Владимир Юрков - Командировки в Минск 1983-1985 гг.

Жители Минска, в отличие от москвичей, активно питались в кафе. Приехав перед началом рабочей смены на завод «Дормаш», я был поражен обилием народа в столовой (это в половину восьмого утра). Оказывается большинство сотрудников предпочитало, начать свой рабочий день с завтрака в столовой, чем мыть тарелки на собственной кухне.

По вечерам мы любили допоздна сидеть в кафе. Зимняя промозглая минская погода, да и ранняя темнота не располагала к прогулкам, а в гостиничном номере было скучно, тем паче, что ни я, ни Сергей Иванович телевизор смотреть не любили и в карты не играли. И я замечал, что остальные посетители, наоборот, подолгу не задерживаются. По всему чувствовалось, что они наспех выбежали из своего дома, чтобы перекусить и быстренько вернуться обратно.

Вот, что уж точно разительно отличало Минск от Москвы, так это погода.

Ох, как я не любил белорусскую зиму! Мокрая, промозглая, часто с сильным ветром, начиналась она, так же как и у нас, в начале ноября и заканчивалась в середине февраля, но, в отличие от Москвы, протекала без особых похолоданий и снегопадов.Три года подряд мы приезжали в Минск под Новый Год и все три раза – одно и то же – дождь… дождь со снегом… снег с дождем.. дождь без снега, но с ветром… Дождь… дождь… дождь… Мелкий… посильней… изморось, просто ливень…

Выезжаешь вечером из Москвы, на Белорусском вокзале прохладно, идет пар изо рта. Едешь, смотришь в окно – снежок лежит, все вокруг белым-бело, дым из труб деревенских поднимается. Снег искрится в свете вагонных окон – лепота! Приезжаешь утром – мокрый асфальт, сверху капает, под ногами хлюпает – ж-ж-уть! Снега почти нет, мокро, вечером город кажется невообразимо темным и пустым. Нет – пустым не кажется, он пуст на самом деле – кому охота топать по лужам.

Сколько раз в такую погоду приезжал в Минск, столько же раз привозил с собою на память «литовскую» ангину 2 . Если мое пребывание длилось более трех дней, то сначала я начинал кашлять, потом болело горло и в Москву я возвращался почти без голоса и температурой 38,5.

Зато весна и лето там были восхитительны. Весна приходила раньше, чем к нам, и как-то дружнее. Не было таких затяжных «откатов», которые часто случаются в Москве. Смотришь – солнышко выглянуло, потеплело, птички запели, капели зазвенели… Потом… Бац! И опять холодина, ветер, пасмурно… Ручейки замерзли, птички заткнулись, а почки погибли – обычная московская весна. Там, наоборот, как весна загорится, так и не угасает. Тепло как-то очень быстро и стремительно надвигается, я бы сказал – неотвратимо. Очень красивая, яркая весна… Мало пасмурных дней… Помню, солнце появлялось – сразу ручьи, лужи… и все это быстро высыхает, почки набухают, затем листья… и глядишь… несколько дней и все позеленело, похорошело. Красивая весна у белорусов!

Ну, лето, есть лето. Хорошо, тепло и солнечно. Благодатная пора. Хотя лето я видел только два раза. Лето – пора отпусков и в командировки мы почти не ездили.

Мне показалось, что оно ничем не отличается от Московского. Ни теплей, ни холодней, может подождливей, но дожди там какие-то незатяжные – пролился и закончился. Ветерком обдуло и подсохло.

Случилось так, что мы поехали на каком-то другом поезде, чем обычно и приехали в Минск слишком рано. На завод мы пришли за полчаса до начала рабочего дня. Вдобавок у Сергея Ивановича остановились часы и мы немного потерялись во времени. Узнав от охранника, что работа еще не началась и нам еще полчаса валять дурака, скорчив достаточно кислую мину, я спросил: «А, чего это народ валит так рано? Энтузиазм и рвение… коммунистического труда…» «Э-э-э! Так вы не местные!» – воскликнул охранник – «Идите и вы побыстрее, пока работает наша столовая – позавтракаете! А то начнется рабочий день и столовую закроют. Бегите-бегите – после дороги покушать надо обязательно!» Нас, голодных, дважды просить не требовалось и мы направились в столовую. Действительно ее уже готовились закрыть, но нам повезло –- народа было совсем мало, а еды – навалом. Мы взяли себе простой крестьянский обед – щи до котлеты с картошкой – пахло великолепно, а на вкус было еще лучше. Приятно удивило наличие в продаже пива. В Москве пиво считалось алкоголем и в столовых, тем более рабочих, не подавалось, а здесь – пожалуйста. Помню, пиво было темное, бархатное с приятным, дымным, вкусом по типу «мартовского». И, конечно, моя любимая, густая, сметана. Не скажу о кулинарных достоинствах этих блюд, но это был настоящий трактирный обед. Вкусный и сытный, без шика и прикрас. Без кулинарных хитростей и изощренностей. Перец и соль – вот и все. Но, что еще надо простому, голодному, человеку, чтобы начать рабочий день.

Великолепно!

Правда, уставшие с дороги, да еще и плохо выспавшиеся под стук колес, от сытного горячего обеда и пива, мы размякли до непристойности. И нам потребовалось еще около часа, чтобы войти в форму.

Ужинали мы с Сергеем Ивановичем почти всегда в кафе «Павлинка», находящемся где-то на окраине города 3 . Не помню по какой причине мы выбрали именно его. Может оно было недалеко от завода, а может быть – неподалеку от гостиницы. Совсем не помню. Но выбор был нами сделан правильно – кафе было приятное. Хотя мне еще запало в память название «Несцерка», но видимо мы там были всего несколько раз, поэтому никаких цельных воспоминаний о нем у меня не осталось – одни обрывки.

В кафе Минска меня всегда поражала атмосфера спокойствия и непринужденности, отсутствие табачного дыма, пьяных посетителей, чистота столов и опрятность персонала. Нет, я не хочу сказать, что все сидели чинно-трезвые, как на школьном утреннике. Да, посетители выпивали, кто пиво, кто вино, а кто и более крепкие напитки. Но вели себя непривычно, не по-русски: никто не качался, не падал, не голосил на всю округу и уж тем более не блевал и не лез в драку. Кое-кто, конечно, выходил покачиваясь, но, при этом, делал это как-то скромно и незаметно, стараясь не мешать ни сидящим ни идущим.

Было заметно, что очень многие пришли сюда поужинать (именно поужинать) после работы, некоторые, видимо, даже заходили домой, дожидаясь супругов, чтобы потом, вместе, идти ужинать. Их выделяла не по погоде легкая одежда. Было видно, что на улице они были очень-очень недолго. Они не задерживались в кафе и, быстро расправившись с едой, также быстро исчезали в дверях. Другие, явно одинокие, не торопились уходить, – все же в компании веселей, и просиживали за чашкой кофе или бутылкой пива более часа, встречали знакомых, соседей, сидели, разговаривали. Обстановка была приятная и душевная 4 . Мы всегда там отдыхали, и душою, и телом. Замечу, что, мне не нравилось в этом кафе только одно – отсутствие молодых одиноких женщин с которыми можно было бы познакомиться и пофлиртовать.