Константин Рыжов - Все монархи мира: Греция. Рим. Византия

Совершив все это, Максимин бесстрашно переправился через Рейн вместе со всем войском и начал жестоко опустошать неприятельскую землю. Никто не осмелился оказать ему сопротивления. Германцы отступили в чащи своих лесов, но Максимин упорно преследовал их, оттеснил к болотам и здесь навязал сражение. Римляне медлили с нападением, тогда он сам отважно начал битву и первым верхом на коне въехал в болото. Солдаты, видя, как их государь разит врагов, несмотря на то, что конь его по самое брюхо погрузился в воду, воспрянули духом и кинулись следом С обеих сторон в этой битве, более походившей на морское сражение, пало столько людей, что все топи заполнились трупами, а вода стала красной от крови. Германцы были преданы почти поголовному истреблению, а римляне, хотя и понесли огромные потери, остались победителями.

С наступлением зимы Максимин отвел войско в Паннонию и расположился в Сирмии. В Рим он так и не поехал, но готовился к войне с сарматами. Однако внутренние дела отвлекли его от этого похода. К 238 г. возмущение против Максимина охватило всю империю, поскольку народ был не в силах более сносить его неукротимую жестокость и столь же безмерную жадность. Император легко обращал свой слух к клевете, не Щадя ни возраста, ни достоинства человека. Достаточно было самого мелочного и низкого наговора, чтобы самые достойные люди подверглись жесточайшим репрессиям. Многие из них были лишены имущества, изгнаны или казнены. Разорив и уничтожив много славных фамилий, император перешел к общественному имуществу: он ограбил все города и храмы, до которых только мог добраться, и присвоил себе их имущество под предлогом военных нужд. Все, что только возможно: статуи богов, почетные дары героям, убранство общественных мест или украшения — переплавлялось в монету. Это возбуждало массы к ненависти и мятежу.

Начало выступлению положила Африка. Тамошние жители убили наместника, который именем Максимина разорял и грабил страну, и провозгласили императором консуляра Гордиана. Едва об этом стало известно в Риме, ненависть к Максимину, прежде скрываемая, проявилась со всей очевидностью. Все статуи и изображения императора были опрокинуты, а его сторонники перебиты. Сенат немедленно признал Гордиана и его сына Августами, а Максимина объявил врагом. Во все провинции были разосланы посольства с извещением о перевороте, и большая часть их присоединилась к возмущению. Когда Максимину сообщили о совершившемся, он стал мрачен и сильно озабочен, но притворился, что относится к этому с презрением. В первый и во второй день он спокойно находился у себя, советуясь с друзьями о том, что следует делать. На третий день он выдал воинам много денег и объявил поход на Рим. Но, поскольку война началась внезапно и ничего не было для нее готово, император двигался медленно, собирая отовсюду провиант и подтягивая резервы. Тем временем стало известно, что Гордиан разбит в Африке сторонниками императора и покончил с собой. В этой крайности сенаторы большинством голосов избрали из своей среды императорами Максима и Бальбина (Геродиан: 7; 2-5, 7-10).

