Виктор Жагала - Расчищая путь пехоте

После долгих поисков штаб 285-й дивизии был наконец найден в полуразрушенном домике лесника, километрах в пяти от Бабаново. Полковник Свиклин встретил меня о большой радостью. Из его рассказа выяснилось, что положение стрелковых полков дивизии было тяжелым: сил для активных действий оставалось мало. Правда, у немцев их тоже было немного. Обе стороны все бросили под Тихвин, на главное направление развернувшихся боев. В полосе обороны дивизии сплошной оборонительной линии не было. Впереди располагались лишь небольшие по численности передовые заставы: отделение, максимум взвод.

- Ваша задача, - сказал в заключение беседы комдив, - занять огневые позиции восточное, не далее одного километра от моего командного пункта, выслать на передовые посты и заставы наблюдателей, вести разведку противника и беспокоящий огонь по его опорным пунктам, быть в готовности к круговой обороне.

Для артиллеристов тяжелого дивизиона эта обстановка была необычной. Но мои батарейцы в подавляющем большинстве приобрели уже достаточный боевой опыт, привыкли к условиям фронтовой жизни. Спокойно, по-деловому принялись они оборудовать огневые позиции для орудий, траншеи и стрелковые ячейки вокруг них. Командиры батарей и взводов управления составили боевые расчеты на случай ведения боя в окружении и приступили к подготовке огня по заданным целям.

В первый же день мы с комиссаром сходили на передний край. Он тянулся вдоль западной и юго-западной опушки леса, прикрывавшего деревню Бабаново. Стрелковые подразделения находились в окопах на расстоянии 200-300 метров друг от друга, причем левофланговые роты были выдвинуты далеко вперед по отношению к остальным подразделениям. Это диктовалось как условиями местности, так и характером обороны противника. Здесь комдив Свиклин держал усиленный стрелковый батальон, так как фланг, по существу, был открытым.

В землянке командира батальона, куда мы зашли пополудни, находился командир взвода управления 8-й батареи лейтенант Н. В. Иванов - опытный, способный огневик. Он и его разведчики обеспечивали здесь круглосуточное наблюдение и готовы были вызвать огонь всех трех батарей. Несмотря на это, я распорядился направить в помощь лейтенанту еще двух разведчиков сержантов В. Курилова и В. Субботина.

Так и потянулись дни нашей напряженной службы на новом месте. Снарядов было мало, а гитлеровцы, как на грех, стали проявлять все большую и большую активность. Несколько раз они пытались сбить боевое охранение и овладеть отдельными позициями стрелкового батальона, находившимися на выгодных в тактическом отношении высотках. Но всякий раз благодаря бдительности наблюдателей получали отпор и отступали, неся большие потери от пулеметного, минометного и артиллерийского огня.

Как-то глухой ноябрьской ночью лейтенант Иванов вызвал неподвижный заградительный огонь (НЗО) всех двенадцати орудий дивизиона по противнику, предпринявшему яростную атаку против левофланговой стрелковой роты. Когда было израсходовано около 60 снарядов, разведчик дал отбой. Из его доклада, подтвержденного и командиром стрелкового батальона, выяснилось, что более 300 фашистских автоматчиков пытались нанести удар во фланг и тыл батальона. Создалась угроза его окружения. Но попытка эта была своевременно пресечена. Гитлеровцы потеряли около 50 солдат и отступили.

За десять дней 8-я батарея только по данным, подготовленным лейтенантом Ивановым и его группой наблюдателей, уничтожила три дзота, около двух взводов гитлеровцев, один НП и несколько пулеметов на открытой позиции. Однако немцы тоже вели себя активно. В темное время суток они непрерывно освещали местность ракетами, открывали ружейно-пулеметный огонь по нашим заставам. Нередко боевые порядки дивизиона подвергались ожесточенным артиллерийским и минометным обстрелам. Во время одного из них погибло несколько наших разведчиков и огневиков, в том числе и отважный командир взвода управления 8-й батареи лейтенант Н. В. Иванов.

Как-то в начале декабря к нам приехал новый начальник штаба артиллерии 54-й армии полковник Н. Н. Жданов. Я хорошо знал его по артиллерийской академии, где он был одним из лучших преподавателей кафедры тактики. Поэтому и встретились мы с ним, как старые знакомые, Николай Николаевич сообщил, что по инициативе начальника артиллерии армии генерала Г. Ф. Одинцова вновь формируется артиллерийский полк на базе Артиллерийских Краснознаменных курсов усовершенствования командного состава (АККУКС), куда должен влиться и наш дивизион.

Это известие очень обрадовало меня. Генерал Одинцов пользовался среди артиллеристов большим и заслуженным авторитетом. Все мы знали, что 11-12 июля 1941 года, когда 41-й механизированный корпус противника прорвался вдоль Ленинградского шоссе к Луге, возглавляемая Одинцовым артиллерийская группа остановила врага. В ее состав входил тогда и полк АККУКС. Он понес большие потери, как и полки, сформированные из курсантов и преподавателей 2-го и 3-го Ленинградских артиллерийских училищ. Быть в одной из этих прославленных частей нам представлялось очень почетным.

На следующий день, под вечер, командир стрелковой дивизии полковник Свиклин поставил меня в известность, что части дивизии отводятся в тыл на доукомплектование личным составом и вооружением, в то время как нашему дивизиону приказано остаться на месте, под носом у противника. Сочувственно глядя на меня, комдив посоветовал:

- Ты, дорогой, не падай духом. Думаю, что это ненадолго. В бой не ввязывайся, лучше отойди к деревне Бабаново, если, конечно, того потребует обстановка. Займи там круговую оборону и до подхода подкрепления удерживай деревню любой ценой...

Чтобы противник не застал нас врасплох, я приказал наблюдателям с телефонными аппаратами разместиться в окопах бывшего боевого охранения стрелковых подразделений. Наблюдателям же предстояло первыми встретить вражеских автоматчиков, если те попытаются просочиться в боевой порядок дивизиона.

По специальному графику, разработанному начальником штаба Панферовым (теперь уже капитаном), батареи вели беспокоящий огонь по наиболее важным целям и вероятным местам скопления вражеских тыловых подразделений, чтобы противник не заподозрил, что ваших сил на этом участке поубавилось. Уводя в тыл свою дивизию, полковник Свиклин оставил нам пулеметный взвод в составе шести расчетов. Их огонь тоже был тщательно спланирован. По моему указанию командир взвода расставил свои "максимы" на наиболее ответственных направлениях, с таким расчетом, чтобы в первую очередь надежно прикрыть фланги.

Ночь прошла без происшествий, хотя все мы были начеку, в полной готовности встретить врага, откуда бы он ни появился. Но во второй половине следующего дня гитлеровцы, заподозрившие, видимо, что-то, вдруг зашевелились, начали то там, то тут атаковать мелкими группами, теснить наших наблюдателей. Пришлось отдать приказ на отход. К вечеру дивизион организованно оставил занимаемые позиции, отошел к деревне и занял круговую оборону.