Олег Туманов - Подлинная «судьба резидента». Долгий путь на Родину

«Я дернул лишнего в прошлый вечер, — извинился Андрей, — а ты помог мне выйти из глупого положения, за что я тебе благодарен. У нас не принято друг друга выручать. Когда есть возможность набить морду, все бьют, а чтобы как-то помочь человеку, об этом не может быть и разговора… ты здесь еще новичок и ничего не понимаешь. Рассказать тебе что-то?»

Я поднял свой стакан с чаем и чокнулся с Андреем. Вторым залпом, он опустошил стакан с водкой, став после этого еще разговорчивее.

«Да я перепил, — объяснил он. — Но я ничем не рисковал, потому что меня пригласили на вечеринку американцы и в большинстве там только они были. Они не закладывают, все понимают. Держись американцев, тогда у тебя все будет в порядке. Как у меня».

Многозначительным жестом он очертил свое именье, будто мы находились не в обычной квартире, а в огромном дворце.

«Все не так просто, как ты, вероятно, предполагаешь. Пока ты еще молод, постарайся карабкаться вверх. Пытайся делать карьеру во что бы то ни стало. Зубы зажми покрепче, разгребай себе путь локтями и устраняй конкурентов. Если чуть замешкаешься, чтобы глотнуть кислорода — те, что быстрее и умнее, в миг отбросят тебя далеко назад. Тогда тебе придется работать на них».

История Андрея, оказавшегося на Западе, типична для людей его поколения. В 1942-м в рядах Красной армии он оказался на Восточном фронте и попал в немецкое окружение. В концентрационном лагере, чтобы избежать почти верной казни, он согласился вступить в ряды армии генерала Власова. В Баварии он опять попал в плен к американцам и только чудом избежал депортации в Россию. Он зарабатывал на жизнь чернорабочим, научился печатать на пишущей машинке и каким-то образом приземлился в Отделе «Х». Сейчас он был полностью уверен в жизни.

«Видишь, у меня получилось, — повествовал мой знакомый, еле ворочая языком. — Я приглянулся американцам, и они наняли меня на ответственную работу. Радионаблюдение! Да, так и есть …»

«Видимо, я тоже им понравился, потому что они меня наняли. Кстати, что ты имеешь в виду под радионаблюдением?»

Мой вопрос звучал безобидно и при сложившихся обстоятельствах и не вызывал удивления. Будто двое хороших знакомых выпивают и болтают. Почему не задать друг другу интересующие по работе вопросы?

«Радионаблюдение? — с энтузиазмом подхватил Андрей. — Это совсем обычная работа! Прослушиваю целыми днями пленки и записи переговоров советских военных по радиотелефону. Отвечаю только за определенные телефонные линии, поэтому точно знаю своих клиентов по ту сторону границы, будто они мои хорошие друзья. Узнаю их голоса, настроение, знаю все детали их семейной жизни, в курсе их рабочих дел. Знаю, кого повысили, а у кого проблемы и трудности. Рабочая информация, конечно, передается в зашифрованном виде по специальным телефонным каналам, но и эта информация, которую мы получаем, имеет важность для аналитиков разведки. Мне полагается перехватывать разговоры и коротко комментировать их содержание».

Этот продолжительный завтрак с водкой за столом стал началом наших дружеских отношений. Теперь я мог посещать Отдел. Андрей знакомил меня с другими сотрудниками. Иногда я приглашал его пообедать вместе. Он быстро напивался и становился разговорчив. Мне не составляло особого труда узнать у него то, что мне было необходимо.

Все сотрудники Отдела «Х», за исключением одного слепого немца, были моими соотечественниками. Записи поступали из Лампертсхайма, где располагались радиоантенны «Радио Свобода» и находилась станция радиоперехвата. В отделе проводилась редакция радио записей и первый анализ. Андрей не преувеличил, что немало знает о русских офицерах, слушая их телефонные переговоры месяцами, если не годами. Это американцы хорошо организовали. Таким образом, путем анализа и обработки информации о советской группировке войск, дислоцированной непосредственно рядом с войсками НАТО, они контролировали ситуацию. На основании радионаблюдения, пользуясь материалами переговоров, учитывая, что советские офицеры, несмотря на инструкции, к сожалению, не всегда соблюдали конспиративные рекомендации, американская контрразведка готовила подробные личные досье на каждого. Об этом я подробно доложил Центру.

Как следовало из разговора с Андреем, судя по всему, мои замечания не остались в Москве без внимания. Андрей жаловался, что его работа усложнилась потому, что русские сменили частоту переговоров и ограничили их продолжительность. Помимо этого, они стали чаще говорить шифрами. Безусловно, это меня радовало, но с другой стороны, это насторожило американцев. Отдел «Х» вскоре сместили на территорию американской контрразведки в казарму МакГроу, охраняемую военной пехотой. С этого момента я реже контактировал с Андреем и его коллегами, но постарался не упускать его полностью из вида.

Тут, я считаю необходимым немного прервать воспоминания о своей жизни, чтобы объяснить читателю, о чем же на самом деле идет речь при упоминании «Радио Свобода».

Большинству граждан Запада это название незнакомо даже на слух. В противоположность этому в СССР из-за развернутой против нее пропаганды «Радио Свобода» было очень популярно. В умах наших граждан организация стояла на одной ступени с ЦРУ, Пентагоном, НАТО, всем международным терроризмом, мировым сионизмом и идеологическими диверсиями. То есть всем, что означало смертельную опасность для советского государства. Глушение мощностей передач «Радио Свобода» обходилось в миллионы рублей. Для дискредитации «Радио Свобода», власти обращались к лучшим журналистам, писателям и телевизионным комментаторам страны. Крупнейшие советские газеты нелестно отзывались о так называемом «змеином гнезде» Запада. О «Радио Свобода» издавали книги, снимали фильмы и защищали диссертации. Меня это заинтересовало, когда я вернулся в Москву. Казалось, что все вертятся вокруг одной и той же мельницы. Одни и те же факты, примеры, имена. Вместо новых аргументов приводились ссылки на глупые догадки и недоказанные факты, перевернутые с ног на голову.

В особенности в этом преуспели два зарубежных корреспондента газеты «Известия». Им однажды удалось посетить бюро «Радио Свобода» в Мюнхене, коротко переговорив с директором пресс-центра и отдела работы с общественностью Робертом Редлихом. На мой взгляд, эта беседа несла чисто информативный и протокольный характер. Но оба москвича почувствовали себя после этого настоящими героями. Они же проникли в пасть к лютому тигру! Много лет спустя они публиковали детали своего «героического визита» в различных газетах, журналах и брошюрах, фактически пользуясь сведениями, предоставленными не кем другим, как Лубянкой: т. е. отягчающий материал о сотрудниках радио, предоставленный в форме нелепых интриг, недоразумений и простых слухов, из всего «набора страстей». Из всего этого они сфабриковали «разоблачительные» статьи.