Раиса Кузнецова - Курчатов ЖЗЛ

А. Ф. Иоффе активно действовал, чтобы исследования сотрудников его института были как можно теснее связаны с запросами развивающейся промышленности СССР, с совершенствованием отечественной техники. Он стремился вывести отечественную физику на мировой уровень, много делал для того, чтобы поставить институт в один ряд с мировыми научными центрами. Считая, что развитие науки не имеет границ, он придавал большое значение взаимным связям с иностранными учеными: поощрял обмен визитами, международные съезды, конференции и семинары, полагая, что все это необходимо и важно для нормального развития отечественной науки. Личные контакты он считал лучшей формой общения ученых, стимулом для их творческой работы. Он не только сам ежегодно в 1924–1933 годах посещал европейские научные центры, бывал в США [90] Соминский М. С. Указ. соч. С. 451; См.: Известия АН СССР. Сер. физ. 1936. № 1–2. С. 25; Френкель В. Я. Абрам Федорович Иоффе. С. 41. , но и поощрял зарубежные научные командировки своих учеников. Стремясь вывести отечественную физику на мировой уровень, в 1920-е и в начале 1930-х годов Иоффе командировал на стажировку за границу около тридцати сотрудников ЛФТИ, добившись для них государственных стипендий.

Иоффе не раз предлагал и Курчатову поработать в лучших лабораториях мира. Но, как сообщается в ряде публикаций, Игорь Васильевич всякий раз отклонял предложения либо из-за болезни, либо под предлогом, что в его отделе проводится неотложный эксперимент, который в данный момент не может быть прерван. Однако, вероятно, имелись и другие веские причины, одна из которых, на наш взгляд, скрыта в семейных обстоятельствах. Возможно, Курчатов проявлял осторожность из-за положения отца. Хотя Василию Алексеевичу в 1929 году позволили вернуться из ссылки в Ленинград, он был ограничен в гражданских правах и как «лишенец», находясь под наблюдением органов внутренних дел, вынужден был еженедельно отмечаться в районном отделе милиции [91] Из устных рассказов Л. Н. Курчатовой автору. . Положение семьи осложнялось и эмиграцией родного дяди Игоря Сергея Алексеевича Курчатова, от которого в то время не было никаких известий. Эти обстоятельства впервые поведала автору в 1990-е годы Людмила Никифоровна — жена Бориса Васильевича Курчатова. Это могло повлиять на решение Игоря Васильевича не уезжать за границу. От последнего приглашения поработать в США, в лаборатории Лоуренса в Беркли, он отказался в октябре 1934 года [92] Холловэй Д. Сталин и бомба. Новосибирск, 1997. С. 65. . Вместо заграницы Курчатов предпочитал выезжать в крупнейшие экономические районы страны, где создавались филиалы и базы Академии наук СССР — на Урал, в Томск, Свердловск, Харьков, помогая организовывать научные исследования в этих региональных центрах [93] Курчатов в жизни. С. 160–161. .

Курчатов быстро и органично вошел в систему работы ЛФТИ, созданную Иоффе, чтобы подготовка научной молодежи института была профессиональной и не отставала от мирового уровня. Он организовал работу семинаров, на которых регулярно обсуждались текущие исследования всех мировых лабораторий. Молодежь приучалась к систематической работе с научной литературой: поступившие в библиотеку ЛФТИ журналы директор регулярно просматривал, поименно расписывая, кому и что следует прочесть. Еженедельно навещая каждую лабораторию, он вникал в курс всех дел каждого сотрудника. Его ученики А. П. Александров, В. Р. Регель, В. М. Тучкевич, Ж. И. Алферов вспоминали, как Абрам Федорович, заботясь о том, чтобы они находились в курсе самых современных передовых научных идей и направлений [94] АРНЦ. Ф. 2. Личный фонд И. В. Курчатова. Музейное собрание. Воспоминания указ. авт. на «Курчатовских чтениях» в 1984–1985 гг. и юбилейных Курчатовских ученых советах в 1988, 2003 гг. Россыпь. , приучал их штудировать новейшую научную литературу. Такой подход развивал самостоятельность мышления в меру талантов и способностей сотрудников.

Стиль научного руководства Иоффе с самого начала работы в институте легко и естественно вошел в деятельность Курчатова. Безусловно, традиции учителя, воспринятые талантливым учеником, явились фундаментом, на котором строилась научная школа Игоря Васильевича. Счастливое сочетание природных дарований, выдающихся качеств исследователя и мыслителя, инженера-экспериментатора и организатора, в совокупности с его необыкновенными человеческими качествами — все это получило сильнейшее развитие в период его руководства атомным проектом и привнесло свои неповторимые особенности в созданную Курчатовым собственную научную школу.

В 1927 году Курчатов женился. В его жизнь и семью вошла Мария, сестра друга и товарища по учебе и работе Кирилла Дмитриевича Синельникова, позже — украинского академика и директора Харьковского физико-технического института, выдающегося физика-ядерщика, навсегда связавшего свою научную судьбу с деятельностью Курчатова. Марией она была по паспорту, но еще в молодости стала называть себя Мариной, под этим именем и вошла в биографию Курчатова.

Родина Марины Дмитриевны — Павлоград, небольшой уездный город в степном краю на юге России, на левобережье Екатеринославской губернии (теперь Днепропетровская область Украины) на берегу реки Волчьей, притока Самары. В городе было три паровые мельницы, небольшие маслозавод и крупорушка, обозный завод, мелкие кустарные мастерские. В центре — две большие церкви, торговые ряды с купеческими бакалейными, шорно-скобяными, москательными лавками, мануфактурный и обувной магазины, мясной ряд и крестьянский базар, по-южному красочный в летнее и осеннее время. Внушительное, обнесенное каменным забором здание уездной тюрьмы выделялось на фоне одноэтажного города. На окраине высились корпуса военных казарм 135-го Керчь-Еникальского пехотного полка.

В городе детства и юности Марины были также две гимназии: мужская и женская, городское четырехклассное училище, уездная земская больница. В центре возвышалось двухэтажное здание купеческого клуба с библиотекой, где в зимнее время устраивались вечера и балы для купеческих семей и офицеров гарнизона с участием военного духового оркестра и где круглый год шла игра в карты и бильярд. Иногда в помещении клуба силами местных любителей или труппами заезжих гастролеров устраивались спектакли.

Здесь, в Павлограде, 14 апреля 1895 года в Вербную неделю (вот почему на столе в доме Курчатовых всегда стояла в вазе весенняя ветка вербы, а Игорь Васильевич называл свою супругу «Вербочкой») в семье земского врача, потомственного дворянина Дмитрия Ивановича Синельникова и его жены Павлы Николаевны, урожденной Соколовой из столбовых дворян Вологодской губернии, родилась дочь.