Роберт Иванов - Генерал в Белом доме

Как указывалось выше, на Эйзенхауэра произвело страшное впечатление посещение немецких концентрационных лагерей. В конце войны он высказывался за полное уничтожение нацистского руководства и членов нацистской партии.

В Тунисе, в мае 1943 г., когда огромная немецкая армия сдалась в плен, Эйзенхауэр в нарушение традиций профессионального военного отказался пожать руку немецкому генералу [402].

В январе 1944 г. во время встречи с президентом Рузвельтом Эйзенхауэр высказался за более жесткий контроль над побежденной Германией и, в частности, против решения союзников разделить ее территорию на три оккупационные зоны. Рузвельт посоветовал тогда Эйзенхауэру заниматься военными делами, а политику оставить политикам [403].

19 сентября 1944 г. Дуайт Эйзенхауэр в письме к жене писал: «Два дня назад мы предприняли большую атаку с воздуха. Я постоянно отдаю приказы осуществлять крупные наступательные операции и думаю, с каким наслаждением наши люди дома думают о том, когда же мы закончим здесь свое дело. Еще предстоит пройти через множество страданий. Боже, как я ненавижу немцев!» [404].

Трудно поверить, но эта эмоциональная оценка Эйзенхауэра послужила толчком к появлению в Канаде в 1989 г. книги Джеймса Баскве «Другие потери». Автор обвинил Эйзенхауэра в том, что он несет прямую ответственность за то, что после окончания войны уморил в Германии голодом один миллион пленных немцев.

Тяжелое положение военнопленных, в том числе и американских, находившихся в Германии, было широко известно. И Эйзенхауэр стремился сделать все возможное для облегчения их участи. 10 февраля 1945 г. в письме в посольство США в СССР временному поверенному в делах Джорджу Ф. Кеннану и заместителю наркома иностранных дел СССР В. Г. Деканозову он писал, что надо немедленно, «не дожидаясь заключения обсуждаемого сейчас соглашения о советских и американских военнопленных, начать составление списков американских военнопленных – местопребывание, состояние здоровья, их нужды». Эйзенхауэр подчеркивал, что это необходимо «для повышения их морального состояния тем, что они будут знать … они не забыты своей родиной». Генерал Эйзенхауэр назначил для этой работы группу из десяти офицеров и десяти унтер-офицеров и просил «разрешить им въезд в СССР в ближайшее по возможности время» [405].

Тяжелое положение военнопленных союзных армий в Германии и в других странах фашистского блока было одной из причин, почему Эйзенхауэр занимал резко негативную позицию по отношению к руководству вермахта. Гюнтер Бишоф и Стивен Амброуз выступили в качестве редакторов коллективной работы «Эйзенхауэр и немецкие военнопленные. Факты против фальсификации». В этой книге подробно рассказывается об американской политике в отношении немецких военнопленных, об эволюции отношения Эйзенхауэра к немцам, о полной беспочвенности обвинений в том, что Эйзенхауэр устроил пленным немцам что-то вроде Холокоста. Очевидно, правильнее говорить не об эволюции отношения Эйзенхауэра к немцам, а о настоящей метаморфозе его взглядов. В декабре 1945 г. Эйзенхауэр, в то время командующий американскими оккупационными войсками в Германии, отправился в США, чтобы приступить к исполнению обязанностей начальника штаба сухопутных войск. В Европу он возвратился только в январе 1951 г. главнокомандующим вооруженными силами НАТО. 20 января, выступая по прибытии в Европу на пресс-конференции, Эйзенхауэр заявил: «Когда я в последний раз находился в Германии, в моем сердце был резкий антагонизм по отношению к этой стране и даже ненависть к тому, за что выступали нацисты, и мои мысли были заняты тем, как все это уничтожить». Главком НАТО продолжал, что теперь он уверен в том, что «великий немецкий народ соединится с остальным свободным миром, я верю в бесспорные свободолюбивые качества немецкого народа» [406].

Бишоф и Амброуз приводили эти слова Эйзенхауэра как свидетельство того, что его взгляды на немецкий народ претерпели коренное изменение. И такой человек не мог проводить политику геноцида по отношению к пленным немцам.

В книге логично ставится вопрос и о том, что если Эйзенхауэр, лишив пленных немцев медицинской помощи и необходимого минимума пищевых продуктов, уничтожил один миллион военнопленных, то куда дели их тела?

Авторы не идеализируют отношение к пленным немецким военнослужащим в Западной Европе. Они пишут, что весна 1945 г. была очень суровой, нередко в мае шел холодный дождь, а для военнопленных зачастую не было даже палаток. Различные условия были для пленных в американской и в английской зонах оккупации, в Австрии и во Франции. Имели место эксцессы со стороны американских офицеров-евреев по отношению к пленным немцам. Это была реакция на те страшные зверства, которые творили нацисты по отношению к евреям.

Однако со стороны Эйзенхауэра, утверждают Бишоф и Амброуз, не было никакой мести к поверженному противнику. Авторы убедительно доказывают, что отдельные случаи жестокого отношения к военнопленным немцам Джеймс Баскве возводит в абсолют и клевещет на Эйзенхауэра.

Бишоф и Амброуз подчеркивают, что книга канадского автора целиком основана на устных свидетельствах бывших военнопленных, которые, вполне естественно, нередко имеют субъективное восприятие своего пребывания в плену. Баскве не использовал никаких документальных источников, работая над своей книгой.

Интересны фактические данные, приведенные в книге Бишофа и Амброуза. К концу войны союзные армии столкнулись с острейшей проблемой – в Германии оказалось 7 млн, а в Австрии – 1,6 млн перемещенных лиц. Это были жители различных европейских стран, угнанные на принудительные работы в Германию. Среди них – 100 тыс. евреев, находившихся в концентрационных лагерях. В Германии было настоящее вавилонское столпотворение – миллионы перемещенных лиц и военнопленных, военнослужащих союзных армий, миллионы голодающих женщин, детей, стариков. В Германии было разрушено 4 млн домов, в американской зоне оккупации было уничтожено 60% жилого фонда. У миллионов людей не было никакой крыши над головой [407].

И все эти заботы обрушились на Эйзенхауэра. Он в отчаянии писал Д. Маршаллу, что изнемогает под тяжестью этих проблем и не знает, что делать с Пленными немцами. «Убить их, что ли?» – вопрошал генерал Эйзенхауэр. С. Амброуз писал, что эту шутливую реплику Эйзенхауэра канадский автор воспринял, как руководство к действию [408].

Дав яркое описание хаоса, который творился в Европе после капитуляции Германии, Бишоф и Амброуз пишут: «Вряд ли что-либо подобное имело место в истории».

Следуя Ялтинским соглашениям, «союзники репатриировали 2 млн перемещенных «советских граждан». Только Соединенные Штаты репатриировали 1 млн – большинство против их воли. Около 5,25 млн перемешенных лиц из Западной Европы также были репатриированы до конца 1945 г.» [409].