Владимир Высоцкий - Не вышел из боя

Я потомственный кузнец.

Я к полякам в Улан-Батор

Не поеду, наконец!

Сплю с женой, а мне не спится: «Дусь, а Дусь…

Может, я без заграницы обойдусь?

Я ж не ихнего замеса — я сбегу.

Я на ихнем ни бельмеса, ни гугу!»

Дуся дремлет, как ребёнок,

Накрутивши бигуди.

Отвечает мне спросонок:

«Знаешь, Коля, — не зуди.

Что ты, Коля, больно робок, —

Я с тобою разведусь.

Двадцать лет живём бок о бок —

И всё время «Дусь, а Дусь…»

Обещал, — забыл ты, нешто? Ох, хорош!..

Что клеёнку с Бангладешта привезёшь.

Сбереги там пару рупий, не бузи.

Мне хоть чё — хоть чёрта в ступе привези.

Я уснул, обняв супругу —

Дусю нежную мою.

Снилось мне, что я кольчугу,

Щит и меч себе кую.

Там у них другие мерки,

Не поймешь — съедят живьём…

И всё снились мне венгерки

С бородами и с ружьём,

Снились Дусины клеёнки цвета беж

И нахальные шпиёнки в Бангладеш, —

Поживу я, воля божья, у румын.

Говорят, они с Поволжья, — как и мы.

Вот же женские замашки!

Провожала — стала петь,

Отутюжила рубашки —

Любо-дорого смотреть.

До свиданья, цех кузнечный —

Аж до гвоздика родной,

До свиданья, план мой встречный,

Перевыполненный мной!

Пили мы — мне спирт в аорту проникал,

Я весь путь к аэропорту проикал.

К трапу я — а сзади в спину будто лай:

«На кого ж ты нас покинул, Николай?!»

1973–1974

Как да во лесу дремучем —

По сырым дуплам да сучьям

И по норам по барсучьим

Мы скучаем и канючим.

Так зачем сидим мы сиднем,

Скуку да тоску наводим?

Ну-кася, ребята, выйдем —

Весело поколобродим!

Мы ребята битые,

Тёртые, учёные,

Во болотах мытые,

В омутах мочённые.

Как да во лесу дремучем

Что-нибудь да отчебучим —

Добра молодца прищучим,

Пощекочем и помучим,

Воду во реке замутим,

Пугал на кустах навесим,

Пакостных шутих нашутим —

Весело покуролесим!

Водяные, лешие!

Души забубенные!

Ваше дело — пешие,

Наше дело — конные.

Первый соловей в округе —

Я гуляю бесшабашно.

У меня такие слуги,

Что и самому мне страшно.

К их проказам не привыкну —

До того хитры ребятки.

Да и сам я свистну-гикну —

Аж душа уходит в пятки.

Не боюсь тоски-муры,

Если есть русалочки!

Выходи, кикиморы!

Поиграем в салочки!

Ты не жди, купец, подмоги —

Мы из чащи повылазим

Да и на большой дороге

Вволюшку побезобразим.

Ну-ка, рукава засучим,

Путника во тьме прижучим,

Свалим и в песке зыбучем

Пропесочим и проучим.

Зря на нас клевещете,

Умники речистые!

Всё путём у нечисти,

Даже совесть — чистая.

Я — Баба-Яга, вот и вся недолга.

Я езжу в немазаной ступе.

Я к русскому духу не очень строга,

Люблю его сваренным в супе.

Ох, надоело с метёлкой гонять,

Зелье я переварила.

Что-то нам стала совсем изменять

Наша нечистая сила.

Привет, добрый тень, я — Оборотень,

Неловко на днях обернулся —

Хотел превратиться в дырявый плетень,

Да вот посерёдке запнулся.

Кто я теперь — самому не понять.

Эк меня, братцы, скривило!

Нет, что-то стала нам всем изменять

Наша нечистая сила.

Я — старый больной озорной Водяной,

Но мне надоела квартира.

Лежу под корягой простуженный, злой,

А в омуте мокро и сыро.

Вижу намедни — утопленник. Хвать!

А он меня — пяткой по рылу.

Ой, перестали совсем уважать

Нашу нечистую силу!

Такие дела: Лешачиха со зла,

Лишив меня лешевелюры,

Вчера из дупла на мороз прогнала —

У ней с Водяным шуры-муры.

Стали вдвоем старика притеснять —

С фланга заходят и с тылу.

Как в обстановке такой сохранять

Нашу нечистую силу?!

Ну, чем же мы, солдаты, виноваты,

Что наши пушки не зачехлены?

Пока ещё ершатся супостаты,

Не обойтись без рати и войны.

Я бы пушки и мортиры

Никогда не заряжал,

Не ходил бы даже в тиры —

Детям ёлки наряжал.

— Напра!.. Нале!..

Ружьё на пле!..

Бегом в расположение!

А я пою:

— Ать-два, ать-два,

Усталость — трын-трава,

Хоть тяжело в учении —

Легко в бою!

Раззуди плечо, если наших бьют!

Сбитых, сваленных оттаскивай!

Я пред боем тих, я в атаке лют,

Ну, а после боя — ласковый,

На голом на плацу, на вахт-параде,

В казарме, на часах — все дни подряд —

Безвестный, не представленный к награде,

Справляет службу ратную солдат.

И какие бы ни дули

Ураганные ветра,

Он — в дозоре, в карауле

От утра и до утра.

— Ружьё к ноги!..

Равняйсь! Беги!

Ползком в расположение!

А я пою:

— Ать-два, ать-два,

Живём мы однова,

Хоть тяжело в учении —

Легко в бою!

Если ломит враг, бабы слёзы льют,

Ядра к пушечкам подтаскивай!

Я пред боем тих, я в атаке лют,

Ну, а после боя — ласковый.

Отчего не бросилась, Марьюшка, в реку ты,

Что же не замолкла-то навсегда ты,

Как забрали милого в рекруты,

Как ушёл твой суженый во солдаты?

Я слезами горькими горницу вымою