Эдуард Филатьев - Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам

«На одном из заседаний Политбюро и Военного совета обсуждались итоги советско-финской войны 1939–1940 годов. Неподготовленность нашей армии, огромные потери, двухмесячное позорное топтание перед “линией Маннергейма” и многое другое стали известны всему народу. Об этом в полный голос заговорили за рубежом.

Сталину и его приближённым надо было “спасать своё лицо ”. Этому и было посвящено заседание Политбюро и Военного совета. После бурных прений решили, что причина всех наших бед в советско-финской войне – плохая работа разведки… Никогда ещё ни одно правительство, ни один министр обороны или командующий не признавали за собой вины за поражение. Ищут виновных среди “стрелочников”, в первую очередь валят на разведку, потом на всякие климатические и географические причины, но отнюдь не на бездарность и невежество правительства и его полководцев. Сталин и в этом не был оргинален. Он тоже решил отыграться на разведке и лично на Проскурове.

Проскуров не стерпел возведённой на разведку напраслины и смело вступил в пререкания со Сталиным. Назвал все действительные причины неудач».

За эту «смелость» 11 июля 1940 года Иван Проскуров был уволен со своего высокого поста заместителя наркома обороны СССР.

К 47-летию со дня рождения Владимира Маяковского (19 июля) поэт Николай Асеев сочинил поэму «Маяковский начинается», за которую через год его наградили Сталинской премией первой степени.

В августе 1940 года 28-летний генерал-лейтенант Павел Рычагов был назначен начальником Главного управления ВВС РККА.

20 августа 1940 года на Троцкого было совершено ещё одно покушение. На этот раз агент НКВД Рамон Маркадер, прикинувшись ярым троцкистом, принёс Льву Давидовичу для прочтения свою статью. Пока Троцкий читал, Маркадер нанёс ему удар по голове тайно принесённым ледорубом. 21 августа Троцкий скончался. Его убийцу осудили на 20 лет тюремного заключения.

Московская киностудия «Союздетфильм» в тот момент проводила съёмки приключенческого фильма «Случай в вулкане». Автором сценария был Михаил Константинович Розенфельд, работавший в двадцатых годах корреспондентом «Комсомольской правды» и познакомившийся там с Владимиром Маяковским. В фильме снимался становившийся известным артист Пётр Алейников. Его биографы пишут:

«Уже во время съёмок стало ясно, что фильм обречён на провал. Сценарий никчёмный, сюжет скучный и надуманный, герои бесцветные».

Фильм бросились спасать. Явно по рекомендации Всеволода Меркулова (заместителя Берии) помогать режиссёру были приглашены Лев Кулешов и его жена Александра Хохлова, а на доработку сценария вызвали Осипа Брика.

«Фильм приключений “Случай в вулкане”» на экраны вышел. В титрах было написано: « Сценарий М.Розенфельда в разработке О.Брика ». Фамилия режиссёра (Евгения Шнейдера) не указывалась, а было написано: « Консультанты по режиссуре: Л.Кулешов, А.Хохлова».

Так что пятидневный арест в Тифлисе в 1927 году и знакомство с Всеволодом Меркуловым, как оказалось, подготовили для Льва Кулешова и Александры Хохловой совсем неплохое продолжение.

24 августа 1940 года был арестован татарский поэт Фахти Бурнаш (тот, что выступал в 1937 году на «Пушкинском пленуме» с критикой пьесы Сельвинского «Умка белый медведь»), Бурнаша обвинили в том, что он «не боролся с антисоветской идеологией в Татиздате и был участником контрреволюционной организации». Началось следствие, добивавшееся от поэта « признаний ».

А в ноябре того же года состоялся визит в Германию советской делегации во главе с председателем Совета народных комиссаров и народным комиссаром иностранных дел Вячеславом Молотовым. В состав делегации входил и начальник ГУГБ НКВД СССР Всеволод Меркулов. 13 ноября в Имперской канцелярии рейхсканцлер Адольф Гитлер дал завтрак в честь советских гостей. Вечером того же дня в советском посольстве Молотов давал ответный ужин, на котором присутствовали министр иностранных дел Германии Иоахим Риббентроп и рейхсфюрер С С Генрих Гиммлер. Глава гестапо Гиммлер и будущий глава НКГБ-МГБ Меркулов встретились за одним столом.

Однажды Сталин обнаружил, что его дочь Светлана увлечена поэзией Анны Ахматовой и переписывает её стихи в тетрадку. Вождь был очень этим удивлён. И задумался.

Аркадий Ваксберг:

«Сталин решил вдруг проявить благоволение к Анне Ахматовой, матери политзаключённого (Лев Гумилёв), жене одного расстрелянного (Николай Гумилёв) и одного арестованного (Николай Пунин) “врагов народа”. Он повелел принять её в Союз писателей и издать – после огромного перерыва – сборник избранных стихов, вероятно, срассчётом на то, что в благодарность за высочайшее покровительство (и ещё от безысходности, стремясь вымолить милость к сыну) она сочинит оду в его честь».

Но никаких од Ахматова не сочинила.

31 декабря 1940 года состоялась премьера фильма «Тимур и его команда». Кинокартина завершалась проводами на службу в армию воентехника I ранга Георгия Гараева, дяди Тимура. Провожать его решили с музыкой. И зазвучала песня, которую для фильма написал композитор Лев Шварц. Вся команда Тимура пела знакомые слова, написанные Владимиром Маяковским более десяти лет назад:

Мелодию композитор Лев Шварц сочинил довольно симпатичную. И слова к ней были написаны « лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи». Но эта песня не стала популярной. Её не пели с эстрад, она почти никогда не звучала по радио. Почему? Видимо никто не хотел зазывать мальчишек и девчонок, чтобы они «с песнею » шли «в стрелковые кружки» учиться убивать.

У Бриков в тот момент тоже начались проблемы, которые, впрочем, на уровне их жизни никак не отразились.

Аркадий Ваксберг:

«У Осипа, который ещё совсем недавно был завален работой, становилось её всё меньше. Он печатал статьи о Маяковском – главным образом, в провинциальных газетах…

В деньгах семья не нуждалась: издания стихов Маяковского вполне обеспечивали ей ту самую “сносную жизнь”, о которой просил поэт в предсмертном письме ».

А у Ильи Сельвинского проблемы не прекращались. И 12 января 1941 года он написал письмо Корнелию Зелинскому, в котором сообщал:

«Лежит у меня сейчас 4 пьесы: “Брестский мир”, “Версия о II Лжедмитрии”, “Бабек” и “Смерть Ленина”. Под теми или иными предлогами их не печатают».

И Сельвинский поделился со старым другом своей мечтой (поэт, хоть и несколько запоздало, понял, кто стал подлинным героем времени):

«Я хотел бы написать пьесу-поэму под названием “Генерал авиации”, в которой показать человека, какого, может быть, сейчас ещё нет в законченном очертании, но которого ужасно хотелось бы встретить в жизни. Это должен быть философ, настоящий, тонкообразованный, обаятельного ума, обворожительной мужественности, широкий политик и великолепный техник: артист лётного дела, ас. Последнее, конечно, легче всего состряпать – важно найти ситуацию, в которой генерал проявил бы себя главным образом как философ, но чтобы это было интересно для всех, занимательно, увлекательно. Это будет возвращение моё к образу интеллигента, но уже на совершенно новой базе».