Иван Иванов - Анафема: хроника государственного переворота

Панкратов продолжал неистовствовать и после выступления Грачева, выкрикивал: «…Обнаглели! …Давайте разобьем это осиное гнездо! …Мы готовы их всех раз…». Когда выяснилось, что танкам подъезда к «Белому дому» не было, разошедшийся не на шутку генерал-майор милиции стал выкрикивать: « Мы знаем подходы через сквер! Я туда поставлю свои БТРы и БМП-2 ( бронетехника МВД. — Авт.). Если танки не смогут, то мы оттуда спокойно начнем обстрел! »

Заседание закончилось в 3 часа 40 минут. Ельцин из своей комнаты к заседавшим так ни разу и не вышел. Все телефоны в здании были заранее отключены, из министерства обороны было невозможно установить связь даже по радио: эфир в его окрестностях уже был предусмотрительно «задавлен» станциями глушения. Сразу по окончании СБ Ельцин отбыл в Кремль. С СБ все офицеры прошли в кабинет Кондратьева, где готовился проект приказа, распределялись позывные и вырабатывался план операции. В 5.00 все еще были в кабинете и план операции не был готов. К тому же неожиданно выяснилось, что ни у кого из командиров частей не было карты «Белого дома». Словом, типичная армейская бестолковщина.

Из справки ГУКВВ МВД:

«В 5.004 октября 450 военнослужащих и 5 БТРов ВВ МВД прибыли для блокирования района, прилегающего к «Белому дому».

БТРы и автоматчики ушли под командованием замкомандующего ВВ МВД генерал-майора милиции Анатолия Романова, чья зловещая роль в серии вооруженных нападений на армейские части в районе Рочдельской улицы (6 раненых таманцев на набережной) и в организации ночных расстрелов пленных защитников парламента требует специального прокурорского расследования.

В 5.30Кондратьевым был наконец подготовлен план операции.

В 6.00еще только началась посадка войск на машины и бронетехнику.

В 6.15ушли к «Белому дому» все БТРы «бейтаровцев» Котенева вместе с БТРами и БМП-2 эмвэдэшников Панкратова и Огородникова. Котенева лично напутствовал Павел Грачев, который расположился на командно-штабной машине (КШМ) на базе БТР-70. Со второй КШМ у подъезда на Воздвиженку устраивал всем гневные разносы Барынькин.

В 6.20-6.30была поставлена задача и к зданию парламента начали выдвижение все остальные штурмующие и блокирующие подразделения (3 батальона 119-го пдп вышли колонной на ЗИЛ-131 и БТРах, следом — батальон Таманской дивизии на БТРах и БМП…).

При этом Павел Грачев лично отдал приказ: «Все за мной! В случае любого выстрела по колонне открывать огонь на поражение!» ( можно представить себе, с каким удовлетворением услышал эти слова представитель « закулисы » , сумевший буквально через пять минут « обеспечить » эти снайперские выстрелы. — Авт.). После чего на своей КШМ лично возглавил колонну 119-го полка. Документировано видеоматериалами, как Грачев на Калининском мосту, отнимая бинокль от глаз с довольной улыбкой приказывает танкистам: «Ну-ка, пизд…те туда как следует!». Вернулся он из района «Белого дома» только к полудню, причем уже на мерседесе. За ним следовали две «Волги» и «ЗИЛ-111» с охраной.

По явно недоработанному плану операции, полетевшему вскоре в корзину, было решено, что в ней примет участие ГУВД Москвы Панкратова, ГУООП МВД Огородникова и его ОМОН, дивизия ОМСДОН ВВ МВД имени Дзержинского и ВВ от Куликова, части Главного управления охраны РФ Барсукова, 119-й полк ВДВ, по мере развертывания — Таманская и Кантемировская дивизии…

МВД и сводная рота ОМСДОН блокируют Дом Советов со стороны сквера и Рочдельской улицы. 2 мсд — со стороны Краснопресненской набережной.

В действительности насмарку пошло почти все, даже назначенное по плану операции место дислокации танков. Вопреки плану танки для обстрела «Белого дома» пришлось расположить прямо на Калининском мосту.

Как нам стало известно уже после кровавой бойни, в 4 часа утра в Кремле состоялась встреча Ельцина с офицерами группы «А» и «Вымпел». Привожу ее описание с их слов.

Вечером 3-го октября командиры подразделений группы специального назначения «А» Главного управления охраны РФ, специализирующегося по борьбе с терроризмом (известного как группа «Альфа») получили приказ направиться в Кремль, где должны были ждать дальнейших указаний. Спали на полу в Кремлевском дворце съездов.

Около 4.00 часов офицерам сообщили, что с ними будет говорить Президент. Вместе с сотрудниками ОУЦ (спецподразделение ГУО РФ «Вымпел») и их зам. командира Герасимовым они направились к Ельцину. Офицеры были при оружии, но, несмотря на установленный порядок, они не были досмотрены, оружие не было сдано.

В помещении, куда их привели, уже находились Начальник ГУО РФ, комендант Кремля генерал-лейтенант безопасности Михаил Барсуков, начальник службы охраны Президента РФ генерал-майор безопасности Александр Коржаков, явно нетрезвый, а также командир группы «А» генерал-майор Геннадий Зайцев.

Обратившись к собравшимся, Михаил Барсуков сказал, что поставлена задача захватить Дом Советов. Генерал сообщил, что штурм будет проходить в три этапа: в 6.00 начинается артподготовка силами танков Таманской дивизии, далее авиация и вертолеты наносят ракетно-бомбовый удар, в заключении на штурм пойдут военнослужащие «парашютно-десантных войск».

Генерал-майор Герасимов потребовал от Барсукова письменный приказ. Начальник ГУО РФ сразу ушел согласовывать данный вопрос с Ельциным. Через некоторое время открылась дверь и появился Ельцин. Передвигался он как-то неестественно, был явно не в себе, бледный, как мел.

«Советы решили взять реванш, — заявил Ельцин, — …Они решили развязать гражданскую войну. Товарищи, вы должны спасти демократию… Как Верховный главнокомандующий, я приказываю взять этот „Белый дом“.

После этого, сопровождаемый Коржаковым и другими охранниками, Ельцин ушел. Офицеры группы «А» категорически заявили, что приказ выполнять не будут.

Пункты 2-й и 3-й указа №1578 «О безотлагательных мерах по обеспечению режима чрезвычайного положения в городе Москве», подписанного Ельциным в 5.00, гласили:

«2. Министру обороны РФ и министру внутренних дел РФ по согласованию с комендантом района чрезвычайного положения в городе Москве выделить необходимые силы и средства для обеспечения режима чрезвычайного положения, подчинив их в оперативном отношении на период чрезвычайного положения коменданту района чрезвычайного положения.