Фредерик Шерман - Война на Тихом океане. Авианосцы в бою (с иллюстрациями)

Вскоре после полуночи один из наших самолетов, производивших ночной поиск, обнаружил на расстоянии всего 30 миль от наших кораблей приближавшиеся к ним крейсер и шесть эскадренных миноносцев противника. Теперь американцы чувствовали себя в этих водах как дома и были готовы к встрече с противником. Начав бой на встречных курсах и открыв артиллерийский и торпедный огонь, Эйнсуорт приказал своим кораблям одновременно повернуть на обратный курс, чтобы не проходить мимо кораблей противника. Этот приказ был передан по радиотелефону, но многие корабли не приняли его, и наша колонна пришла в полный беспорядок. “Leander” повернул с запозданием, вынудив “Honolulu” описать большую дугу. Как раз в этот момент в английский крейсер попала торпеда, и ему пришлось выйти из боя. Было замечено, что многие корабли противника горели и, очевидно, неподвижно стояли на месте. Затем торпеда попала в “St. Louis”, а через несколько минут две торпеды попали в правую скулу и кормовую часть флагманского корабля “Honolulu”. Попавшая в кормовую часть торпеда не взорвалась. В момент поворота был торпедирован и загорелся эскадренный миноносец “Gwin”. Кроме того, столкнулись два эскадренных миноносца, получив при этом незначительные повреждения.

Наша артиллерия сосредоточила свой огонь на легком крейсере “Дзинцу”. Теперь он ярко горел. Остальные корабли противника, выстрелив торпеды, снова отступили на север, а наши поврежденные корабли пошли в базу, кроме “Gwin”. Несмотря на воздушную атаку, “Gwin” был взят на буксир, но в 9.00 он начал быстро оседать, и его пришлось покинуть. Эскадренный миноносец “Ralph Talbot” потопил “Gwin” торпедами.

После войны выяснилось, что “Дзинцу” затонул и с ним погибли командир крейсера, адмирал, штаб адмирала и большая часть экипажа крейсера.

Хотя эти бои стоили нам дорого, противник понес в них такие потери, что ему пришлось отказаться от использования залива Кула и ограничиться отправкой малых кораблей и десантных барж в обход Велья-Лавелья и западнее Коломбангара.

Считая нецелесообразным затрачивать усилия на оборону гавани Байроко, находящейся на северо-западном побережье Нью-Джорджии, японцы решили эвакуировать оттуда свой гарнизон на о. Коломбангара. Гарнизон Вила-Станморе усиливался благодаря ночным рейсам “токийского экспресса”, которому от о. Шорт ленд до Вила приходилось проходить сравнительно небольшое расстояние. С этой целью использовались также эскадренные миноносцы и десантные баржи. Для действий против них у нас теперь были торпедные катера, и морские строительные батальоны приводили в порядок аэродром Мунда. Самолеты, действовавшие с этого аэродрома, непрерывно атаковали аэродром противника в Виле, а также его аэродромы в Балле и Кахили на о. Бугенвиль.

Около полуночи 6 августа оперативное соединение в составе шести эскадренных миноносцев под командованием коммандера Мусбраггера крейсировало в водах залива Велья в поисках японских эскадренных миноносцев, которые, как сообщалось, шли с пополнениями на о. Коломбангара. Ночь была темная. Скоро радиолокационная установка обнаружила четыре корабля, приближавшихся на большой скорости. Наша тактика теперь изменилась, мы решили атаковать противника торпедами. К 12-му дивизиону Мусбраггера присоединился 15-й дивизион коммандера Симпсона. Дивизион Мусбраггера пересек курс приближавшегося противника и выстрелил 24 торпеды, тогда как 15-й дивизион занял позицию на фланге. Прицеливание производилось по радиолокационной установке.

План был выполнен блестяще. Четыре эскадренных миноносца, составлявших японский отряд, имели на борту 950 человек и довольствие для Вила. Наши торпеды попали в эскадренные миноносцы “Хагикадзе”, “Араси” и “Кавакадзе” раньше, чем они узнали о нашем присутствии. Когда торпеды попали в цели, американские эскадренные миноносцы открыли артиллерийский огонь, и три корабля противника быстро исчезли под водой, а “Сигуре”, сильно поврежденный, отступил на север [107] .

Наши корабли не имели ни одной царапины. Это был великолепный ночной бой. Этот бой заставил японцев принять решение об отводе с о. Коломбангара своего гарнизона, чтобы не дать ему погибнуть от истощения, тем более что он не представлял большой угрозы для нас при нашем дальнейшем наступлении. Поэтому наша следующая операция была направлена на срыв этой эвакуации.

На этот раз была предпринята первая из обходных операций, которые с этого времени стали достаточно частыми. Когда с о. Коломбангара было покончено, последовало решение перепрыгнуть прямо на о. Велья-Лавелья, лежащий дальше на западе. Группа наших офицеров скрытно высадилась там 21 июля и, будучи не обнаруженной, в течение нескольких дней производила разведку острова. Она сообщала, что остров слабо защищен и пригоден для развертывания аэродрома. А 15 августа, спустя неделю после боя в заливе Велья, в Баракома, на юго-восточной оконечности острова Велья-Лавелья, были высажены войска. Им было оказано слабое сопротивление, хотя высадка производилась всего в 90 милях от Кахили, крупнейшей японской авиабазы на Соломоновых островах. В течение дня истребители прикрытия, действовавшие с аэродрома на мысе Мунда, отбили четыре атаки японских бомбардировщиков. В 15.30 морской строительный батальон приступил к строительству нового аэродрома на захваченном острове.

Два дня спустя вскоре после полуночи четыре наших эскадренных миноносца под командованием кэптена Райана производили поиск севернее о. Велья-Лавелья и встретили там четыре эскадренных миноносца противника под командованием контр-адмирала Иджуина. Они эскортировали семнадцать десантных барж, два вспомогательных охотника за подводными лодками, четыре десантных судна и три вооруженных бота. На некоторых из них находился личный состав для усиления войск на о. Велья-Лавелья, другие шли порожняком и предназначались для эвакуации войск с о. Коломбангара.

В лунном свете спокойное море было светлое, почти как днем, и внезапность не играла никакой роли в бою. Уже можно было ясно видеть небольшие японские десантные суда, на некотором расстоянии от которых шли эскадренные миноносцы, когда появились японские самолеты и сбросили на наши эскадренные миноносцы осветительные бомбы и серию бомб, которые упали всего в 100 ярдах от “Nicholas”.

Кэптен Райан, не обращая внимания на баржи, пошел к японским эскадренным миноносцам. Обе стороны открыли огонь на дистанции 14 000 ярдов, и японские эскадренные миноносцы легли на обратный курс и полным ходом пошли на северо-запад. Целью этого маневра было подставить наши корабли под торпедный залп во время поворота. Райан принял вызов и начал преследовать противника. Ему повезло, так как ни одна торпеда не попала, хотя несколько торпед прошли в опасном расстоянии от наших миноносцев.