавлялись с помощью яда или расстрела. Нескольких детей, родившихся в заключении, по приказу начальника лагеря сожгли живьем.