Елена Обоймина - Рудольф Нуреев. Я умру полубогом!

У этой книги небезынтересная и, до недавнего времени, печальная судьба. Так случилось, что еще в первоначальном своем варианте она явилась первой книгой о Рудольфе Нурееве, написанной российским автором (не считая, конечно, сборника воспоминаний сокурсников великого танцовщика. Но это совсем другое).

«О ком будет ваша следующая рукопись для нас?» — спросили меня в одном из московских издательств, где уже вышли и с успехом нашли свою дорогу к читателям несколько моих книг в жанре биографической прозы.

Увы, ни к Инессе Арманд, ни к Елене Блаватской, предложенным на выбор в качестве героинь будущей книги, моя авторская душа почему-то не лежала.

«Ну тогда выберите сами, о ком бы вы хотели написать…» — обескураженно ответили в издательстве.

«А что, если… если о Рудольфе Нурееве?»

«Блестяще! Это то, что нужно сегодня!»

«Я танцую для собственного удовольствия. Если вы пытаетесь доставить удовольствие всем это не оригинально». (Рудольф Нуреев)

В этом я также не сомневалась. К тому времени в России было издано несколько переводных книг о Нурееве. Будем благодарны авторам, которые провели немалую работу перед их написанием и прежде всего лично встречались с друзьями Рудольфа и его коллегами. Хорошо что у них была такая возможность, эти записанные свидетельства имеют огромную ценность для нас! И тем не менее книги эти, написанные людьми, как правило, далекими и от искусства балета, и от реальной обстановки в СССР, наполнены множеством забавных ляпов, фактических подтасовок и порой — заведомой, плохо прикрытой ложью. С точки зрения этих сочинителей, все зарубежные партнерши Рудольфа имели равный ему исполнительский уровень и тянули не иначе как на великих балерин, что совершенно не соответствовало действительности. Все это усугублялось небрежными переводами, авторы которых, будучи не в курсе известных имен в мире балета, на ходу меняли пол персонажей книг, превращая балерин в танцовщиков и наоборот, путались в балетной терминологии и персонажах спектаклей. Настало время, думалось мне, несколько очистить образ нашего знаменитого соотечественника от этой досадной шелухи; на основе воспоминаний хорошо знавших его людей, доверяя кинопленке и своим глазам, поведать миру, каким человеком был все-таки Рудольф Нуреев и, главное, каким он был Артистом.

Со мной был заключен авторский договор, и я приступила к работе. Примерно через год рукопись была готова, сдана в издательство и получила одобрение редакции. Казалось, книга, которую уже ждали читатели, очень скоро выйдет в свет, но… Издатели решили получить под нее грант Федеральной программы «Культура России». Рукопись отправили в Федеральное агентство по печати для решения этого вопроса. Пока проходили месяцы ожидания, книга была сверстана и полностью подготовлена к отправке в типографию. А когда надежды на грант не оправдались, у издательства вдруг не оказалось необходимых средств для ее выхода: книжный кризис вовсю гулял по стране…

Время не работало на нас: вскоре мы узнали, что другое издательство выпустило свою книгу о Рудольфе. Она-то и стала по факту выхода первой от российского автора… Просто написанная и легко читаемая, книга эта не претендует на глубину изложения и основательное знание темы. В отличие от очередной переводной, вышедшей позднее в крупном издательском доме столицы, — пожалуй, надо признать, действительно лучшей книги о Нурееве в переводе, выпущенной в России. В сравнении с предыдущими шедеврами зарубежных авторов книга французской журналистки казалась глотком свежего воздуха. На обороте ее титула значилось: «Издано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России ».

Так вот на что пошел грант российского агентства по печати и вот почему им не удостоена работа своего, отечественного автора!

Какой горькой ни казалась бы эта история, нельзя было не понимать: «Полет одинокого гения» рано или поздно все-таки придет к читателям! Пользуясь случаем, выражаю огромную благодарность издательству «Алгоритм» и всем его сотрудникам за то, что эта книга вышла в свет. Спасибо моим близким и верным друзьям, которые поддерживали автора в этот нелегкий период и вместе с ним не теряли надежды на то, что она будет издана!

А теперь позвольте вернуться к нашему герою.

В конце 1980-х кинорежиссер, директор кинокомпании «Мирис» Виктор Бочаров задумал серию фильмов «Апостолы русского балета». В его планы входило собрать воедино сохранившиеся видеозаписи русских балетных звезд двадцатого века, а также запечатлеть беседы с ныне живущими прославленными исполнителями. Проект находился уже в работе, когда съемочной группе кинокомпании, и не мечтавшей о такой удаче, удалось не только лично пообщаться с Рудольфом Нуреевым, но и побывать в его доме на островах Галли близ Италии. Приятельница Нуреева со времен его юности, физик Любовь Мясникова, в девичестве Романкова, помогла договориться с Рудольфом о встрече. И вот после телефонного общения старых друзей в августе 1992 года состоялась встреча легендарного Нуреева с русскими документалистами.

Острова Галли, где он в то время обосновался (сорок минут морем от Капри), оказались местом чрезвычайно живописным. Эти три острова, обрамленные высокими скалистыми берегами, в 1920-е годы приобрел другой русский танцовщик и балетмейстер — Леонид Мясин. Все здесь было построено по его чертежам, в том числе и дом, где в дальнейшем поселился Нуреев. Вспомним высшую награду, обещанную доблестным Дон Кихотом верному оруженосцу Санчо Пансе: когда-нибудь, после битв и сражений, ты получишь остров и станешь там королем, живя мирно вдали от суеты и шума…

Если точнее, домов на острове было три. Поговаривали, Рудольф еще в начале 1980-х выкупил их вместе с островами у наследников Мясина (называлась сумма в сорок миллионов долларов!). Он отреставрировал эти дома, располагавшиеся на горном склоне один над другим, и над самым верхним построил давно задуманную балетную студию.

Пол и стены в этом поместье были отделаны керамической плиткой, расписанной также по эскизам талантливого Мясина. Даже сиденья и спинки садовой мебели оказались выполненными из керамики. Нуреев то и дело поговаривал о реставрации этой оригинальной мебели.