Франсуа Жоффр - Нормандия - Неман

Кроме врача Лебединского, радиста Стаховича и переводчика Шика, никто не знает даже самых необходимых русских слов: "здравствуйте", "спасибо", "пить", "есть", "пожалуйста" и т. п., за исключением слова "товарищ", - это слово по-русски знали все.

Начинается процедура проверки документов и таможенного досмотра. Гражданские чиновники - среди них была одна женщина - перебирают вещи. Они не знают французского, и это доставляет немало хлопот владельцу багажа, которому нелегко полностью удовлетворить любопытство таможенников, особенно когда они интересуются книгами, журналами. Они взвешивали их на руке, рассматривали со всех сторон, перелистывали, чтобы в конце концов положить на место, приговаривая при этом с доброй улыбкой;

- Хорошо, товарищ.

Это было первое "хорошо", которое услышали французские добровольцы. И потом не проходило часа без того, чтобы не услышать такое простое, милое, звучное слово "хорошо". Это слово произносилось почти при любом разговоре.

Во время скромного и непродолжительного обеда мы впервые отведали главные русские блюда, которые преобладали в тот период тотальной войны и жестоких лишений.

Вышли из помещения. На улице мороз. Ля Пуап то начинает бить в ладоши, то прячет их к себе под мышки.

- Не жарко, - с иронией бормочет он.

- Не беспокойся, дружище, - успокаивает его Лефевр, - у тебя еще будет время согреться.

Пошел снег. Несмотря на это, через некоторое время самолет вылетает в Гурьев. И чем дальше на север, тем сильнее холод.

Гурьев - небольшой портовый город в устье реки Урал. Короткая остановка для заправки горючим, и самолет устремляется к Москве. Это был необычный полет на высоте не более 50 метров на протяжении 1500 километров! Куда ни посмотришь, всюду внизу снег, туман, вверху - сплошные свинцовые облака. Леса, реки, озера, дома - все покрыто снегом. С трудом удается различать мелькающие деревни и села. Снег делает ландшафт однообразным и скучным. Наши летчики удивляются:

- Как можно ориентироваться в таких условиях? Видимость не более 500 метров, а самолет летит со скоростью 240 километров в час.

Самолет находится в воздухе уже более шести часов. До Москвы остается совсем немного. Плотные слоистые облака закрывают землю. Если раньше можно было с трудом что-либо различить, то теперь совсем ничего не видно. Внезапно моторы меняют режим работы. Самолет снижается, пробивает облака, и неожиданно взору пассажиров открывается Москва. Вот Кремль, вот Москва-река под ледяным покровом, лес заводских труб.

Короткая остановка в аэропорту, и вскоре самолет продолжает путь на аэродром в Иваново, отведенный для обучения и тренировки французских летчиков. От Москвы до Иваново всего один час полета. Там должны собраться все добровольцы "Нормандии". Два других самолета прибывают несколько позже. Они были вынуждены сделать небольшой крюк и совершить посадку в Уральске и Куйбышеве, углубившись, таким образом, на восток.

Всех ожидал один и тот же прием:

- В вашем распоряжении три месяца для освоения советской техники. А потом - бои.

Глава V

В Иванове все устраивается очень быстро. Уже на следующий день после прибытия летчики получают летное снаряжение и неизвестную им ранее зимнюю одежду. Они спешат примерить шапки, унты и меховые комбинезоны.

Им предстоит летать на истребителе Як-1. Это моноплан смешанной конструкции, с низко расположенным крылом и убирающимся шасси, очень маневренный, но уязвимый; мотор водяного охлаждения имеет мощность свыше 1000 лошадиных сил; винты трехлопастные с изменяемым шагом; вооружение одна 20-миллиметровая пушка, стреляющая через втулку винта, и один синхронный пулемет. Як-1 развивает максимальную скорость 580 километров в час. Это простой в управлении самолет, легко соперничающий с немецкими истребителями Фокке-Вульф-190 и Мессершмитт-109. Несколько месяцев спустя, уже на фронте, летчики познакомились с Як-9, улучшенной моделью Як-1, и, наконец, в 1944 году появился знаменитый Як-3.

Эти самолеты требовали несложного, но постоянного ухода. Вскоре обстановка подсказала необходимость замены французских механиков русскими, которые лучше знали свои машины и, самое главное, могли работать при любой погоде.

В первый месяц летчики приспосабливались к русской жизни, знакомились с советскими людьми. Скоро у них появились первые друзья.

Летчиков часто посещал пресс-атташе французского посольства господин Шампенуа, очень эрудированный человек и любитель выпить, а также известный писатель, лауреат Сталинской премии, друг Франции, Илья Эренбург, много лет живший в нашей стране. Он изумлял наших летчиков необычайным остроумием и необыкновенно Метким употреблением пословиц.

Вместе с летчиками "Нормандии" они встречали Новый год. Война бушевала со всех сторон, предстояли жестокие битвы, но ничто не могло помешать общему веселью.

Новогодний вечер прошел в теплой, дружеской атмосфере. Пели французские песни, вспоминали о родине.

В первых числах января поступили десять самолетов Як-1. Русские показали, что они умеют держать слово. До 20 февраля обучение шло самыми ускоренными темпами. Порой сильные снегопады мешали учебе. Каждый взлет и посадка требовали больших усилий и умения. Были ошибки. Но не охладел энтузиазм бойцов "Нормандии".

Русские делали все, чтобы облегчить трудности, выпавшие на долю пионеров "Нормандии". В часы отдыха они старались помочь французским летчикам забыть о том, что их родная Франция находится за многие сотни километров.

22 февраля майор Тюлян принял командование эскадрильей "Нормандия". Майор Пуликэн возвратился в Москву. Вместе с ним выехали из Иваново проходившие там обучение французские летчики. В советской столице, которая стала теперь столицей всего мира, поднявшегося на борьбу с гитлеризмом, Тюлян обратился к ним со следующими словами:

- Господа! Я доволен вами. Обучение практически закончено. Незнакомая техника, сложные условия жизни, зверский холод, и особенно снегопады, и другие трудности не испугали вас. Вы справились с ними, и к тому же весьма неплохо. А теперь я разрешаю вам провести четыре дня в Москве.

Французских летчиков ожидали лучшие гостиницы столицы "Националь" и "Метрополь", расположенные недалеко от Кремля и Красной площади. Город находился под защитой исключительно мощной противовоздушной обороны, и поэтому почти не было видно разрушенных зданий. На улицах много людей. Медленно и бесшумно движутся они по тротуарам. Снега так много, что город кажется погребенным под сугробами. Легковых машин очень мало - только учрежденческие "зисы", но зато много грузовиков.

Зимой 1942 - 1943 года в Москве война чувствуется во всем. Большое хладнокровие, величественное спокойствие царят в городе. Стальная воля, спокойная уверенность в себе написаны на всех лицах. Немецкие агрессоры оккупируют еще огромную территорию, от снежных просторов Севера до Кавказа, и Красная Армия ведет ожесточенные бои на всех фронтах. Все силы страны мобилизованы на разгром врага. Мужчины стали солдатами, женщины и юноши рабочими.