Юрий Емельянов - Сталин. Путь к власти

После столь острой дискуссии Сталин в своем заключительном слове перешел к открытой полемике против Зиновьева, Каменева и других. Сталин обратил внимание на разнобой в их суждениях по разным вопросам, за исключением вопроса о личной власти: «Каменев говорил одно, тянул в одну сторону, Зиновьев говорил другое, тянул в другую сторону, Лашевич – третье, Сокольников – четвертое. Но несмотря на разнообразие, все они сходились на одном. На чем же они сошлись? В чем же состоит их платформа? Их платформа – реформа Секретариата ЦК. Единственное общее, что вполне объединяет их, – вопрос о Секретариате. Это странно и смешно, но это факт». Сталин верно определил основную цель Зиновьева и Каменева – добиться превращения секретариата в их послушный инструмент, а генерального секретаря – в вечно трудящегося на них исполнителя: «Что же, если превращение Секретариата в простой технический аппарат представляет действительное удобство для Каменева, может быть, следовало бы и согласиться с ним. Боюсь только, что партия с этим не согласится». (Голос: «Правильно!»).

Хотя Сталин заявил, что он «против отсечения», он тут же предупредил: «Партия хочет единства, и она добьется его вместе с Каменевым и Зиновьевым, если они этого захотят, без них – если они этого не захотят». На состоявшемся после съезда пленуме ЦК Г.Е. Зиновьев был вновь избран в политбюро. Не было произведено и «отсечение» Троцкого, который весь съезд промолчал, со злорадством наблюдая «избиение» своих недавних оппонентов. Однако статус других участников «новой оппозиции» был понижен. Л.Б. Каменев был переведен из членов политбюро в кандидаты, а Г.Я. Сокольников перестал быть кандидатом в члены политбюро. Новыми членами политбюро стали М.И. Калинин, К.Е. Ворошилов, В.М. Молотов. Новыми кандидатами в члены политбюро стали Г.И. Петровский и секретарь МКН.А. Угланов.

По оценке Троцкого, как и многих других, Калинин, Ворошилов, Петровский и Угланов были сторонниками Бухарина, а поскольку Бухарина считали лидером «правого, кулацкого уклона», то Троцкий назвал это победой «национально-деревенской ограниченности». Назначение же Ворошилова на пост председателя Реввоенсовета и наркомвоенмора вместо М.В. Фрунзе, скончавшегося 31 октября 1925 года во время хирургической операции, по мнению Троцкого, открывало «правым» те возможности, которыми обладал недавно он сам. Позже он считал, что по мере сдвига вправо Ворошилов или Буденный могли совершить военный переворот, который в конечном счете увенчался бы контрреволюцией. Троцкий считал Сталина лишь пешкой в руках Бухарина и не брал в расчет многолетнее знакомство Сталина с Ворошиловым и Буденным, Калининым и Петровским. Троцкий недооценивал и растущий авторитет Сталина в партии. Кажется, подобные ошибки допускал Бухарин и его сторонники. С. Коэн считал, что после XIV съезда положение Бухарина в партии не уступало положению Сталина, и писал о «дуумвирате Сталина – Бухарина», который сменил триумвират Зиновьева – Каменева – Сталина.

Впечатление о победе Бухарина подкрепляла и активная деятельность группы видных пропагандистов из так называемой школы Бухарина (А. Слепков, Д. Марецкий, В. Астров, А. Стецкий, П. Петровский, А. Айхенвальд, Д. Розит, Е. Гольденберг, Е. Цейтлин, А. Зайцев и другие). Как писал С. Коэн, эта группа помогла «Бухарину посадить своих людей как раз в тех учреждениях, где формировалась политика и идеология, готовились будущие кадры; они с большой эффективностью популяризировали и отстаивали его политику… В сотнях книг, брошюр, газетных статей и публичных выступлений – в учебных заведениях, на партийных собраниях и других общественных форумах – они пропагандировали и защищали (а иногда развивали и дополняли) политику и идеи Бухарина. Они рецензировали его книги, написали его биографию и шумно прославляли его». «Школа Бухарина» превозносила своего учителя как виднейшего теоретика партии и Коминтерна, готовясь провозгласить Бухарина главным руководителем партии и страны.

В то же время съезд несомненно упрочил позиции Сталина. Съезд подтвердил курс на построение социализма в одной стране, который отстаивал Сталин. В резолюции, принятой съездом, говорилось, что СССР «имеет все необходимое для построения полного социалистического общества», что налицо «экономическое наступление пролетариата на базе новой экономической политики и продвижение СССР в сторону социализма». На основе отчетного доклада Сталина съезд дал директиву «держать курс на индустриализацию страны, развитие производства средств производства и образование резервов для экономического маневрирования». Съезд вновь избрал Сталина в ЦК, а 1 января 1926 года пленум ЦК опять избрал Сталина в политбюро и оргбюро. Кроме того, пленум постановил продлить Сталину полномочия делегата в Исполнительном комитете Коммунистического интернационала.

В первые же дни нового 1926 года Сталин активно включился в работу высших органов партии, которая по решению XIV съезда стала именоваться Всесоюзной коммунистической партией (большевиков), или ВКП(б), и Коминтерна. Одним из первых решений, принятых в 1926 году, было постановление ЦК ВКП(б) «о фракционной деятельности Ленинградского губкома». Суть этого постановления Сталин изложил по телефону группе ЦК ВКП(б), прибывшей в Ленинград для того, чтобы разгромить сторонников «новой оппозиции». (В группу входили члены президиума съезда Г.К. Орджоникидзе, С.М. Киров, А.И. Микоян, Н.А. Кубяк.) В январе Сталин не раз выступал в Исполкоме Коминтерна с осуждением «правого» и «ультралевого» уклонов в коммунистическом движении.

Одновременно Сталин дал теоретическое обоснование противоборства с «новой оппозицией» в брошюре «К вопросам ленинизма». Развивая ряд положений, которые были изложены в лекциях «Об основах ленинизма», Сталин придал этой теоретической работе острую политическую направленность, написав на первой же странице: «Ленинградской организации ВКП(б) посвящаю.

И. Сталин».

Каждому теоретическому положению, которое он выдвигал, Сталин противопоставлял высказывания Зиновьева, Каменева или Троцкого, которые он старался опровергнуть ссылками на Ленина. Критика Сталиным лидеров «новой оппозиции» и троцкизма сводилась к тому, чтобы показать их неверие в возможности Советской страны. Критикуя определение ленинизма, предложенного Зиновьевым («Ленинизм есть марксизм эпохи империалистических войн и мировой революции, непосредственно начавшейся в стране, где преобладает крестьянство»), Сталин утверждал, что таким образом Зиновьев принижал международное значение Советской власти, давал «национально-ограниченное определение ленинизма».