Владислав Метревели - МоделBiblos. Модельный бизнес по-русски

Наоми нужна только одна. Так же как и Клава Шиффер, и Кейт Мос. Клоны и дублеры не будут востребованы. Зачем на подиуме или в модном журнале вторая Девон Аоки? Уже есть одна, и она не собирается уступать пальму первенства. Чтобы выбиться из сонма осаждающих кастинги начинающих моделей, нужно привнести что-то свое, предложить пресыщенному рынку что-то особенное, необычное, способное заставить трепетать бестрепетные сердца фотографов и редакторов гламурных изданий. Или пленить сердце Арчера Бруно. Третьего не дано.

В Москве Крисси Тадевосян, самая популярная телеведущая последних лет, прославившаяся бескомпромиссными интервью с самыми известными личностями гламурной тусовки и серьезного бизнеса, получила недвусмысленные угрозы. Был ли это кто-то из героев ее последних передач или отправленный в отставку ухажер (а простых парней у Крисси не было – сплошь одни олигархи и полукриминальные авторитеты), по горячим следам выяснить не удалось, да никто и не пытался – у правоохранительных органов забот полно, некогда им отслеживать взаимоотношения сливок шоу-бизнеса, большую часть которого они иначе как швалью не именуют.

Пикантность ситуации, если в данном случае можно говорить о пикантности, придавал тот факт, что с недавних пор за звездой телеэфира неотвязно следовал высокий моложавый мужчина с заметно обгоревшим лицом и кистями рук. Он появился несколько лет назад на одной из вечеринок «Понтиума» в «Рауте» и с тех пор стал настоящим завсегдатаем светских мероприятий и тусовок. Обожженный парень, не скрывающий своих увечий, носил длинные свитера, что все же не могло защитить его от любопытных взглядов. Он присутствовал на телеэфирах, которые вела Крисси, просачивался на все приемы и презентации, где она могла появиться в качестве гостя, дежурил у ее подъезда. Кто-то разузнал, что травмы получены им еще в Афганистане, но что он делал, чем занимался на протяжении последних двадцати лет – никто выяснить не мог или не пытался. Секьюрити даже самых закрытых ночных заведений Москвы не отказывали ему во входе. Говорили, что парочку фейс-контрольщиков, попытавшихся поначалу воспрепятствовать Афганцу, нашли через некоторое время на свалках и пустырях с пробитыми головами. Никто не мог доподлинно установить, является ли он тем, кто угрожает звезде, или, наоборот, выступает в качестве ее незваного телохранителя. Непохоже было, чтобы Афганец как-то особо зорко следил за тем, что творится вокруг Крисси, чтобы в необходимый момент вмешаться. Он пил абсент, завязывал романы с моделями, подолгу смотрел на танцующих или вел разговоры с барменами. Никаких поползновений подойти и завязать разговор с телеведущей он не делал. Тусовка терялась в догадках, угрозы по Интернету и в анонимных записках, подбрасываемых то тут, то там, продолжались, милиция бездействовала, Афганец никак не проявлял своего интереса, продолжая вести гламурно-затворнический образ жизни.

В Милане публика на показах очередной модной недели стала свидетельницей безобразной сцены. Мамаша Натальи Лесовиковой, некоторое время тому назад решившая быть ее персональным менеджером, как фурия налетела на дочь за кулисами, осыпая ее бранью и награждая неизвестно за что тумаками. Скользящая по подиуму с нерусской грацией Наташа за последний год выбилась в восходящие топ-модели, и ее уже узнавали журналисты и фотографы, поэтому этот инцидент вызвал шумиху, а не знающие русского языка журналисты придали случившемуся совсем уж негативную окраску. Что послужило причиной нападения, дотошные писаки выяснить не смогли, да и не особо это их интересовало. Важен был сам факт избиения, муссировавшийся на все лады. Через неделю, правда, об этом позабыли: у прессы появилась новая мишень для обсуждения. Люба Сухова вышла в платье невесты на показе Родриго Кабальо, будучи на шестом месяце беременности. Газеты взахлеб передавали эту новость, вновь возвращаясь к теме запрета использования в моде гиперхудых девушек-манекенщиц. Наташа и ее мама забылись на время, как забываются сотни историй, имеющих к моде весьма далекое отношение, но составляющих суть модной закулисной жизни.

На Балтийской неделе моды в Риге повышенный интерес вызывал показ коллекции молодого дизайнерского тандема из Москвы Грязнов&Полуэктов. Рига, все годы старательно дистанцировавшаяся от России, словно сошла с ума. На показ российского дуэта было не попасть. Билеты выпрашивали через друзей и знакомых, а от жительницы Лиепаи девяностолетней Вии Лаасме пришла даже телеграмма в сейм с просьбой предоставить возможность увидеть показ. Но в день показа всеобщее очарование было разбито неслыханным для Риги происшествием. От казино «Америка» угнали призовую машину « LANCIA»,выставленную, по обыкновению, на наклонной демонстрационной платформе. Средь бела дня разбили стекло, пока ошеломленная охрана взирала на это, хватаясь то за телефонную трубку, то за кобуру на поясе, на автопогрузчике вывезли в неизвестном направлении. Введенный полицией план перехвата злоумышленников по горячим следам, как и у их российских коллег в подобных ситуациях, результатов не дал.

Мрачное здание на окраине Париже, скорее даже в предместье, что ближе к Эр-и-Луар по дороге на Шартр, издалека совсем не было похоже на старинный замок. Может быть, сходство придавали две остроконечные башенки по бокам и фасад, выложенный серыми глыбами и кое-где увитый вьющимся растением (Кир не был силен в ботанике, поэтому не мог с уверенностью сказать, банальный ли это плющ или же что-то еще). Однако в реестрах «Grandes Etapes Francaises» оно проходило именно как замок XIX века. В реестрах же были указаны владельцы, до сих пор проживающие в замке и сдающие его на время туристам, жаждущим получить острые ощущения от проживания в средневековом запустении, среди запаха пыли и скорби, под массивной люстрой, спускающейся каскадами концентрически расположенных свечей к дубовому столу по центру зала. Но уже больше пяти лет нога ни одного туриста не переступала порог замка, о чем хорошо знал Кир. Он уже был в нем в свой прошлый приезд и теперь ехал, чтобы привести в действие план, вынашиваемый его непосредственными начальниками из Центра на протяжении последнего десятилетия. От разработки легенды, внедрения в модельный бизнес, что давало практически неограниченные возможности передвижения без привлечения особого внимания по странам и городам, интересующим Центр, и претворения первого этапа плана в действие прошло более восьми лет. Во Франции еще только проводили опыты на животных, а Центр уже планировал вмешательство в деятельность научных лабораторий на этапе осуществления непосредственного клонирования человека.