Кирилл Бенедиктов - Политическая биография Марин Ле Пен. Возвращение Жанны д‘Арк

Да это же чистый Карл Маркс , саркастически комментирует Бло: капитализм превращается в глобальный империализм, вот он, настоящий враг трудящихся ! [123] 123 Ivan Blot, Un livre néo marxiste? Quand Marine le Pen devient Marine la rouge… // Atlantico. 04.03.2012 (http://www.atlantico.fr/decryptage/marine-pen-pour-que-vive-france-livre-marxisme-rouge-yvan-blot-301601.html/page/0/2)

Однако мондиализм с его глобальной олигархией раздражает лидера НФ не только из-за ее левой политической позиции (которая — тут Бло прав — в ряде случаев действительно сближается с неомарксизмом). Главная опасность мондиализма для Марин Ле Пен в том, что он постнационален, он игнорирует границы, отрицает общее наследие, общие ценности и идентичность каждого народа.

«Мондиализм — это идеология, направленная на отрицание смысла существования наций, их адаптацию к миру „постмодерна“, которая направлена на формирование нового вида „хомо мондиалис“, оторванного от корней, единственной идентичностью которого является идентичность глобального потребительства». [124] 124 Marine Le Pen, Pour que vive la France, éd. Grancher, Paris, 2012, p.112.

Борьба с идеологией мондиализма, с его элитным «проектом» глобальной олигархии, которую Марин винит в череде экономических кризисов, обрушившихся на мир с 2007 г., определяет другую яркую черту доктрины Ле Пен: примат национальной и цивилизационной идентичности. В идеологии модернизированного НФ национальная идентичность — безусловная ценность, приоритет приоритетов.

Если тема борьбы с «мондиалистским проектом», с «мировым правительством» и «глобальным суперклассом» появилась в идеологическом арсенале Национального Фронта в середине 1990-х годов (она была привнесена туда главным теоретиком партии Бруно Мегре) [125] 125 Joseph Beauregard et Nicolas Lebourg, Brunot Mégret le technocrate // Le Monde Magazine, 23 juillet 2011, pp. 36–39. , то тема защиты французской идентичности присутствовала в доктрине НФ задолго до этого. По сути дела, защищая la Belle France от нашествия смуглых, исповедующих ислам пришельцев, Национальный Фронт выступал именно за сохранение национальной особости французской культуры и цивилизации, которой угрожала политика мультикультурализма.

Однако то, что в устах Жан-Мари Ле Пена и его не обремененных классическим гуманитарным образованием сподвижников звучало как призыв «бить мусульман, спасать Францию», Марин удалось превратить в достаточно респектабельную концепцию, где хантингтоновское «столкновение цивилизаций» соседствовало с конспирологическими теориями Алена Сораля о заговоре мондиалистов, нити которого ведут на Уолл-Стрит и в лондонский Сити, а нападки на безответственную политику Брюсселя, заполоняющего Европу толпами иммигрантов из Третьего мира — с рассуждениями об опасности превращения цветущего разнообразия Европы в унылую унифицированную среду, идеально заточенную под либеральные «четыре свободы». [126] 126 Марин Ле Пен достаточно аккуратна, чтобы не подставляться под удар со стороны либеральной критики, но за описываемой ею опасностью «унификации», происходящей на фоне нашествия иммигрантов из стран Третьего мира можно разглядеть намек на концепцию «бескровного цивилизационного геноцида», осуществляемого путем запрограммированного смешения совершенно разных культур и цивилизаций (Р. Н. Куденхоф-Калерги).

С приходом к власти в Национальном Фронте Марин Ле Пен критикам движения стало все сложнее обвинять его в ксенофобии. Разумеется, такие обвинения по-прежнему можно услышать — и, надо думать, никогда не переведутся «правозащитники», для которых НФ до конца жизни останется страшным «фашистским пугалом» — но звучат они все более голословно. Марин удалось коренным образом изменить отношение партии к «чужакам» — и сделать это она сумела достаточно простым способом.

«Когда Национальный Фронт говорит о „чужих“, большинство его противников полагает, что речь идет о лицах североафриканского происхождения. Однако программа партии предельно ясна в этом пункте. Нет никакой разницы между Белым и Черным, между католиком и исламистом — единственное различие для НФ — это гражданство». [127] 127 Alexis Le Castel, Marine Le Pen n’est pas celle que vous croyez. Paris, ed. Lulu, 2013, p.15

Нельзя сказать, что это было революционное изменение — как помнит читатель, еще в ранней истории НФ были эпизоды, когда «хорошие арабы» вроде отца и дочери Джеббур становились активистами партии. Но Марин впервые придала критерию гражданства универсальный характер, и это не замедлило сказаться на популярности партии. Теперь за Национальный Фронт голосуют многие иммигранты арабского происхождения, хотя не все они готовы публично заявить о своих политических пристрастиях.

« Около миллиона французов арабского происхождения и мусульманского вероисповедания голосовало за Марин Ле Пен 22 апреля 2012 г., — утверждает Фарид Смахи, бывший член политбюро НФ, — это более чем 15 % из тех шести миллионов французов, которые отдали свои голоса президенту НФ » (в первом туре, — К. Б.) [128] 128 http://www.france24.com/fr/20120427-election-presidentielle-marinele-pen-front-national-fn-vote-etrangers-immigration-temoignages Даже если эта оценка завышена, неоспоримым является тот факт, что все больше арабов — граждан Франции — поддерживают Марин Ле Пен и ее партию, а многие стремятся вступить в ряды Национального Фронта.

Утверждая, что французом можно стать «по наследству или по заслугам» (La nationalité française s’hérite ou se mérite), Марин последовательно выступает как против «права почвы» (право получения гражданства по рождению во Франции), так и против института двойного гражданства (по официальным данным, пять процентов населения страны в возрасте от 18 до 50 лет обладает двойным гражданством — этот статус имеется у многих выходцев из арабских стран Северной Африки; вероятно, реальная цифра гораздо выше). [129] 129 http://www.lemonde.fr/politique/article/2009/11/23/marine-le-pencontre-le-droit-du-sol-et-la-double-nationalite_1270645_823448.html

Таким образом, речь не идет о разделении французов на «своих» и «чужих», как бы ни пытались доказать обратное либеральные критики НФ. В то же время доктрина НФ предполагает защиту граждан Франции от не-граждан, а именно, от иммигрантов, стремящихся получить французское гражданство в надежде на финансовую и социальную поддержку. При этом границы между ливийскими рыбаками и румынскими сантехниками официальная программа НФ не проводит, хотя, как мы увидим немного позже, разница все же есть.

Для противодействия демографическому и социальному давлению, которое оказывают иммигранты на французское общество, Марин предлагает принять следующие меры:

• На пять лет сократить число легальных иммигрантов, прибывающих во Францию, в 20 раз (с нынешних 200000 человек в год до 10000);

• Ввести запрет на воссоединение семей, которое позволяет иностранцу, работающему во Франции не менее 18 месяцев, перевезти в страну свою жену (мужа) и детей;