Иван Болдин - Страницы жизни

С наступлением темноты Додик грузил на повозку крепь и благополучно доставлял на место. Часть леса опускали в шахту, а остаток прятали в траншеях.

Все шло как будто хорошо. И вдруг наступили лунные ночи. Кто из нас не любит светлую ночь? Но в те дни луна стала противником команды Максимцова. Пришлось отказаться от услуг Додика. Крепь стали доставлять вручную. Нужно ли говорить, каких трудов это стоило.

Напоминала о себе и вражеская артиллерия. Однажды группа бойцов, находившаяся у шахты после окончания смены, попала под огонь. Несколько человек было убито и ранено.

Обстановка еще более осложнилась, когда на левом фланге передового батальона противник захватил в плен одного из наших бойцов. От него фашисты могли узнать о подкопе.

Вызвал к себе Максимцова:

- Как думаете, начатое дело дотянем?

- Осталось совсем немного, товарищ командующий.

- А как вы считаете, то, что фашисты ведут обстрел нашей обороны двухсотпятимиллиметровыми снарядами, не опасно? Не кажется ли вам, что тяжелые снаряды, попав в район подкопа, могут повлечь за собой обвал шахты?

Максимцов молчит.

Я потребовал от майора наращивать темпы подкопа, чтобы все закончить к началу октября. Для усиления охраны района выработки приказал выделить подразделения с пулеметами, организовать надежную защиту входа в шахту.

С каждым днем проходчикам становилось труднее. Сложнее стал грунт, на пути появилась глина с мелкой галькой. А на сотом метре неожиданно обнаружился огромный валун. Это препятствие озадачило даже такого опытного мастера, как Стовбун.

- Будь это у нас в Донбассе, я бы, не задумываясь, пробил бурки, взорвал камень и пошел дальше, -сказал он.-А тут эти бурки нам, как говорится, не по ноге.

Пришлось несколько изменить направление подкопа.

Еще ночь и день напряженной работы. Из шахты никто не выходит. Местом кратковременного отдыха служат ниши, где можно уместиться, только свернувшись калачиком.

Максимцов приказал готовить первую камеру для закладки взрывчатки. Тем временем, воспользовавшись отсутствием луны, которая, спасибо ей, ненадолго отлучилась с небосклона, Барашвили подвез саму взрывчатку. В забое остались только Максимцов и Новиков. Первый заряд они закладывали вдвоем.

И вот уже заложены две пары детонаторов. Нужно продублировать сеть детонирующего шнура. Подвязали его к потолку и закрыли доской. А затем, удалив из забоя Новикова, Максимцов малым омметром начал проверять сеть.

Позже, узнав об этом, я спросил Максимцова, стоило ли кончать академию, чтобы таким неграмотным способом вести проверку? Ведь мог произойти преждевременный взрыв. Максимцов ответил, что на складах армии не оказалось ни одного большого омметра. Поэтому он сознательно пошел на риск. К тому же до предела разрядил батарейку карманного фонаря, чтобы создать минимальное напряжение в омметре. В конце концов я должен был согласиться, что в наших условиях это был единственный выход.

Убедившись в исправности сети, Максимцов приказал "сделать забивку" заряда -заложить камеру мешками с землей. Кое-кто из команды удивился: вначале грунт убирали из шахты, а теперь надо обратно таскать. Пришлось объяснить: если заряд не закрепить в камере, как закрепляют пыжом порох в гильзе патрона, то произойдет не взрыв, а только холостой выстрел по шахтному стволу.

Ночью Максимцов и Новиков выползли из траншеи, подобрались вплотную к колючей проволоке противника и еще раз уточнили расположение вражеских блиндажей и его артиллерийской противотанковой батареи, преграждавшей выход из Фомино-1 на Варшавское шоссе.

К рассвету наблюдатели вернулись, сопоставили результаты разведки. Наметили направления еще двух выработок по 25 метров к блиндажам противника и к противотанковой батарей.

Подсчитав объем предстоящей работы, мы пришли к выводу, что при наших темпах к намеченному сроку всего сделать не успеем. Собрали команду. Обсудили положение и решили: в целях экономии времени и труда грунт из забоя не выносить, а рассыпать по всей шахте. Правда, Сушко начал было возражать: воздуха, мол, и так поступает мало, а теперь и вовсе станет душно. Кроме того, в выработку придется лазить на четвереньках, так как высота шахты уменьшится сантиметров до семидесяти.

Выслушал Стовбун своего напарника, посмотрел на него и сказал с укоризной:

- Не дело, Александр, говоришь. Парень ты был как парень, исправный, а теперь бес тебя попутал. Требования, брат, мы с тобой будем предъявлять у себя дома, в Донбассе. А здесь война...

Стовбун первым отправился в забой и прошел за смену два с половиной метра. Его примеру последовали и остальные. В тот день была достигнута небывалая за последнее время выработка.

Подошли к расположению фашистских блиндажей. Над участниками подкопа потолок толщиной в десять метров. Признаюсь, при всем умении владеть собой в этот раз я испытывал большую тревогу за саперов.

Уже заложены два мощных заряда. А гитлеровская тяжелая батарея продолжает методический обстрел района нашей обороны вблизи высоты. Чего доброго, вражеский снаряд упадет неподалеку от шахты, тогда по детонации возможен взрыв, и под высотой будет погребена замечательная команда смельчаков. А ведь она и так .потеряла шестнадцать человек убитыми и ранеными.

Правда, потеря близких товарищей не подорвала боевого духа команды. Взамен выбывших в шахту спустились повар Сидоренко, ездовой Барашвили. И под землей они трудились не хуже, чем на поверхности.

В последнее время работать стало особенно трудно. Температура в забое, точно в парной. Духота изнуряет. Бойцы работают в трусах, без сапог и все равно обливаются потом. Капли его застилают глаза, мешают видеть. А проходчики упорно продолжают продвигаться вперед. Но вот уже заложен последний шеститонный заряд взрывчатки. После этого всю шахту и колодец засыпали землей, замаскировали, а в траншеях поставили надежную охрану. В ста метрах от шахты, в специально вырытой щели, установили две подрывные машины. На случай их отказа здесь же имелся для дублирования аккумулятор.

За сутки до окончания всех работ по указанию штаба армии командир 58-й стрелковой дивизии полковник Шкодунович сосредоточил в лесу несколько подразделений. Ночью они незаметно перешли в расположение передового батальона и заняли исходное положение для , атаки высоты 269,8.

Позже мне стало известно, что некоторые командиры-скептики, не надеясь на успех взрыва, приказали саперам готовить проходы в минных полях и проволочных заграждениях. Напрасно Максимцов доказывал им, что скоро взрыв откроет бойцам путь на высоту.

Настало утро 4 октября. Противник обнаружил, что за ночь подтянулась наша пехота, и вызвал подкрепления. Нас это радует. Значит, больше врагов попадет в зону взрыва!