Алексей Будберг - Дневник белогвардейца

Для ставочных юпитеров правильная организация была парой пустяков; только полевой инспектор артиллерии понимал, что такое организация, и выполнил колоссальную организационную работу, дающую возможность справляться до сих пор со всеми катастрофами и потерями и поддерживать артиллерию в весьма сносном состоянии.

Работа Прибыловича - это работа настоящего мастера своего дела и талантливого организатора, вполне достойного того высокого поста, который он занимает.

Формирование резервных частей было поручено профанам и очковтирателям, провалившимся преимущественно на боевом фронте; они пытались восстановить свое реноме и широко развили те приемы, которые всегда были у нас в таком ходу и заключались в уменьи обмануть начальство и блеснуть внешностью, спрятав и замазав все внутренние недостатки. Вместо полевого обучения и внутренней дисциплины блистали опереточными формами, оркестрами музыки и натаскиванием частей в церемониальном марше.

Все било на эффект и на быструю отмену. Правда была не в ходу. Когда командир одного из корпусов, генерал Сукин, захотел заставить обратить внимание верхов на отвратительное снабжение фронтовых частей и вывел почетный караул для встречи Адмирала без штанов, т. е. в том виде, в котором ходили все солдаты корпуса, то его отрешили от командования и все время держали потом в немилости.

Процветали за то конвой начальствующих лиц, ставочные и штабные сотни, разные техническая команды и тыловые учреждения.

Общее бессилие Омской власти распространялось и на фронте. Зимние успехи распоясали суровую дисциплину первого периода войны. Распухнувшие штабы блистали великолепными поездами; фронт стал заполняться семьями; строгие порядки постепенно рассосались; воцарилось штабное засилье, сибаритство.

В конце концов на одного бойца появилось девять тыловиков и никто не обращал на это внимания. Ставка величественно это игнорировала, хотя ей, как голове военного управления, надлежало понимать, что установившиеся на фронте порядки недопустимы и обратят армию в негодные для боя таборы, причем в общей каше исчезнут те настоящие боевые элементы, которые при правильной организации будут стальной, непреоборимой силой.

Сама Ставка разрослась в нечто чудовищное по своим размерам и совершен не соответствовавшее той ничтожной положительной работе, которая там производилась. По наружности работали много, по своему, усердно и добросовестно, но, по неопытности с малыми практическими результатами. Продуктивнее других отделов работал отдел Дежурного Генерала, более определенный по своим функциям и подобравший большие кадры старых опытных работников.

Оперативная работа сводилась к составлению сводок, к разного рода статистике и к мелочному вмешательству в действия армий, состояния которых Ставка не знала, в местности, описания которой в Ставке не было и при условиях, которые ставочные младенцы и представить себе не могли, сидя в Омске.

Наиболее роскошно развились такие паразитные, а при отсутствии строгого надзора, гнусные учреждения, как контрразведка и разные осведомления, создавшие громоздкие, дорогие и вредные для чистоты нашего дела организации. У них нет даже того уменья и той профессиональной добросовестности, которыми отличались наши старые охранные учреждения и их штатные агенты; зато все скверные стороны прежнего восприняты полностью.

Настоящей контрразведки и истинной борьбы с агентами большевизма у нас нет; все делается на показ, чтобы удовлетворить начальство, проявить деятельность и оправдать расходы, достигающие чудовищных размеров; в Омске у меня не проходило недели, чтобы от меня не требовали десятки миллионов рублей на расходы по контрразведке (расходы бесконтрольные, поверяемые и утверждаемые ближайшим начальством, что и дает простор всевозможным злоупотреблениям, и требует особо опытного и тщательного надзора со стороны старших органов).

Реформировать и упорядочить деятельность этих полупочтенных учреждений будет не легко и реформатору надо будет проявить исключительную энергию; отрицательные элементы этой клики легко не сдадут своих вкусных позиций, а они достаточно сильны во влиятельных верхах и сумели сделаться там очень нужными.

Осведомление тоже растет и пухнет; только месяц тому назад для него проведены новые огромные штаты с очень повышенными сравнительно со всеми остальными окладами военнослужащих. Пользы от этой очень модной организации почти никакой, главная ее задача оклеивать заборы Омска плакатами и извещениями; только за последнее время она стала доставлять весьма ценные сведения о действительном состоянии частей и настроении населения разных районов тыла; это собственно не ее деятельность, но она организовала сбор этих сведений параллельно с распространением литературы.

Определенно считаю, что от казенного осведомления пользы не будет; лучшим казенным осведомлением будут хорошие начальники и офицеры в армии и честные и полезные для населения чиновники в стране; если все это есть, то и не особенно сложное осведомление о деятельности правительства будет действенно; если же этого нет, то никакие тысячи осведомительных деятелей и никакие израсходованные миллионы уже не помогут.

Офицерский вопрос разрешен Ставкой отчаянно плохо; увлеклись непомерным развертыванием армий и вызванным этим спросом на офицеров; не сумели сдержать автономные формирования и использовать кадры старых унтер-офицеров для производства и назначения на офицерские должности. Остановились на совершенно неверной системе краткосрочных школ, не учтя совершенно современного состояния нашей, даже полуинтеллигентной молодежи. На этом мы уже обрезались в прошлую войну, но это не помешало Ставке повторить ту же ошибку.

В несколько недель нельзя создать офицера или даже сносный его суррогат; его нельзя научить даже азбуке военного дела в объеме, требуемом младшим офицером и ротным командиром; я знаю это по опыту школ, организованных на фронте во время большой войны. Еще меньше возможно заложить за это время основы офицерской этики в ее здоровых и разумных проявлениях.

Офицер же, умеющий только командовать, отдавать честь, делать гимнастику, но не знающий основ военного дела и лишенный настоящей офицерской этики, это очень опасный материал для современных милиционных войск, могущих быть сносной вооруженной силой только при наличии хороших и знающих офицеров. Произведенные строевые унтер-офицеры имеют то преимущество, что знают основные приемы своего ремесла, умеют распоряжаться в бою, на походе и на отдыхе; наши же штампованные офицеры этим умением не обладают и это лишает их всякого практического значения. Таково единогласное заключение всех старых офицеров, с которыми я говорил по этому поводу.