Сергей Зонин - Адмирал Л. М. Галлер

Вообще-то деревни Галлер не знал: наезды на дачу, которую снимали родители, а потом и сестры в Мартышкино, что близ Ораниенбаума, помочь тут не могли. Деревню, ее думы и надежды Галлер познавал через команду — так было до революции и во время ее, так было и при Советской власти. Из неторопливой вечерней беседы с краснофлотцами на баке или от приборщика каюты можно узнать многое. Вот так Галлеру становились известны беды деревни, похоже, мало защищенной от местного произвола. Иногда он пытался успокаивать своих собеседников, приводя слова Рыкова о том, что процесс коллективизации — укрупнения в сельском хозяйстве будет длительным, что он не может осуществляться какими бы то ни было принудительными мерами. Напоминал краснофлотцам и о докладе Н. И. Бухарина на собрании актива Ленинградской партийной организации, четко заявившего: «Нэп никакой отмене не подлежит; перегибы должны быть прекращены во что бы то ни стало» [156] Правда. 1928. 19 апр. , сползания к продразверстке — тоже. Слушали Льва Михайловича внимательно, уважительно. Но верили ли? Именно в те месяцы, как свидетельствуют архивные документы, по данным ОГПУ, многие краснофлотцы из крестьян говорили, что деревню давят налогами, а колхозы барщиной, что если завел три коровы — значит, кулак; что забирают хлеб, а если сдал положенное, набавляют еще [157] ЦГАВМФ, ф. р-307, оп. 2, д. 67, л. 27. .

Свою позицию по отношению к деревне А. И. Рыков подтвердил и в июле 1928 года в докладе на собрании актива Московской партийной организации. Льву Михайловичу казалось, что все, что говорит предсовнаркома, соответствует политике первого предсовнаркома — Ленина. Ведь Рыков сказал, что «союз рабочего с крестьянином, как это многократно подчеркивал Ленин, должен строиться на хозяйственной основе», а «за всяким шагом по пути администрирования или судебного нажима, серьезно нарушающего товарооборот, встает картина военного коммунизма со всеми теми недостатками и лишениями, которые тогда переживались» [158] Правда 1928. 19 сент. . Лев Михайлович уловил в сказанном боль: может быть, не все в правительстве так думают? Ему же была близка мысль Рыкова о том, что, обеспечивая развитие города и деревни на социалистических началах, нужно добиваться, чтобы люди жили лучше и лучше. И именно на этой основе широкие массы должны «привязаться к Советской власти».

Видимо, предсовнаркома решил употребить власть, пытаясь остановить опасный процесс усиления давления на крестьянство. Он сделал все, что мог: 21 июля в газете «Красный Балтийский флот» было напечатано Постановление СНК СССР, подписанное Рыковым. Оно предписывало немедленно прекратить принудительное изъятие хлеба, обход дворов крестьян, внесудебные аресты, запретительные меры в отношении базаров, принуждение крестьян продавать хлеб на них по государственным ценам. Одновременно постановление объявляло о повышении закупочных цен на зерно и намерении улучшить снабжение деревни товарами [159] См.: Красный Балтийский флот. 1928. 21 июля. . Только через годы Лев Михайлович оценил в должной мере мужественный поступок А. И. Рыкова.

В сентябре 1928 года, однако, в газетах появились материалы с совсем иными суждениями. В обращении ЦК ВКП(б) «Ко всем членам Московской организации ВКП(б)» у Галлера вызвали тревогу слова об обострении классовой борьбы в стране, и «особенно в деревне», о том, что в партии есть «чуждые элементы», «не понимающие основ нашей классовой политики» и «пытающиеся… никого не обидеть в деревне, жить в мире с кулаками, вообще сохранять популярность среди „всех слоев в деревне“. Имена Рыкова и Бухарина в обращении не упоминались. Но не в их ли адрес было сказано, что „недооценка моментов классовой борьбы представляет собой открыто оппортунистический уклон…“ [160] Правда. 1928. 19 сент. ?

