Анатолий Черняев - Дневник помощника Президента СССР. 1991 год

3 ноября

Эти дни, наверное, все-таки решающие. Проснувшийся и проспавшийся, как следует попивший в отпуске Ельцин показал себя в полном объеме. И следовало ожидать… Только М. С. не ожидал, все думал, что на уговорах и «хорошем отношении» можно его «канализировать», как он любит выражаться.

Доклад Ельцина на Съезде депутатов РСФСР — это, конечно, прорыв к новой стране, к новому обществу. Хотя все идеи и все замыслы выхода именно «к этому» заложены в «философии» горбачевской перестройки. Но сам он не сумел вовремя порвать со своими привычками, хотя и не раз признавался: «Все мы из прошлого»… Увы! Не у всех хватило силы порвать с этим прошлым до конца, а главное — вовремя!

Ельцин, порвав, окружил себя людьми разных мотиваций — карьеристами, нахалами, прохвостами, искренними демократами, настоящими интеллигентами, умелыми администраторами, новыми хозяйственниками и старыми тоже, но перестроившимися, и сумел их употребить на разрыв с эпохой 1917 года окончательно.

Его доклад — это или грудь в крестах, или голова в кустах. Но в России всегда так делались большие дела. М. С. дальше Мирабо не пошел. Этот выйдет в Наполеоны, перешагнув через дантонизм, робеспьеризм, барассизм и даже через «бешеных»…

Он бросил народу надежду… Это признак харизмы, при всей примитивности его как личности… Как личность — он посредственность и серость, но как «вождь» в данной конкретной ситуации — то, что надо.

И ставка — на Россию. Опять и опять повторяю: историческая ошибка Горбачева — что он, повязанный психологией «интернационализма», не понял роли России. Сочувствую ему сейчас по-человечески. Он инстинктивно понимает, что не только бессмысленно себя сейчас противопоставлять Ельцину, но с точки зрения интересов страны просто нельзя. У него нет альтернативы… Ни Явлинский, ни Госсовет, ни МЭК — не альтернатива.

Выход в иррационализме русской консолидации, в сплачивающем людей отчаянии.

Когда раньше Москва оказывалась без хлеба и молока, люди орали на Горбачева. В эти дни нет совсем ни того, ни другого, а люди сплачиваются вокруг Ельцина и Попова!

Ельцин заявил: МИД сократить в 10 раз! Почему в 10, а не в 2, в 5, в 20? Не важно: смысл — ликвидировать это дорогое центральное ведомство, последнюю опору реальной деятельности Горбачева… И Козырев, «созвав» своих коллег из республик на совещание, открытым текстом говорит: нет Союза, нет президента. Ему оставляем протокольные функции. Ельцин еще весной сказал, что «оставим Горбачеву „вот столечко“, хотя он хочет вот столько!» (показывает руками)… Его место — как у британской королевы. Ельцин достиг теперь и этой цели.

На Смоленской паника: кто на поклон к Козыреву, кто — в СП (совместные предприятия), кто на демонстрации протеста… И т. д.

Ягодин (министр образования) звонит: Лазарев (Минфин РСФСР) закрыл счета для вузов союзного подчинения (МГУ, Бауманский, Менделеевский, Педагогический, МАИ, МЭИ и т. п.!) — сотни тысяч студентов не получили за октябрь стипендии! Будет, мол, «Тяньаньмынь»… Говорю об этом М. С. Не знаю, что он предпримет. Я это к тому — какие уже пошли действия! Вроде провокация… но вроде бы и «логично»!

Явлинский сообщает, что с 4 ноября Внешэкономбанк объявит себя банкротом: ему нечем оплачивать пребывание за границей наших посольств, торгпредств и прочих представителей — домой не на что будет вернуться… М. С. поручает мне писать Мейджору, координатору «семерки»: «Дорогой Джон! Спасай!»…

Завтра Госсовет. Будет опять толковище о Союзном договоре и о судьбе МИДа, т. е. «общей внешней политике». Написал М. С. тезисы по МИДовскому вопросу.

Что-то будет? Да ничего не будет в пользу М. С., даже если разойдутся миром. Ельцин на Съезде получил авторитарные полномочия. Он обещал народу летом улучшение. И он пойдет напролом, не оглядываясь ни на Кравчуков, ни на Назарбаевых, а Горбачева будет терпеть пока на обочине. Он ему уже не помеха. Но поскольку Горбачева уважают на Западе, зачем его так уж обижать! Пусть себе суетится в тех пределах, сколько Ельцин даст на это из своего бюджета.

Даже, думаю, завтра он опять отмолчится на Госсовете: мол, играйте в свои игры, они уже никого не интересуют! Даже 100 000 союзных чиновников, теряющих работу, ничего уже от Госсовета и Горбачева не ждут!

Между прочим, Бейкер Павлу Палажченко в Мадриде на ухо, уже на лестнице, пробросил: берите полтора миллиарда — живые деньги, берите, пока не передумали. Мало? Но больше не можем. М. С. рассказал об этом встречающим во Внуково (Силаев, Яковлев и т. д.) — и ничего! Даже наши банкиры Московский (фамилия) и Геращенко не знают об этом и не потянулись за ними сразу, хотя уже 4 ноября грозит банкротство, а письмо Мейджору поручено написать мне. То есть мы даже не можем действовать по принципу «спасение утопающих — дело рук самих утопающих», когда нам уже брошен хотя и дохлый, но спасательный круг.

Беда М. С., что он не создал аппарат взамен политбюровскому, болдинский ориентирован работать совсем иначе… Он все думал приспособить партаппарат для новой своей власти, но есть законы революций!

Вечером телефонный перезвон М.С. с Колем о МИДе, о Госсовете, о сыне Коля, который попал в катастрофу, о полутора миллиардах и «SOS» Мейджору. Попытки связаться с Явлинским, но так и не нашли его «в гостях»; то же — с Московским: наши банкиры не торопятся спасать страну, кто-то другой, мол, позаботится… Словом, нервотрепка у телефона. А потом с Митькой слушали Моцарта на лазерном диске.

Вышла книга «Августовский путч»… Перечитал вчера статью, написанную там, в «Заре»… Исторически она Должна бы (если кто будет читать!) заинтересовать больше, чем написанное о самом путче и его последствиях: это уже съедено, «проехали»… в ельцинскую эпоху!

5 ноября , вторник

Сегодня у Горбачева был Престон. Подписали соглашение о сотрудничестве с МБРР — вроде от имени Союза, который все газеты и другие СМИ у нас называют уже бывшим, в то время как главы иностранных государств поздравляют «СССР» с 74-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции!

Вчера был Госсовет. Взволнованная вводная речь Горбачева «о текущем, тяжелейшем моменте», но главы суверенных государств (бывших союзных республик) отказались ее обсуждать… Он их настойчиво призывал к обмену мнениями и к «совместной работе»… Отмалчивались… А Ельцин, опоздавший на 15 минут, грубо потребовал «идти по повестке дня».

Повестка дня включала вопрос об исполнении Экономического соглашения, по которому ничего не делается… Меморандум о внешних долгах, на который М. С. всем ссылался в Мадриде и в Латче, оказался подписанным лишь наполовину: Муталибов и Каримов заявили, что не они должны платить, а им еще Центр должен заплатить… И как Явлинский их ни призывал не следовать большевикам 1917 года, заявившим, что царь брал долги, пусть и платит, — не вняли…