Заслышав о приближении императорского войска, жители в страхе разбегались, разоряя свои земли. Воины ночевали в покинутых городах. Уже тогда они стали испытывать нужду в продовольствии. Тем не менее им удалось без помех переправиться через Альпы и спуститься в Италию, где на их пути встала Аквилея. Жители ее с великой поспешностью приготовили свой город к осаде: восстановили стены, башни и укрепления, которыми не пользовались уже много лет. Провианта и оружия у них тоже оказалось в изобилии (Геродиан: 8; 1-2). Таким образом, неожиданно для себя император натолкнулся на упорное сопротивление. Решительный штурм не принес ему успеха. Ак-вилейцы защищались от воинов серой, огнем и другими подобного рода средствами: многие воины получили тяжелые ожоги или лишились зрения, сожжены были и осадные машины. Думая, что война затягивается вследствие бездеятельности его сторонников, Максимин казнил своих военачальников. Этим он возбудил против себя сильный гнев со стороны воинов. К этому присоединился еще недостаток в продовольствии, так как сенат отправил письма во все провинции и ко всем стражам гаваней, чтобы никакое продовольствие не попадало в руки Максимина. Кроме того, он разослал по всем городам бывших преторов и квесторов для устройства охраны во всех местах и защиты от Максимина. Наконец, осаждавший сам стал испытывать бедствия, какие обычно испытывает осажденный. Среди всего этого приходили известия о том, что весь мир объединился в ненависти к Максимину (Капитолии: «Двое Максими-нов»; 22, 23). Воины его находились в отчаянном положении: они терпели сильную нужду буквально во всем и постепенно впадали в уныние. Наконец, часть легионеров, лагерь которых находился у Аль-банской горы, сговорилась между собой убить Максимина, чтобы избавиться от длительной и бесконечной осады и больше не опустошать Италию ради всеми осужденного и ненавистного тирана Собравшись с духом, они в полдень приблизились к императорской палатке. Максимин вышел, чтобы поговорить с ними, но они, не дав ему даже раскрыть рта, тут же на месте умертвили и его самого, и его сына. Затем перебиты были все его полководцы и друзья, а трупы их брошены без погребения. Головы Максимина и его сына были отправлены в Рим (Геродиан: 8; 5). Известие о кончине ненавистного правителя вызвало великое ликование. По свидетельству Капитолина, трудно даже выразить, сколь велико было веселье, когда через всю Италию несли в Рим голову Максимина и все выбегали навстречу, чтобы принять участие в общей радости (Капито-лин: «Двое Максиминов»; 24).

Византийский император, правивший в 1143 — 1180 гг. Сын Иоанна II. Род. ок. 1118 г. Умер 24 сент. 1180 г.

Детство и юность Мануила прошли в военных походах, в которых он участвовал вместе со своим отцом. Он был самым младшим из четырех сыновей императора и едва Ли мог рассчитывать на трон. Но случилось так, что два его старших брата умерли от горячки, а следующий за ними — Исаак — страдал позорной трусостью и пугался всякого шума. Мануил же, напротив, был воином смелым, в опасностях неустрашимым, а в битвах решительным. Лицо его было приятно и привлекательно. Поэтому никто не удивился, что, умирая под Аназарвом, Иоанн, минуя Исаака, передал престол младшему сыну (Хониат: 2; 1; 1-2).

По свидетельству Хониата, император был человеком добродушным, имел душу простую и сердце бесхитростное. Он легко отдавался в руки евнухов, находившихся при женских покоях, и безотказно выполнял все их просьбы. Когда время вызывало его на труд, он с необыкновенным терпением выносил лишения, терпел холод и выдерживал зной. Когда же он был свободен от войны, то любил пожить в свое удовольствие. Он был красноречив и не чуждался богословских занятий (Хониат: 2; 7; 3, 5). Ум он имел очень острый. Киннам пишет, что в разговорах с государем он часто предлагал ему много труднейших аристотелевых вопросов и видел, что он решает их легко и естественно. Равным образом, многое, что в сочинениях Аристотеля оставалось нераскрытым, он объяснял с удивительной простотой (Киннам: 6; 13). В первые годы своего правления Мануил казался морем щедрости, бездною милости, был доступен и приветлив. Но с возрастом он стал сам управлять делами, а с подчиненными обращался не как с людьми свободными, а как с наемными рабами. Потоки благотворительности он с годами сильно сократил и сделал это прежде всего потому, что возросли расходы на военные нужды. Его царствование было заполнено бесчисленными походами: со времен Юстиниана Великого, империя не вела такого количества завоевательных войн. Уже вскоре после его воцарения султан Масут разорил восточные области империи. Мануил выступил против него, разбил турок, опустошавших Фракисию, и прогнал их до самой Никонии. Затем император был отвлечен западными делами.