Раиса Кузнецова - Курчатов ЖЗЛ

4 августа прибыла дополнительная группа офицеров из Москвы во главе с военным инженером 2-го ранга Л. С. Гуменюком, а 9 августа самолетом прибыли А. П. Александров и И. В. Курчатов. В работе наступил перелом в лучшую сторону.

Состоялось мое первое знакомство с Игорем Васильевичем Курчатовым, который после отбытия А. П. Александрова на Северный флот остался старшим в группе. Меня в то время поразила адаптация Игоря Васильевича к той сложной военной обстановке, в которой он оказался, не будучи ни военным, ни моряком. На кораблях он ориентировался, как в своей лаборатории. Если для нас Игорь Васильевич в первые дни знакомства был просто специалистом, каких много приезжало на флот для оказания помощи при освоении новой техники, то это впечатление быстро рассеялось. Поначалу на кораблях относились с некоторым недоверием к возможным результатам, но уверенность, с которой Курчатов включился в это ответственное дело, полностью ликвидировала отчужденность. Сказалось его умение располагать к себе, умение завоевать доверие к тому, что предстояло сделать, вселить веру в надежность осуществляемого способа защиты кораблей. Его организаторский талант руководителя сочетался с высокой требовательностью и в то же время — с душевностью в отношениях с помощниками. Все это и привело к улучшению качества выполняемой работы, от которой во многом зависела боеспособность кораблей. В исключительно короткий срок было выполнено указание правительства по противоминной защите кораблей.

Но не все корабли могли иметь на борту обмотку из электрокабеля, например такие, как подводные лодки, катера и малые суда. Тогда Игорь Васильевич организовал исследования, которые сам же и возглавил, — возможности и создания системы безобмоточного размагничивания, точнее, размагничивания путем временно уложенной по кораблю обмотки электрокабеля. Результаты положительно ответили на этот вопрос и оказались хорошими. Так, казалось бы, несложным способом удалось флотским специалистам-минерам, инженерам совместно с учеными-физиками сорвать планы фашистов — парализовать действия кораблей военно-морского флота. Поначалу „простота“ решения сложной проблемы защиты кораблей вызывала некоторое недоверие к ее надежности, но вскоре недоверие исчезло. Стало бытовым присловье: „Перед тем как в бой идти, побывай у ЭЛЭФТИ“.

Чтобы закрепить преемственность в этой работе за флотскими специалистами, при штабе ЧФ были организованы занятия, которые Игорь Васильевич проводил лично. Весьма умело и доходчиво рассказывал он о сути нового для моряков на практике дела. Начало обороны Севастополя застало Игоря Васильевича с частью специалистов в Севастополе, а со 2 ноября он отбыл на базы на Кавказское побережье, чтобы оказать помощь в организации контрольно-измерительных станций и оборудовании станций по размагничиванию кораблей и там».

Со свойственным оптимизмом и юмором Игорь Васильевич рассказывал о жизни на «дредноутах» — маленьких суденышках, где ему приходилось ютиться, о морских походах, об оморячивании. Об этом он живописно рассказывал жене в письме 23 ноября 1941 года: «Пишу тебе из кубрика небольшой рыбачьей шхуны, принадлежащей нашей системе. Вчера мы приехали сюда и здесь же сегодня ночевали. Мне все очень по душе. Маленькое помещение (примерно 2 на 2,5 метра); ночью тишина, шхуну покачивает, болтает. А утром мой компаньон, пока я спал, затопил буржуйку; я проснулся — а по стенам прыгают блики и пятна, издревле близкие человеку. В Туапсе пришел на корабле, качало, но я, оказывается, так и остался к этому невосприимчивым, наоборот, прихожу всегда в хорошее расположение духа. Вообще все больше и больше тянет к морю. Вряд ли после войны вернусь к жизни большого города и кабинетной обстановке. „Бродяжничество“ всегда было мне по душе — думаю работать на флоте. Работа идет спокойно и хорошо» [327] Курчатов в жизни. С. 85. .

Морская служба трудна и сложна, но в годы войны Курчатов полюбил ее. В это напряженное время он находил возможность любоваться красотами моря, заходящего солнца, кавказскими горами и ярким небом юга. Такое спокойствие создавало ритмичность и в работе коллектива. О людях, о своих товарищах он отзывался всегда с душевной теплотой: «Наша группа живет дружно, способные, талантливые люди. Работать с ними очень приятно» [328] Там же. . Тем же платили ему все, с кем бы он ни сталкивался. Однако он отличался беспощадностью к лени, малодушию, обывательскому нытью. Он восхищался героизмом севастопольцев и тщательно изучал походную обстановку возвратившихся кораблей, проверял качество своей работы, добиваясь дальнейшего совершенствования противоминной защиты (ПМЗ), — это, не сговариваясь, отмечали все его товарищи по военно-морской одиссее [329] Там же. .

Флотские специалисты — ученые, минеры, моряки — видели в Курчатове 1941 года своего боевого товарища, чрезвычайно скромного человека, делившего с ними трудную фронтовую жизнь. Вспоминая события военных лет, они всегда благодарили ученых за их бесценный вклад в борьбу с фашизмом, за свободу и независимость нашей родины. Авторитет Игоря Васильевича в ВМФ вырос быстро и поднялся высоко. Как же это стало возможным?

Как научный руководитель, Курчатов участвовал в решении всех научно-технических задач группы: разработке методов контроля магнитного поля корабля; расчете необходимых обмоток; организации их изготовления в мастерских флота; отладке обмоток на корабле; создании тралов по взрыванию магнитных мин; разработке способов защиты подводных лодок без установки на них постоянных обмоток; обучении офицеров флота приемам и способам защиты; организации для работы групп флотских подразделений; проверке оборудованных кораблей; составлении инструкций; инспектировании других точек размагничивания на побережье; проведении бесед в штабе флота; изучении новых данных о немецком минном оружии и др. При исключительной работоспособности он умел находить в самом запутанном вопросе рациональное зерно и единственно правильное решение.

Глубоко продумывая научные аспекты размагничивания, Курчатов увлекался и непосредственной практической работой, неутомимо ходил по кораблям, наблюдая и давая указания, порой сам садился за пульт магнитометра, устранял неисправности в клеммной коробке, проверял правильность соединения кабелей обмотки ЛФТИ на корабле. Его можно было встретить и в штабе флота, и на разоружении очередной немецкой мины, и на размагничиваемой подводкой лодке, и в судоремонтной мастерской, делающей по его предложению новый образец электромагнитного трала, и на причале, беседующим с офицерами, пришедшими из боевого похода, и осматривающим вместе с ними пробоины в бортах корабля [330] АРНЦ. Ф. 2. Личный фонд И. В. Курчатова. Музейное собрание. Д. 10.2/Р. Воспоминания А. Р. Регеля. .