Виктор Жагала - Расчищая путь пехоте

- А как огонь наших гаубичных батарей с левого берега? - спрашиваю его.

- В коммуне "Червоный Жовтень" подбито и подожжено около пяти танков, гитлеровцы потеряли там очень много солдат, но в бой брошены новые части.

Расстояние между передовыми подразделениями немцев и строящейся переправой неумолимо сокращалось. Если их не остановить, то мы можем потерять плацдарм, за который пролито столько крови. Я решил идти к генералу Афонину, но тут меня позвали к прямому проводу - вызывал командарм, Он потребовал доложить обстановку. На фронте так часто бывало, когда старшего общевойскового начальника интересовала обстановка в оценке артиллерийского командира. И резон в том прямой: артиллеристы народ точный, у них не бывает расстояний "с гаком". Ошибаются они всего лишь на "дельту икс", то есть на цену деления прицела - 50 метров.

- Товарищ командующий, - докладываю генералу, - обстановка на плацдарме слева тяжелая, точнее - критическая. Наши стрелковые подразделения вынуждены отходить. 206-й гвардейский полк (вверенной мне бригады ведет ближний бой с танками и пехотой врага, несет большие потери. 167-й и 200-й помогают ему беглым из всех орудий. Командир 206-го гвардии майор Тыквач докладывает о большом скоплении частей противника в оставленных нами населенных пунктах Медвин, Губин и особенно в коммуне "Червоный Жовтень". Вероятно, гитлеровцы подтягивают туда свои резервы для развития успеха, чтобы самым коротким путем выйти к строящейся переправе. 1-й артиллерийский дивизион 167-го гвардейского полка лично поведу к переправе, чтобы остановить гитлеровцев в случае их прорыва. Хорошо бы ненадежней прикрыть переправу с воздуха...

В ответ на мой доклад я услышал спокойный, уверенный голос командарма:

- Управляй бригадой, дорогой, бригадой. Дивизион пошли, но с кем-нибудь другим, надежным, с крепкими нервами. Понял? А помощь дадим. Сейчас все будут работать на вас с Афониным. Снарядов не жалей! Переправу и плацдарм ни в коем случае отдавать нельзя. Они нам очень дорого стоили и нужны позарез...

Прекрасное утро померкло в дыму и пыли. Гул танковых двигателей и самолетов смешался с визгом осколков и свистом пуль. Наступил критический момент: решалась судьба наших войск на плацдарме...

Стрелковые части, их собственная артиллерия и минометы, теснимые фашистами, отошли на рубеж огневых позиций 206-го гвардейского полка, окопались. Особого накала бой достиг в районе позиций 2-го артиллерийского дивизиона, которым командовал гвардии старший лейтенант А. К. Галецкий. Это был один из самых смелых и знающих артиллеристов полка, недавно выдвинутый на должность и отлично справлявшийся со своими обязанностями.

Батареи дивизиона уже израсходовали полтора боекомплекта снарядов, но гитлеровцы продолжали напирать. Особенно опасны были их танки.

Против фашистских танков, которые уже начали совершать давно наигранный маневр, чтобы обойти оборонявшихся с флангов, гвардии старший лейтенант Галецкий сосредоточил огонь всех своих двенадцати пушек. Подпустив гитлеровцев на довольно близкое расстояние, по головным вражеским машинам в упор ударила батарея гвардии лейтенанта И. С. Чернова. Два танка загорелись. Расчет орудия гвардии сержанта П. М. Сидельникова прямым попаданием бронепрожигающего снаряда разбил бензобак еще одной машины, и она вспыхнула свечой у самой позиции орудия. Остальные танки повернули обратно. Маневрируя на сильно пересеченной местности, они скрылись, оставив пехоту на произвол судьбы.

Однако командир поддерживаемого стрелкового полка и командир дивизиона, заметив на окраине Горностайполя новую колонну мотопехоты и танков противника, решили отвести выдвинутые далеко вперед от основных сил стрелковые роты и батарею Чернова на новый рубеж. Орудия батареи и уцелевшую сорокапятку стрелкового батальона сняли с позиций буквально из-под носа вражеских автоматчиков. И вновь отличились бойцы расчета гвардии сержанта Сидельникова. Несколькими снарядами с картечью и огнем из личного оружия они прижали автоматчиков к земле, обеспечив тем самым беспрепятственный вывод из боя остальных расчетов.

Самоотверженно и хладнокровно действовали и водители тягачей гвардии ефрейторы А. А. Терешин, И. Н. Мушбаев и другие. Под обстрелом на виду у вражеских автоматчиков и пулеметчиков они подводили тяжелые "студебеккеры" к орудийным окопам, умело разворачивали машину так, чтобы номера расчета в считанные секунды могли надеть проушину станин на крюк тягача, а затем так же быстро исчезали за складками местности.

За обеспечение вывода батареи с позиции под огнем противника все воины расчета Сидельникова получили высокие правительственные награды, а гвардии сержант Пармений Михайлович Сидельников за умелое руководство подчиненными и храбрость был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.

Вот он подвиг на поле боя. Мне всегда раньше казалось, что это удел каких-то необыкновенных личностей. Но в годы войны я понял, что совершают его самые обычные простые люди, которые, как правило, даже не замечают, что делают нечто большее, чем другие. Но всем им, безусловно, присущи отвага, воинское мастерство и прежде всего любовь к своей Отчизне, готовность к самопожертвованию.

Не успели батарейцы Чернова развернуться на новом рубеже и привести орудия к бою, как на позицию, пытаясь обойти ее с флангов, двинулось целое танковое подразделение врага, прикрываемое артиллерийским и минометным огнем с закрытых позиций. На помощь пришли воины соседних 6-й и 3-й батарей гвардии старших лейтенантов Н. Н. Бадика и А. Л. Русака. И эта атака была отбита.

Заместитель командира 206-го гвардейского легкоартиллерийского полка гвардии майор В. П. Струк и командир дивизиона гвардии старший лейтенант А. К. Галецкий, руководившие всеми артиллерийскими и минометными подразделениями на этом участке, выставили на фланге наступающего противника трехорудийную батарею под командованием гвардии старшего лейтенанта Б. Я. Борманова. Заняв позицию, артиллеристы фланговым огнем заставили вражескую пехоту залечь. Когда же перед ними появился "тигр", расчет орудия гвардии сержанта П. И. Тавровского поджег его. Но вслед за "тигром" в атаку пошли еще четыре средних танка. Их тоже встретили метким огнем прямой наводкой. Потеряв две машины, гитлеровцы отошли. Но батарея понесла тяжелые потери. Пали смертью храбрых командир орудия Петр Ильич Тавровский и наводчик гвардии сержант Николай Тимофеевич Пономарев. Оба они - ветераны бригады, об их храбрости уже ходили легенды. Ценой своей жизни эти отважные люди не пропустили врага к переправе.

В Музее обороны Сталинграда-Царицына в городе Волгограде на постаменте стоит 76-миллиметровая пушка, на стволе которой нарисовано 7 ярких красных звездочек, свидетельствующих о том, что только в одном бою на подступах к волжской твердыне из этого орудия было уничтожено семь вражеских танков. На щите - портреты тех, кто стрелял из него, - Героев Советского Союза П. И. Тавровского и Н. Т. Пономарева.