Не радовали Галлера и корреспонденции с более чем сорокадневного процесса по „контрреволюционному заговору в Шахтинском районе Донбасса“, начавшегося 18 мая 1928 года в Москве. Многое Галлеру было непонятно: почему председатель суда А. Я. Вышинский не допустил на процесс адвоката от германского профсоюза металлистов для защиты немцев-инженеров и техников, почему отказали в экспертизе специалистов по сути обвинения. Удивило и заявление прокурора Н. В. Крыленко: „Не станет же сам обвиняемый на себя наговаривать“ [161] См.: Правда. 1928. 22 мая; 30 мая; 4 июля. . Где же презумпция невиновности? Наконец, подсудимые не раз отказывались от признанного ранее и странным образом через день-два все подтверждали вновь. Только один из инженеров — Л. Г. Рабинович, старый человек (68 лет!) отказался признать свою вину. Большинство, однако, признались во вредительстве. В дни процесса газеты предостерегали от „спецеедства“, но Лев Михайлович почувствовал рост подозрительности к инженерам. Поэтому в предостережение… А что, если это трансформируется в подозрительность к ученым, инженерам вообще, наконец, к флотским специалистам?

Последующие месяцы зимы и весны 1929 года, к сожалению, лишь подтвердили опасения Льва Михайловича. Сталин в речи на пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) 8 апреля говорил об обострении классовой борьбы, „которое происходит в последнее время и которое создает перелом в развитии“, о том, что этого перелома не видит „группа Бухарина“. Особенно взволновали его слова Сталина о „шахтинцах“: „Шахтинцы“ сидят теперь во всех отраслях нашей промышленности. (…) Вредительство буржуазной интеллигенции есть одна из самых опасных форм сопротивления против развивающегося социализма. Вредительство тем более опасно, что оно связано с международным капиталом» [162] Сталин И. В . Вопросы ленинизма. М., 1952. С. 232. . Во всех отраслях! После этого не могла не распространяться «ловля ведьм». Так и случилось. «Красный Балтийский флот» сообщал о кочегарах-вредителях на электростанции Кронштадтского порта, о вредительстве на пароходах, ходивших на линии Кронштадт — Ораниенбаум… Было же ясно, что аварии или неполадки происходят потому, что изношено оборудование или мала квалификация работающих. Вредителей обнаруживали и на судостроительных заводах… [163] См.: Красный Балтийский флот. 1929. 9 мая; 21 июня.

Постановление Совнаркома от 21 июля 1928 года было забыто, газеты сообщали о массовой коллективизации, число колхозов в 1928 году выросло вдвое, бурный рост числа их продолжался в 1929 году, приближаясь к сорока тысячам [164] См.: Красный Балтийский флот, 1929, 12 марта. . Было понятно, что добровольность при этом нарушается. Флотская газета изредка печатала взволнованные письма краснофлотцев из крестьян о таких нарушениях, о неправильном раскулачивании, насильственном изъятии хлеба. Авторов писем в газете тут же клеймили «подкулачниками», на кораблях проводили собрания по их «разоблачению». Был «разоблачен» в командир эсминца «Володарский» П. П. Чувахин, будто бы пытавшийся помешать хлебозаготовкам, когда был в отпуску в родной деревне [165] Там же. 19 ноября. . От нового военкома и начальника политотдела своей дивизии М. В. Кузьмина, недавно окончившего Военно-политическую академию имени Н. Г. Толмачева, Галлер знал, что Чувахин на самом деле лишь протестовал против насильственного изъятия зерна у середняков. Делу дали ход местные власти, приславшие документ, в котором Чувахин характеризовался как «правый уклонист»… А с продовольственным положением между тем становилось все хуже. Сестры рассказывали Льву Михайловичу о перебоях с хлебом, о введении «заборных книжек». В. М. Молотов, секретарь ЦК ВКП(б), выступая на I Московской областной партконференции, объяснял «противоречиями роста» «хвосты» за хлебом у лавок и недостаток мяса, сетовал, что у нас будто бы потребляют в 3–7 раз меньше овощей, чем за границей [166] См.: Красный Балтийский флот. 1929. 21 сент.; 3 окт. .