Максим Могилевский - Полосатый рейс

Носясь и прыгая по палубе, они не могли остановиться сразу, затормозив. Все вокруг рушилось и падало от их резких движений и толчков. Вылетали из косяков двери, ломались трапы… Звери с трудом осваивали непривычную для них обстановку.

Тигры важно расхаживали по капитанскому мостику, забирались на крыши надстроек, лазали по трапам. Довольные тигриные морды порой высовывались даже из иллюминаторов. Тигры были повсюду — и в машинном отделении, и в трюме.

Среди них постоянно разгуливал высокий человек в кожаной куртке со стеком в руке — режиссер-дрессировщик. Каждый день в гости к тиграм приходила Маргарита. Вместе с мужем она наблюдала за тем, как звери привыкают к кораблю, чем интересуются. Наблюдения были самые любопытные.

Пурш подтвердил свою репутацию отличного верхолаза. Его часто видели лазающим по палубным надстройкам, мачтам и лесенкам-трапам. Похоже, будто он догадывался, что предстоит снова сниматься в кино. Крыши двух надстроек соединили узкими досками — Пурш прошелся и по ним. Этот трюк — балансировка — был одним из основных в его цирковом репертуаре; возможно, он думал, что и здесь, на корабле, предстоит делать нечто подобное.

Однажды тигры поднимались на капитанский мостик. Ахилл отказался идти по узкому трапу наверх, и дрессировщик загнал его в каюту старпома. Ахилл кинулся к иллюминатору и, высадив стекло вместе с рамой, выпрыгнул на палубу! Этот случай навел режиссера на мысль включить в картину такой кадр. Правда, повторить этот номер Ахилл отказался.

Найда и Пупа не отходили от иллюминаторов. Они с любопытством заглядывали в них, просовывали лапы, пытаясь достать то, что, как им казалось, скрывалось за этими круглыми отверстиями в стенах. А Кальве — молодой грациозной тигрице — полюбился фальшборт. Ее часто заставали на палубе в этакой задумчивой позе: стоя на задних лапах, она опиралась передними на фальшборт и долго-долго не отрываясь смотрела, как играют внизу волны. Дрессировщики это учли.

Вообще тиграм на корабле нравилось. Когда по утрам к их павильону подкатывали транспортную клетку, чтобы везти на корабль, звери бросались туда, набиваясь по трое-четверо, хотя твердо знали «норму перевозки» — по одному.

Задолго до начала съемок Константиновский поехал в Киев и познакомился там еще с одним из главных героев будущего фильма — дрессированным шимпанзе по кличке Пират. Первая встреча ознаменовалась скандалом. Пират набросился на незнакомца, посмевшего самовольно войти в клетку, и начал его бить. Константиновский не растерялся, Закрыв лицо руками, он сделал вид, что плачет. Пират мгновенно успокоился, обнял расстроенного незнакомца и принялся успокаивать, поглаживая по голове волосатой лапой.

Пирата не могли вывести из клетки до тех пор, пока не прихватили с собой его маленькую подругу, обезьянку-шимпанзе Чилиту. Так вместе, нежно обнявшись, они и покинули Киев, отправившись в Ленинград.

На съемки обезьяны добирались пароходом. Их поместили в радиорубке, и буквально за полчаса они ее отлично освоили. Чилита вела себя благопристойно, хлопотала возле прикрытой футлярами радиоаппаратуры, —а Пират вихрем носился по всем помещениям. Он приставал к матросам, выклянчивая сладости и папиросы, мешая работать и норовя все время схватить кого-нибудь то за руку, то за ногу, напугать или показать язык. Потом он обосновался на мачте и выделывал там уморительные трюки.

Команда полюбила Пирата и в награду за его проделки подарила ему тельняшку. Он пришел в восторг, мигом напялил на себя подарок, выхватил из рук дневального швабру и принялся надраивать палубу. Команда покатывалась со смеху, а дрессировщик сделал пометку в блокноте. На съемках могло пригодиться все. Там обезьяна волей-неволей вынуждена будет импровизировать, хотят того режиссеры или нет; актеры же, действуя в рамках сюжета, должны будут принимать эти импровизации.

Со львом Васей, купленном в Одесском зоопарке, дело обстояло куда легче. Этот старый лев был заслуженным кинодеятелем, поскольку снимался уже в трех картинах — «Дон Кихот», «Она вас любит» и «Новые похождения кота в сапогах». Кстати, к съемкам всех трех фильмов его готовил Борис Эдер — совместно со своей женой и помощницей Тамарой Николаевной. Четверо старших тигров тоже снимались в кино, а молодые во всем следовали за своим вожаком Пуршем и подражали ему.

Вася вначале принял Маргариту неприязненно, но не устоял перед напором ее ласковых слов и довольно быстро сдался, подружился с ней и, по всем признакам, начал готовиться к съемкам. Каждый день Маргарита репетировала с ним: садилась на него верхом, дергала за хвост, валила на землю — словом, выполняла все, что требовалось по сценарию. В фильме Вася должен был играть двух разных львов.

Поскольку предполагалось, что он будет сниматься в общей группе, Константин попробовал подружить Васю с Пуршем. Как писал Конан Дойл, «он был другом и льва и тигра». Но не тут-то было. Оба не желали идти на контакт и к тому же ревновали друг друга к дрессировщикам. Пришлось потом снимать Васю отдельно от тигров.

Меньше чем за два месяца тигры прекрасно освоили корабль от грот-мачты и капитанского мостика до машинного отделения и трюма. Познакомились они и с автором сценария. Знакомство состоялось по инициативе Конецкого и запомнилось ему надолго.

Обидно, согласитесь, написать сценарий о тиграх и ни разу не увидеть их без решетки. И вот Конецкий как-то попросил Константина представить его своим подопечным. Тот согласился. Взяв револьвер и хлыст, дрессировщик вместе с Конецким вступил за огражденный решеткой борт и поднялся на крышу машинной надстройки, где как раз отдыхала вся полосатая команда. Хищники с интересом следили за незнакомцем.

Они вдвоем шагали по двускатной крыше, и дрессировщик отгонял от сценариста наиболее любопытных «актеров». И вдруг…

И вдруг Константин поскользнулся, съехал вниз и грохнулся на палубу, оставив несчастного писателя одного среди тигров. Те сразу осмелели и подступили ближе. Конецкого прошиб ледяной пот. Константин ракетой взлетел обратно — и вовремя. Как уверял Конецкий, Лойда уже собиралась попробовать сценариста на вкус, что, кстати, было на нее очень похоже. В общем, запомнил эту минуту Виктор Викторович на всю жизнь, хотя жизнь полярного моряка тоже не назовешь спокойной.

Интерес публики к предстоящим съемкам был огромен — на набережной вечно толпился народ.

— Нет, Леонову я не завидую, — говорил капитан «Матроса Железняка» Хетагуров многочисленным корреспондентам. — Трудная жизнь у актеров, раз им в таком фильме сниматься приходится. Но и нам не сладко. Представляете, спускаешься в кубрик, а там на обеденном столе живой тигр лежит! Во всю длину стола! Или высунешь голову из иллюминатора, а перед носом — пасть льва. Клыкастая, товарищи, пасть! И обезьяна тоже занятная, недаром Пиратом прозвали. То ночью графин воды стармеху на голову выльет, то мне брюки в узел завяжет…