Светлана Кудрявцева - Феномен ясновидящей Ванги. Прорицания, предсказания, заговоры

С 1980 года Джуна проживает в Москве. В 1990 году она организовала Международную академию альтернативных наук.

Смыслом жизни Джуны стало лечение людей. Но всем интересно, на чем же основано ее лечение, на колдовстве или на скрытых способностях человека?

Джуна – ассирийка, ассирийцы (ассоры, атураны) – народ, проживающий в странах Ближнего Востока, США, на территории бывшего СССР.

«Я из глубокой провинции, из станицы Ассирийская на Кубани, – рассказывает Джуна журналисту А. Моргачеву. – Всего четыре десятка домиков. Она, эта деревенька, мне дороже всего на свете. Я и теперь там часто бываю… Деревня всегда верила в колдунов, ведьм, домовых. Деревня и сегодня верит. И, видимо, неспроста. Ну в самом деле, почему, когда иной умирает, лопается зеркало, останавливаются часы? Слово «ведьма» происходит от «ведать», «знать». Что я знаю? То, что обладаю энергетическим полем, которое ученые обнаружили у всех живых организмов. В этом поле практически есть все известные физике формы энергии. Только у одних людей поля более сильные, у других слабые.

В нашем селе бытовали определенные обычаи и верования, уходящие в глубокую древность. Я, например, до сих пор, когда наливаю кипяток, говорю: «Шимы алла!» («Во имя Бога!»). Я как бы напоминаю тем невидимым существам (если хотите, духам), которые могут оказаться под струей горячей воды, что не забываю о них. Так учили меня родители.

Связь свою с прошлым я ощущала и через прабабушку, которая прожила сто с лишним лет. Сквозь дымку памяти встает передо мной моя прабабушка. Вот она делает какие-то движения руками, гладит, что-то шепчет, а вот берет в руки веточку и делает этой веточкой круговые движения над больным и опять что-то шепчет.

Эти яркие картины врезались в мою память. В детстве, играя, я пыталась повторять ее движения, нашептывая или напевая что-то свое, рождающееся в моем воображении. Сколько болезней могла излечить моя прабабушка? Никто не смог ответить на этот вопрос… Но и я, умеющая сегодня многое, до сих пор не знаю, как убрать грыжу, а она это делала. И ее дочь, сестра моей бабушки, тоже лечит грыжу прикосновением ладоней. А что касается моей мамы, то никаким даром исцеления она не обладала, зато очень вкусно готовила.

Предков по отцу, тоже с берегов озера Урмия, я не знаю. Мой отец, Юваш Сардис, в довоенные годы приехал в Советский Союз из Ирана по делам, он здесь женился, осел в нашем селе и проработал всю жизнь в колхозе.

С 13 лет Джуна начала свою трудовую деятельность в колхозе Краснодарского края на Кубани.

Через некоторое время получила медицинское образование. После этого она продолжила учебу в Коломбийском медицинском университете на Цейлоне.

Каждый ребенок берет что-то от отца и от матери, но я, как утверждают родственники, – точная копия своего отца. Для мамы я была излишне странной, ее пугали многие мои выходки, она часто меня наказывала, а отец любил меня безмерно.

Отец иногда мог предсказывать будущее. Однажды, когда он сидел за столом с друзьями, которые были старше его, отец неожиданно сказал, причем сказал серьезно и печально, что ему предстоит умереть раньше, чем им. Друзья отцу не поверили, но так оно и случилось.

Отец понимал меня как никто другой. Когда я узнала, что в селе пошли разговоры, будто я – шидда, то есть ведьма, я сказала отцу, что убегу из дома, но он успокоил меня. Помню, наступила ночь, и отец начал рассказывать мне о звездном небе. Вот тогда-то под крупными и яркими ночными звездами впервые возникло у меня ощущение, что я живу одновременно и на Земле, и на тысячах других планет и никак не могу собрать себя воедино…» (Лечебные сеансы Джуны. Мн. 1991).

В детстве с Джуной произошел один случай, который мог закончиться для нее трагически. Об этом она рассказала В. И. Кузнику – доктору медицинских наук и парапсихологу: «У нас в семье было много детей. Но особенно мне досаждал младший брат. Ему в ту пору было всего 2 года, и мама заставляла меня смотреть за ним. А мне так хотелось убежать играть со своими сверстниками. Но что поделаешь – брат есть брат. Однажды я несла его на руках мимо глубокого колодца в нашем дворе. И вдруг какая-то неведомая сила вырвала его из рук и с силой швырнула в колодец! Я моментально нырнула в колодец. А он глубокий и узкий, повернуться я в нем не могу. Вытолкнула я его ногами из колодца, а сама выбраться не могу. Не знаю, сколько времени я там находилась, думаю, минут 5, не меньше. Братишка побежал домой и стал звать маму. Она ничего не понимает, а брат толком объяснить не может, он говорить тогда почти не умел. Мама выскочила на крыльцо и стала звать меня. А брат подбежал к колодцу и пальчиком показывает – мол, там она. Когда мать поняла, что я в колодце, то упала в обморок. Хорошо, Володя (брат) дома был, он и вытащил меня. И что удивительно! В легких моих и капли воды не оказалось. Да и сознания я не теряла.

И это не единственное чудо, которое со мной произошло в детстве. Как-то я предсказала землетрясение, но мне в селе никто не поверил. И жестоко поплатились за это.

После землетрясения ко мне в нашем небольшом селе стали относиться плохо. Мальчишки дразнили шиддой – ведьмой по-ассирийски, не давали проходу.

А сколько издевательств я вытерпела, когда училась в Народном университете. Никак не могли смириться учителя, что я могу лечить без лекарств. И вот один из профессоров на госэкзамене мне говорит: «Хочешь получить диплом, сшей рану без иглы и лигатуры».

Ну, думаю, все, пропала. Не получить мне диплома. И вдруг я услышала голос отца. Да, да, не удивляйтесь.

Я отчетливо слышала его голос: «Женюшка, склей. Женюшка, склей».

Я поняла, что необходимо склеить края. К счастью, рана у больного оказалась резаная, края более или менее ровные. Я начала прижимать их один к другому, а про себя шептать: «Склеиваются, склеиваются, склеиваются».

Я не могу точно сказать, сколько времени я колдовала над больным. Но края склеились. Это вся государственная комиссия видела. И я получила диплом.

…А как я оказалась в Москве, это особая история. Муж мой в Тбилиси занимал довольно высокую должность. Через него не без помощи очень влиятельных людей я и попала в Москву. Сначала жила в гостинице. А когда обо мне благосклонно отозвался Брежнев, выделили квартиру. Как видите, квартира неплохая, в центре города, но очень тесная. Верите, иногда столько родственников наезжает, что лечь некуда. Спят не только на полу в комнате, но и в коридоре.

…Вы знаете, как я люблю Вахо. Однажды, ему было тогда всего 6 лет, он заболел. Диагноз я поставила сразу – саркома бедра. Температура была высоченная, он умирал. И тогда я решила, что умру вместе с сыном. Вспоминать об этом не хочется.

Десять дней от него не отходила ни на шаг. Спали вместе. Пищи почти не брала в рот. Гладила и гладила его больную ногу, сутками не отнимала от пораженного места руки. И вот на десятый день рана открылась. Видели бы вы, сколько выделилось гноя! А затем дело пошло на поправку. Постепенно рана начала очищаться, и теперь – тьфу, тьфу, тьфу! – сын мой здоров.» (Б. И. Кузник. Джуна, Ванга и другие. М. Радио и связь. 1995).