Николай Бондаренко - В воздухе - испытатели

Все уже хорошо, опасность позади, но, странное дело, Андреев почти ничего не видит, словно глаза заволокло мутью. Открывает забрало гермошлема, снимает с рук перчатки и протирает глаза. На пальцах кровь... Но ведь ни ударов, ни порезов не было!

...После приземления к Андрееву подбежали врачи, товарищи-парашютисты и инженеры, но он не мог различить их лиц: почти ничего не видел, только слышал обращенные к нему взволнованные слова. И было среди всех этих слов далекое для парашютиста слово - "кровоизлияние".

Белки глаз Андреева были залиты кровью. Веки едва прикрывали их. Тоненькими струйками через поры лица просачивалась кровь...

В это состояние Андреева привела перегрузка, возникшая при штопоре после катапультирования на сверхзвуковой скорости...

Такое катапультирование было у нас первым. И совершил его настоящий герой неба!

Этот прыжок из "сверхзвука" позволил выявить и устранить серьезный дефект катапультной установки. Вскоре она успешно прошла испытания. Теперь летчики-сверхзвуковики имеют надежное средство спасения.

Нет, не зря рисковал жизнью Евгений Николаевич Андреев!

* * *

Когда разговариваешь с Евгением Николаевичем Андреевым, то видишь, как весь он наполнен радостью, которая через его серо-голубые глаза невольно передается и тебе. Такой он добродушный, общительный, жизнерадостный... И как-то даже не верится, что это он был один на один с почти космическим небом! Что это он впервые совершил прыжки с такой огромной высоты и при такой огромной скорости полета.

Пусть знают об этом наши современники и потомки. И пусть всегда гордятся мужеством и героизмом своего соотечественника!

Небо, завещанное сыну

Тренировочные парашютные прыжки проводил у нас начальник ПДС Николай Яковлевич Гладков - опытный методист, бесстрашный испытатель и большой души человек.

Стоя на земле перед группой летчиков, штурманов и стрелков-радистов с надетыми за спиной и на груди парашютами, Гладков обычно говорил убежденно: "Парашют, товарищи, безотказен; прыжок с ним безопасен. А если что, открывайте запасный...".

В самолете он стоял, широко поставив на пол фюзеляжа ноги, и командовал: "Пошел!.. Пошел!.." Один за другим мы подходили к раскрытой двери Ли-2 и вываливались в пустоту. За последним из нас скрывался за дверью и он.

...В тот февральский день 1948 года прыгали летчики: Иванов, Супрун, Пьецух, Антонов, стрелок-радист Картавиков и другие наши товарищи.

Гладков, по расчетам штурмана, сбросил пристрелочного парашютиста, который, как оказалось, приземлился далеко от выложенного на земле знака, и Ли-2 пошел по кругу для захода на сбрасывание. Все напряженно смотрели на землю, а Александр Супрун, прыгавший впервые, сказал:

- О, как далеко, ребята, придется парашют по снегу тащить!

Василий Гаврилович Иванов повернул к нему голову и шутя, но с серьезным видом проговорил:

- Обожди, Саня, может, он еще и не раскроется. А нераскрытый тащить легче...

Напряжение сменилось громким смехом.

- Приготовиться!.. - скомандовал в это время Гладков.

Все восемь прыгавших парашютистов тут же прекратили смех и стали один за другим вдоль фюзеляжа.

Гладков поднял кверху правую руку и внимательно посмотрел на штурмана Африкана Богачева.

Богачев тоже держал поднятой кверху руку, смотрел в окно, говорил что-то летчику, а затем резко повернулся к Гладкову, махнул рукой вниз и произнес:

- По-моему, нормально. Начинай.

- Пошел, Иванов! Хорошо!.. Пошел!.. Пошел!.. - стал громко выкрикивать Гладков.

Последним прыгал Антонов. О его прыжке я и хочу рассказать.

В первый момент после покидания самолета Антонова стало вращать вправо. "Выбросив" в сторону левую руку, он остановил вращение, отсчитал три секунды и рванул кольцо. Динамический удар сменился тишиной. Антонов, как и требовалось, посмотрел вверх, на купол. А купол... Купол был разорван от кромки обтекания до полюсного отверстия. "Запасный!.." - мелькнула сразу же мысль. Антонов тут же развернулся по ветру, положил левую руку на ранец, а правой вырвал кольцо и обеими руками бросил сложенный купол запасного парашюта от себя вперед. Но купол запасного парашюта влетел, словно его засосало под основной, разорванный купол.

Снижение было очень большим. Высота с каждой секундой уменьшалась и уменьшалась.

Антонов, оценив положение, начал быстро вытягивать частью строп запасной купол из основного. Он встряхивал стропами, отводил их в сторону, давая тем самым возможность наполняться куполу воздухом. И вскоре купол запасного парашюта закачался над головой.

Но Антонова поджидала другая неприятность: несколько строп замотались за ноги, и он стал снижаться вверх ногами. Было уже низко. Снижался же Антонов на стоянку самолетов Ту-2.

Подтянув руки к ногам, Антонов стал снимать с них стропы. Наконец ему удалось это сделать.

Когда ноги освободились от строп, Антонова рвануло кверху. Затем он чуть-чуть "подскользил", натягивая слегка несколько строп запасного парашюта, чтобы уйти от самолета Ту-2, и приземлился на бетонированную рулежную дорожку.

...В тот день испытатели тепло поздравили капитана Семена Михеевича Антонова с его "мужественной работой на пути земного притяжения". Особым приказом с объявлением благодарности за проявленное мужество поздравило Антонова и командование.

Я хорошо знаю Героя Советского Союза, Заслуженного летчика-испытателя СССР полковника Семена Михеевича Антонова. Своими шутками, своим оптимизмом он всегда вселял окружающим товарищам уверенность в выполнение любого испытательного полета. Семен Михеевич исключительно спокойный и уравновешенный человек. Если "капризничала" испытуемая техника, он никогда не терялся. "Ничего, ребята, перебьемся. Бывало и хуже..." - уверенно говорил он и всегда находил выход, казалось бы, даже из безвыходных положений. Ему были по плечу любые трудности в испытательной работе! Да иначе и не могло быть. Ведь прежде чем стать испытателем, Семен Михеевич Антонов прошел нелегкую школу войны с фашистами.

Когда началась Великая Отечественная война, младший лейтенант Антонов служил в Прибалтике в 50-м СБАП, которым командовал полковник Агальцов. В марте 1941 года он закончил авиашколу на скоростном бомбардировщике. Но в первые же дни войны личный состав 50-го СБАП стал переучиваться на самолет Пе-2. Переучился на Пе-2 и Антонов.

В августе 1941 года 50-й БАП начал боевые действия. А вскоре Антонов перешел в другой полк - 8-й БАП.

С июня 1941 по август 1943 года, находясь еще продолжительное время в госпитале, Антонов выполнил 93 боевых вылета на самолетах СБ, Пе-2 и Б-25. Это не так уж и мало.

Его не раз подбивали и поджигали зенитки и истребители врага. Не раз он выбрасывался с парашютом. Садился на фюзеляж. Ломал себе позвоночник и череп головы...