Иван Серов - Записки из чемодана

После Эйзенхауэра дела пошли все хуже и хуже, так как Клей на себя многое не брал, а Монти уже не считался с американским коллегой.

Один раз на последнем заседании Контрольного совета, которые уже проходили не раз в неделю, а раз в месяц, я заспорил с американским генералом, который мне начал перечислять поставки по ленд-лизу, что они дали СССР 400 тысяч автомобилей, паровозы, горючее, 4 тысячи самолетов, 10 тысяч танков, 10 тысяч орудий и т. д.

Я разозлился и рассказал про случай, как топили их корабли с ленд-лизом в Архангельске в Северном море и как они доблестно удирали от немцев по их приказанию. Поэтому потопленную технику не надо считать.

Попутно расскажу <���про> отношение американцев к технике.

Летом нас с Жуковым Эйзенхауэр пригласил посмотреть действия авиадесантной дивизии.

Когда мы приехали на Темпельхофский аэродром, там были англичане, французы и авиадивизия, которая демонстрировала выбросы десанта, погрузку в самолет танков, автомашин, пушек и т. д. Мы наблюдали с диспетчерской вышки.

В это время диспетчеру американцу экипаж одного самолета, летевший в Берлин из Франкфурта, доложил, что на аэродроме, куда он должен сесть, поднялся ураган, видимости нет, и запрашивает, как поступить. Со мной стоял полковник Пантюхов и переводил все команды.

Несмотря на то, что на вышке были большие авиационные начальники, диспетчер, не спросив ничего, дает команду экипажу: «Покинуть самолет». Ответ экипажа: «О’кей», — и летчики выпрыгнули, бросив самолет.

Вот какой порядок с техникой у американцев.

В общем, начались прохладные отношения с союзниками.

За этот год я нагляделся, как ведут себя американцы, солдаты и офицеры. Удивляюсь их порядкам в армии.

Никакой дисциплины и уважения к старшим по званию. Все разговоры на равных, с сигарой во рту, по национальности какой-то сброд. Поляки, немцы, украинцы, евреи, и все они себя считают американцами, а видно, что поляк или украинец, и болтает на своем языке. Правда, и Эйзенхауэр по происхождению немец, дед его родился и жил в Силезии.

Сегодня заехал к гросс-адмиралу Редеру. Живет в шикарном особняке на берегу озера. «Обслуживают» его два «гардемарина» (моряка).

Поговорил с ним. Болтает «Гитлер капут» — мы и без него знаем. В общем, его надо сохранить. Судить подлеца будут, так он в числе ответчиков должен идти. Ведь наш флот на морях по его приказанию топили.

Предупредил, что в его доме, и указал комнату где, будет жить наш офицер. Он смутился, пытался выяснить, с какой <���целью>. Жена возмутилась.

Ну, я по-деловому сказал, что будет так, и обсуждению не подлежит. На этом мы и разошлись. Своему офицеру приказал жить и следить, чтоб он не удрал куда-нибудь.

Доложили, что императрица Вильгельмина установлена и живет вместе с дворецким в Тюрингии. Из Москвы получена команда взять под наблюдение до особого указания. Я приказал привезти ее в Потсдам.

Марика Рокк удрала куда-то в глубь страны, а затем оказалась в Австрии. Ну и наплевать.

Оказывается, в 1945 году ее все же уговорили вступить в нацистскую партию, вот она и перепугалась, когда мы пришли в Германию.

Вчера допрашивал известного по Первой мировой войне знаменитого разведчика полковника Николаи, о нем много писали приключенческих книг, как он успешно организовал шпионаж против России в 1-ю мировую войну.

Сейчас ему 82 года. Выглядит, правда, бодро. Рассказал мне, как ему Гитлер в 1944 году предложил поехать к атлантическому валу (линия обороны, организованная немцами против англичан и союзников по берегу атлантического океана, по Ла-Маншу и т. д.) с целью ознакомлении и организации разведки противника с тем, чтобы не застать врасплох немцев.

Николаи ознакомился и доложил Гитлеру. Тот предложил возглавить разведку на этом участке. Николаи отказался, сославшись на возраст, а в душе, как он сказал, не хотел подчиняться мальчишкам СС и СД. На этом его деятельность и закончилась. У меня тоже были такие же данные, что он не участвовал в работе разведки при Гитлере.

Мне казалось, что на этом можно было бы и закончить с Николаи, но из Москвы пришла команда отправить его туда. Видимо, это его будет последнее путешествие, а толку никакого.

Это, очевидно, абакумовские или кобуловские штучки. Война кончилась, им делать нечего, вот и хотят отличиться. Ведь привыкли всю жизнь работать на сенсациях или на провокациях [333].

К вечеру привезли императрицу Вильгельмину. Вошла ко мне с гордым видом, вместе с дворецким. Я сказал: «Дворецкий пусть находится в приемной, а принцесса пусть садится» [334].

Когда это перевели, то распоряжение остаться дворецкому она передала, так как он переводчика не послушался. Вот царский порядок. Пора бы уж осознать, что этика царствования Вильгельма давно кончилась, однако у них все по-прежнему.

Вильгельмине лет 56. Внешне выглядит неплохо. Видимо, в молодости была красивой женщиной. Ведет себя высокомерно, но я, правда, сразу ее привел в порядок, когда она начала мне длинно рассказывать, и мы быстро поняли друг друга.

Оказывается, она вторая жена Вильгельма. Вышла за него в возрасте 32 лет. Сама является принцессой Голландской. После смерти Вильгельма ей была установлена немцами большая ежегодная сумма денег, на это она и жила. Содержала небольшой штат прислуги, в том числе «дворецкого», который ведал деньгами.

Деньги держит в Швейцарских банках. Выезжать из Германии никуда не хочет. Когда русские вошли в Германию, она подальше от войны уехала в Тюрингию. Вот коротко и все. Гитлер на нее не обращал особого внимания.

Доложил об этом в Москву. Приказали отправить в тыловой город Германии. Я решил отправить в Франкфурт-на-Одере, в особняк, приставить наблюдателей и следить, чтобы никуда не уехала. Питать за счет коменданта города.

Вообще говоря, зачем обузу на себя брать, она и там бы жила в Тюрингии и все. Пришлось все это проделать, а для наблюдения послал девушку из числа переводчиц НКГБ с немецким языком.

Проинструктировал. Предупредил об этом Вильгельмину, та как-то сморщилась, но сказала «гут»…

Прошло около недели, вдруг раздается звонок, и мне плачущим голосом говорит «переводчица». Просит вызвать ее в Берлин, так как она в таких условиях работать нe может. Я сказал, что комендант получит указания о приезде вашем ко мне.

На сегодняшний день приехала переводчица и со слезами на глазах начала мне доказывать, что она не может так работать, так как Вильгельмина с ней не считается, игнорирует и требует, чтобы называли ее фройлен и т. д.

И в конце заявила: «Вы только подумайте, товарищ генерал, на днях мы пошли по городу, и она мне говорит: вы идите сзади меня на приличном расстоянии. Я возмутилась, так как я член партии и не позволю над собой издеваться», — и разрыдалась. Я еле сдерживался от смеха.