Зинаида Агеева - Я лечила Высоцкого

На смерть Высоцкого отозвались друзья и сердца его почитателей.

Внезапная кончина всегда производит тяжелое впечатление. Человеческий разум не успевает быстро осмыслить трагедию, свыкнуться с мыслью об утрате. Осознание безвозвратности потери приходит позже. Вся Москва встрепенулась от неожиданного известия. Уже через два часа после смерти Высоцкого возле его дома стал собираться народ, «непостижимым образом узнавший о его кончине» (воспоминания друзей). В театре на Таганке режиссер Любимов коротко объявил:

— У нас большое горе. Умер артист Владимир Семенович Высоцкий. Прошу почтить (воспоминания Золотухина).

Похороны Владимира Высоцкого. Вся Москва пришла почтить память барда. 28 июля 1980 г.

В тот же день стали готовить траурный зал для прощания с покойным. Родители отказались дать разрешение на вскрытие тела, и диагноз был поставлен на основании клинических данных. По словам друзей Высоцкого, «его смерть не была неожиданностью, но была потрясением» (Утевский).

Несмотря на большую популярность в стране, он не имел большого богатства. О нем можно сказать словами одного бедного поэта, который перед смертью написал на себя эпитафию:

(Н.А. Львов «Эпитафия на память Хемницера», 1778 г.)

Запись в «Останкино» для телепередачи «Кинопанорама», 22.01.1980 г. Фото Бориса Палатника. Опубликовано в буклете «Vladimir Vysotsky: Actor, Poet, Singer», выпущенном в издательстве «Международная книга» (1988)

Ранний рассвет июльского утра проник в комнату, в которой на маленькой тахте лежало бездыханное тело по-эта-песенника Владимира Высоцкого. Рядом в безысходном горе рыдала его мать Нина Максимовна. Она потеряла самого дорогого человека — единственного сына. Но в утешение ей остались ее внуки — 18-летний Аркадий и 16-летний Никита.

Первую панихиду отслужили в подъезде дома, где жил Высоцкий. Присутствовали родные и близкие. Из Парижа прилетела его вдова Марина Влади. Евгении Степановны не было: после получения известия о смерти горячо любимого ею пасынка у нее случился сердечный приступ. На фабрике спецзаказом был изготовлен гроб, обитый, как сообщалось, «вместо традиционного красного полотна белой материей, которой обивали только правительственные гробы».

Гроб с телом почившего был доставлен в реанимобиле в театр на Таганке и поставлен посередине сцены на постамент. Позже актриса театра Алла Демидова писала: «Володя лежал в гробу постаревший, уставший, неузнаваемый, может быть потому, что волосы были непривычно зачесаны назад». Стены помещения были задрапированы черной материей, люстры приспущены, свет пригашен. Вся сцена усыпана цветами. Штаб похорон возглавил второй секретарь Московского комитета партии Борисов».

Марина Влади со средним сыном Петром. 28 июля 1980 г.

Всю ночь с 27 на 28 июля у тела покойного провела его вдова Марина Влади. Она попросила на один час оставить ее одну. Одетая в траур, она сидела у изголовья мужа в глубокой печали. Иногда прикасалась руками к его голове и лицу, расчесывала волосы. Какие мысли тревожили ее в эту печальную ночь? Никто не сомневался в ее искренней привязанности и настоящей любви к Высоцкому. Всю ночь играл на скрипке траурные мелодии скрипач Якулов из театра «Ромэн».

Похороны были назначены на 28 июля. На панихиду и церемонию прощания было отведено всего три часа — с 10 до 13 часов, поэтому не все желающие смогли попасть на нее. Несмотря на Олимпиаду-80, на которой советские спортсмены защищали честь страны, казалось, половина населения Москвы пришла отдать последний долг любимому барду. Некоторые пришли задолго до начала печальной церемонии. Они заполнили все подступы к театру, сидели на балкерах и даже на крышах домов. Они пришли из душевной потребности выразить свои скорбные чувства к памяти поэта и артиста, кто-то возложением венка, кто-то букетиком цветов, а кто-то лишь низким поклоном. Некоторые оставляли у его портрета, опоясанного траурной лентой, стихи собственного сочинения. Один безымянный автор свое двустишие прикрепил к гитаре:

(Из воспоминаний В. Смехова)

На Ваганьковском кладбище. 28 июля 1980 г.

Группа молодых людей написала в адрес администрации театра просьбу о присвоении театру имени Высоцкого. Все подступы к театру были оцеплены милицией, которую прислали московские власти, опасаясь манифестации. Народ продолжал стекаться на площадь до самой панихиды, и было что-то торжественно-трогательное в этом бесконечном людском потоке. У гроба покойного находились самые близкие люди — мать Нина Максимовна, отец Семен Владимирович, вдова Марина Влади со старшим сыном Петром, бывшая жена Людмила Владимировна Абрамовна с сыновьями, режиссер театра Любимов. Отдать дань памяти пришли известные артисты, среди которых были Михаил Ульянов, Лев Лещенко, Иосиф Кобзон. Фотосъемки были запрещены свыше, снимали только иностранные фоторепортеры и несколько фотолюбителей.

В зал тихо вошли космонавты. Неслышным шагом поднялись на сцену и застыли в почетном карауле у гроба того, чьи песни помогали им преодолевать трудные тренировки на земле, вселяли бодрость и уверенность во время космических полетов. Печальную церемонию прощания дополняли звуки тихой траурной мелодии и голос Высоцкого, произносившего монолог Гамлета, записанный на пленку.

На панихиде выступали люди, близкие к покойному, и среди них были и представители официальных кругов, которых, по словам Всеволода Абдулова, Высоцкий «мягко говоря, не уважал». Главный режиссер театра Любимов в своем последнем слове сказал: «Мы мало охраняли его при жизни, но, видимо, такова горькая традиция русской поэзии. Редко рождаются такие крупные таланты, которые бы так выражали дух своей нации, удовлетворяли духовную жажду людей». После Любимова свое последнее слово сказали: артист театра на Таганке (ныне народный артист России, главный режиссер театра) Валерий Золотухин, друзья и товарищи Высоцкого.