К Залесский - Отто Скорцени и секретные операции абвера

Остальные люди из моей особой части, основная часть батальона парашютистов СС, четыре танка, а также "голиафы" останутся под моим началом для атаки на Венские ворота и замок. Что же касается парашютистов из люфтваффе, то я их оставляю в резерве на случай непредвиденных осложнений.

Около полуночи, когда мы уже разобрали детально каждую из этих задач, мои солдаты занимают позиции в условленных местах позади кольца, образованного людьми из 22-й дивизии СС.

Немного позднее в штаб корпуса прибывает старший офицер венгерского военного министерства. Он прибыл неизвестным нам путем непосредственно из Замка, чтобы от имени министра вступить с нами в переговоры. Мы ему просто заявляем, что не видим никакого резона начинать переговоры, пока регент не аннулирует свой сепаратный мир с Россией. С другой стороны, мы настаиваем на том, что изоляция, чтобы не сказать заточение членов нашего посольства на Горе представляет собой акт безусловно "недружественный". По моему совету, мы назначаем венгерскому парламенту срок, чтобы нормализовать обстановку. Согласно условиям настоящего ультиматума, самое позднее в шесть часов утра все мины и баррикады, преграждающие движение по Венскому шоссе а именно там находится наше посольство, - должны быть убраны. Таким образом, я одновременно смогу довести свою внезапную атаку до самого Замка с наименьшими потерями.

Поведение нашего визитера, похоже, указывает, что он, как и многие его товарищи по министерству, весьма смущен этим неожиданным поворотом на сто восемьдесят градусов против Германии. Наша беседа длится два часа в сердечной, почти дружеской атмосфере, а затем офицер прощается.

Около трех утра я заступаю на свою боевую позицию у подножия Горы, неподалеку от плаца. Собрав своих офицеров, я разворачиваю карты и при слабом свете наших карманных фонариков излагаю и уточняю последние подробности, потягивая при этом горяченный кофе, приготовленный моим ординарцем. Мой план операции проработан до конца. Я попробую спокойно подняться со своими людьми до самого дворца, как если бы эта "прогулка" была самой естественной вещью на свете. Нужно будет, чтобы солдаты оставались на своих грузовиках, чтобы все выглядело, как будто мы просто случайно проезжаем по этим улицам. Я знаю, что, действуя так, иду на большой риск, ибо в случае нападения на грузовики мои люди окажутся практически беззащитными. Но я должен на это пойти, раз хочу добраться до Замка быстро и не вступая в сражение.

Я сообщаю этот план командирам различных колонн, а затем настойчиво рекомендую им давать приказ открывать огонь только в самом крайнем случае. Им даже придется не отвечать на возможные нападения отдельных групп, а пытаться любой ценой проникнуть вместе с машинами на свои боевые позиции без единого выстрела. "Венгры не являются нашими врагами" - такой у нас лозунг, по крайней мере на данный момент.

Затем я устанавливаю порядок следования своей собственной колонны. Во главе ее пойдет грузовичок, на котором поеду я сам. Сразу за ним займут позицию четыре танка, затем группа "голиафов", а затем остальные мои люди, сгруппированные повзводно и уже погрузившиеся на машины. Все личное оружие на предохранителе. Большинство моих солдат, старые вояки, для которых это не первая операция, пользуются этими последними минутами перед выходом на дело, чтобы еще немного соснуть. Как только колонна пройдет Венские ворота и выйдет на плато Горы, она разделится на две, которые на всей скорости помчатся по двум большим аллеям к площади Замка.

Пять тридцать... Пять сорок... В первом грузовике сидят пять моих старых боевых товарищей, унтер-офицеры, которые уже участвовали в операции на Гран-Сассо. У каждого из них автомат и несколько ручных гранат, а в руке - новое противотанковое оружие, базука. Нам всем любопытно, как поведет себя венгерская бронетехника, сосредоточенная на Горе. Если потребуется, мы заставим их замолчать либо снарядами наших танков, либо базуками.

И снова я смотрю на часы-браслет: пять пятьдесят девять. Правой рукой делаю круговой жест: запускайте моторы. Затем, стоя на своем грузовичке, я резко поднимаю руку и повторяю это несколько раз: вперед! Медленно, ибо склон крутой, мы трогаемся с места. Только бы никакая из машин не напоролась на мину: взорвавшись, она перегородит улицу и в последний момент погубит мой прекрасный замысел. Интенсивным жестом я склоняюсь назад и тревожно вслушиваюсь: все идет хорошо, никакой взрыв не прерывает ровного гудения моторов. Вот уже и Венские ворота. Есть проход в середине баррикады, охраняемой несколькими венгерскими солдатами, которые с явным любопытством смотрят, как мы проезжаем. Минуту спустя мы выезжаем на плато. Тихим голосом я приказываю нашему водителю постепенно ускоряться.

Справа от нас высится казарма "Гонведа". Перед воротами установлены два пулемета, защищенные нагромождением мешков с песком.

- Удар с фланга оказался бы весьма неприятен, - шепчет мне в ухо Фолькерсам.

К счастью, ничто не шелохнется ни в казарме, ни перед ней; слышен только грохот наших танков. Я направляюсь по правой аллее, на которой находится посольство Германии. Теперь мы едем уже на приличной скорости; позади меня с громоподобным гулом катится первый танк, разогнавшийся километров до 40 в час. До Замка остается едва ли километр. Первая часть операции удалась великолепно: мы достигли вершины Горы без единого выстрела. Слева у нас уже возникает массивное строение военного министерства. Вдали раздается глухой взрыв, второй, третий. Вероятно, это мои люди, которые вступили в туннель и пробивают себе вход в подземный лабиринт. Решающий миг близок. Мы уже проехали министерство, и перед нами простирается площадь Замка. Там заняли позицию три танка. Когда мы проезжаем мимо первого, он поднимает пушку вверх, показывая, что не собирается стрелять.

Перед воротами Замка венгры выстроили из строительного камня баррикаду высотой несколько метров. Мой грузовичок отъезжает в сторону, и знаком руки я даю танку, который за нами следует, приказание навалиться всем своим весом на это препятствие. Пока стальной колосс разгоняется, мы соскакиваем на землю. Баррикада не выдерживает страшного удара в тридцать тонн; она рушится, танк проходит по ее развалинам, выбивает ворота и выставляет свою пушку во двор Замка... оказываясь лицом к лицу с шестью противотанковыми орудиями.

Бегом по правую и по левую стороны от нашей "пантеры" мы проскакиваем в несколько прыжков по разваленным глыбам и проникаем под арку. Какой-то полковник из охраны Замка пытается с револьвером в руке преградить нам путь, но ударом плеча Фолькерсам его отталкивает. Мы видим, что справа открывается главный вход в здание, и вскакиваем на первые ступеньки. Какому-то офицеру, который устремляется на нас, я кричу: