Павел Санаев - Парк культуры

Бабушка купила два эскимо. Я уже протянул было руку, но она положила одно из них в сумку, а другое развернула и надкусила.

– Я тебе дома с чаем дам, а то опять месяц прогниешь, – сказала она, села на скамейку, закинула ногу на ногу, съела эскимо, вытерла губы и бросила бумажку в урну.

– Здорово! – одобрила она съеденное мороженое. – Пошли.

– Пошли, – сказал я и поплелся следом. – А ты точно дашь мне дома мороженое?

– А зачем я тогда тащу его в сумке? – ответила бабушка так, словно в сумке у нее было не мороженое, а пара кирпичей. – Конечно, дам!

«Ну тогда еще ничего…» – подумал я про свою жизнь, а когда увидел зал игровых автоматов, услышал оттуда «пики-пики-трах» и узнал, что бабушка согласна зайти и дать мне пятнашек поиграть, решил, что жизнь эта вновь прекрасна.

Я радостно взбежал по ступенькам в зал и тут же, споткнувшись об верхнюю, растянулся на полу, боднув головой «Подводную охоту».

– Вот ведь калека! – услышал я сзади голос бабушки. – Ноги не оттуда выросли, – добавила она и, споткнувшись об ту же ступеньку, обняла, чтобы не упасть, «Морской бой».

– Поставили кривой порог, сволочи, чтоб им всю жизнь спотыкаться! Пойдем, Сашенька, отсюда!

– Как? Так уходить из парка? Ни на чем не покатавшись и не сыграв даже? Ну пожалуйста, баба! – взмолился я.

– Ладно, сыграй. Только быстро. Скоро гицель старый вернется с рыбалки, жрать захочет. Давай один раз – и пошли.

Один раз – это было обидно, но лучше, чем ничего. Я взял пятнашку, подошел к автомату «Спасение на море» и стал вникать в написанные на квадратной металлической пластине правила. Правила были просты: пользуясь ручками «вверх-вниз» и «скорость», надо было спасать вертолетом терпящих в море бедствие людей. Кого-то снимать с бревна, кого-то с маяка и так далее. За каждого снятого – очко. Между ручками был счетчик. Я опустил пятнашку и стал играть, а так как по причине своего маленького роста не мог видеть экран, где были вертолет и ожидающие моей помощи люди, то решил, что для усложнения задачи спасать надо наугад, вслепую. То и дело из автомата неслись жуткие завывания и грохот.

– Куда ты на скалы летишь! – кричала бабушка, глядя поверх моей головы. – Этого снимай, со льдины! Ниже бери, кретин!

– Что ты мне советуешь? Я сам знаю, что делать, – отвечал я, считая, что понимаю в спасении на море больше бабушки, и деловито дергая рычаги. Но отсутствие очков на счетчике и крики, что из меня вертолетчик, как из дерьма пуля, заставили в конце концов насторожиться. Я проследил за бабушкиным взглядом и все понял…

Рядом с автоматом стояла скамеечка, специально припасенная для таких низкорослых, как я. Встав на нее, я увидел море, скалы, вертолет и терпящих бедствие. Я потянул за ручку, и вертолет послушно начал набирать высоту. Но вдруг экран погас – мое время кончилось.

– Все, пойдем, – сказала бабушка.

– Еще разочек, я ведь и не поиграл толком! Так никого и не спас! – стал я ее упрашивать.

– Пойдем. Хватит.

– Ну еще один раз, и все! Только спасу кого-нибудь!

– Пойдем, а то сейчас дам так, что никто не спасет!

И мне пришлось идти. Теперь мы уже, не останавливаясь, шли прямо к выходу. Моя мечта сходить в парк сбылась, но что из этого… Настроение у меня было ужасное. С улыбками проходили мимо люди и, глядя на меня, недоумевали: второй такой унылой физиономии не нашлось бы во всем парке.

Пока мы ехали домой, я был как грустная сомнамбула, но около самого подъезда вспомнил вдруг про мороженое, которое купила мне бабушка, и настроение у меня резко улучшилось. С нетерпением глядя на бабушкину сумку, я переступил порог квартиры.

«Только бы она не передумала! – мелькнула у меня мысль. – Она обещала!»

И она не передумала.

– Саша! – донесся из кухни ее голос. – Иди, мороженое дам.

Я вбежал в кухню. Бабушка открыла сумку, заглянула в нее и сказала:

– Будь ты проклят со своим мороженым, сволочь ненавистная…

Я тоже заглянул в сумку, увидел там большую белую лужу и заплакал.