Александр Житинский - Дневник maccolita. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.

Первый мобильник выпал из кармана Горчева, когда сам Горчев выпал в осадок в метро. Горчева нашли, а мобильник нет. Горчев поклялся, что следующий мобильник он запустит в лобовое стекло «мерседеса», ибо «мерседесы» Горчев ненавидит еще больше, чем мобильники.

Однако второй мобильник Горчев просто утопил в молоке, предусмотрительно положив на дно своей сумки пакет с молоком, сверху мобильник, а еще выше тот самый винчестер, чтобы было надежнее. Обнаружилось это через двое суток, когда молоко уже стало простоквашей, мобильник стал кисломолочным муляжом мобильника, а винчестер, как всегда, посыпался.

Третий мобильник Горчев прячет в холодильнике и не пользуется.

Когда Горчева первый и единственный раз выпускали за границу, пограничники трех стран долго недоумевали – какого Горчев гражданства.

И Горчев честно отвечал: «Казахстан».

Однако никто не знал страны с таким странным названием, поэтому Горчева записали беженцем, кем он по сути и является во всех странах, где пребывает.

Горчев совершенно честно любил бы работу, если бы работа сидела в компьютере и не высовывалась. Но работа ведет себя нагло и то и дело требует Горчева.

Тогда Горчев приходит к ней, норовя сделать это попозже, когда работа уже потеряет всякую привлекательность и смысл.

И Горчев говорит:

– Видите, хуйня, а не работа.

И работа плачет по Горчеву, как девка на выданье, безответно влюбленная в заморского жениха.

Горчев не любит политику. Вернее, не знает о ее существовании. Точно так же он относится к экономике, философии и футболу. Вообще на свете есть очень мало вещей, которые интересуют Горчева.

По сути дела Горчева интересует только Хуй.

Но зато Хуй он знает так, как никто на свете, включая отдельные типы женщин.

Горчев полагает, что Любовь – это большая Наебка. Никто никого не любит.

А Пушкин, которого все любят, разрушает эту концепцию.

Поэтому Горчев не любит Пушкина, чтобы не нарушать стройную картину мира, сложившуюся в его голове.

Однако Пушкин все же любит Горчева, хотя об этом мало кто догадывается.

Острое недовольство собой обычно дорого обходится окружающим.

Мне сегодня дали медаль!

Вчера позвонили, говорят: «Приходите к 4 в Администрацию Василеостровского района, там вам будут вручать медаль».

Я говорю: какую? (Не «за что?» – заметьте!)

«300 лет Санкт-Петербургу».

Ладно, говорю.

Сегодня утром в «Геликон» зашел писатель Дмитрий Каралис, в костюме, при галстуке. Пожурил меня, что я в своем желтом жилете с карманами и без галстука. Нельзя, говорит. Медаль все же. Посоветовал съездить домой и переодеться.

А я заработался и про медаль забыл. Вспомнил, когда уже было 16.10. Вскочил в машину, помчался. Никогда ж медалей не получал, это же событие!

Вбежал в зал, когда там уже награждали предпоследнего. Глава Администрации Василеостровского района награждал. Думал, уже не дадут, но всё же дали.

Наградили Андрея Кивинова, Каралиса, Никиту Филатова, поэтессу Валю Лелину, Сергея Арно. Тех писателей, кто живет или работает на Острове.

Стругацкого тоже, но он не пришел, конечно. Это за «Полдень», потому что БНС не живет на Острове, а там его журнал прописан. Да и мне за «Геликон», что ли. Я не понял.

Потом в соседнем зале дали по рюмочке коньяку с шампанским и фруктами.

И самое главное я узнал!

Эта медаль дает мне право как достигшему преклонного возраста 60 лет получить удостоверение Ветерана труда. Это странно – не был ветераном труда и вдруг стал с медалью. Но все равно, говорят, квартплату и свет – вдвое дешевле.

Это оч. ценно.

Нет, что ни говорите, а медаль – это хорошо. Буду надевать ее в «Пироги» и другие торжественные места, чтоб узнавали.

Две малые народности – чукчи и челси, живущие на большом расстоянии друг от друга, – на первый взгляд выглядят совершенно непохожими. Несмотря на это, у них один Правитель, хотя формы правления различны. Чукчи живут на Дальнем Северо-Востоке, практически на берегу Берингова пролива, а челси обитают непосредственно в Туманном Альбионе, на берегу пролива Ла-Манш.

Челси были куплены Правителем оптом, тогда как чукчи Правителя выбирали. Злые языки утверждают, что чукчи все-таки тоже были куплены, но этот факт легко опровергается сравнением средней цены одного чукчи с ценой челси. Чукча стоит не больше бутылки «огненной воды», ритуального напитка чукчей, тогда как за одного челси Правитель выложил не менее полумиллиона фунтов.

Иными словами, все чукчи могли стоить не более одного вагона «огненной воды». Правитель не считает такие малобюджетные сделки покупкой.

На этом основании некоторые челси считают Правителя чукчей, тогда как чукчи, наоборот, уверены, что он челся. На самом деле ошибаются и те и другие. Он коренной москвич.

Как настоящий москвич он хранит деньги у челсей, они внушают ему больше доверия, чем чукчи и даже чем москвичи.

Челсей можно отличить от других народностей по номеру, который они носят на одежде спереди и сзади. У чукчей таких номеров нет, потому что чукчи не умеют считать. Они отличают друг друга по расцветке пимов, отороченных оленьим мехом. Обувь челсей называется бутсами.

Чукчи давно стали героями анекдотов, а челси еще нет. Однако благодаря новому Правителю у челсей есть такой шанс.

Народное развлечение челсей – пинание мяча бутсами на травяном газоне. Эта игра совершенно недоступна чукчам, поскольку у них нет травяных газонов, мячей и бутсов, но зато есть оленьи упряжки, на которых чукчи ездят в чум к своему Правителю, когда он к ним приезжает.

Однако чаще Правитель вынужден бывать в Москве, где он говорит от имени чукчей. Но больше любит бывать на газоне Уэмбли, где бегают по траве его подданные челси. Он хотел бы говорить и там, но там он всего лишь чукча.

Необходимость преодолевать астрономические расстояния от чума до травяного газона вызвала к жизни многочисленные предания и песни, сочиняемые чукчами и челсями. И там, и там часто встречается слова «Гоу! Гоу» – что по-чукотски означает «Страна северного сияния ждет тебя навсегда», а на языке челси это просто выражение добрых чувств.

К сожалению, чукчи и челси не подозревают о существовании друг друга. Некоторые из них не подозревают и о существовании Правителя, знать о нем не знают. И это печально, поскольку Правитель печется. То есть его допекают.

В конце концов, вероятно, Правителю придется выбирать между чукчами и челсями в смысле места проживания. Скорее всего, ему помогут сделать этот выбор. Такова историко-географическая конъюнктура. Неизвестно, кто больше обрадуется возможности ежедневно лицезреть его – чукчи или челси. Потому что, в сущности, это два добрых народа с давними демократическими традициями и им более пристала иная форма правления.