Василий Ершов - Откровения ездового пса

В этом году не донимают сопли рекой, не чихаю по двадцать раз подряд, терпимо чешутся глаза. Но давит удушье со страшной силой, хоть вешайся. Слабость и одышка, ребра болят, тошнит и тянет в сон от лекарств.

Полсрока оттянул. Стоят холода, и береза все никак не отцветет, а впереди же еще одуванчик, с которым, по результатам проб, я тоже не очень дружу.

Ничего делать не хочется. Пусть оно как-нибудь само.

Можно, конечно, взять отпуск и сидеть дома. Да только летом налет хороший, экипажей не хватает, отпуск придется вырывать. И средний заработок надо поднимать, вот-вот налетаю на полную пенсию, мало ли что - а средний всегда должен быть высоким. Знавал я коллег, кого судьба вытолкнула на пенсию с низким средним заработком. Это обернулось малой пенсией - и на всю жизнь. Обидно же. Так что погоня за высоким средним - это бег ездовой упряжки за привязанным на палке впереди куском требухи. Поэтому я, как последний дурак, хворая, тяну саннорму.

Да еще… катаю я с левого сиденья будущего капитана, уже скоро конец программы, а есть заморочки. Нельзя прерывать процесс, иначе придется менять инструктора и начинать с человеком все с начала.

Можно, в конце концов, пожаловаться врачам на аллергию, добавить седьмой диагноз в медицинскую книжку. Дадут больничный, а денежки по больничному - в средний не входят. Да и… боишься же тех врачей, замордуют.

Если уж совсем задавит, возьму отпуск, буду лечиться подпольно у дочери. Но это уж, если, и вправду, пневмония: сомнения таки есть.

Если б не слабость, пополз бы в гараж: там тормоза потекли, надо делать. Но сил нет, авторучка падает из пальцев. Лучше свернусь в комок, руки под грудь, полежу…

Ночью придавило, простоял на коленях, пока сморил сон. Утром Надя еле растолкала. Пополз на работу: в автобусе спалось и кашлялось. В самолете дремалось до того, что на рулении голова валилась. Стажер сказал: Василич, спи, мы с Филаретычем довезем. И я проснулся только на снижении.

В Полярном задыхался, лег на кресла, подремал, потом снова в полете спал; спал и в машине бортинженера по дороге домой, и дома упал на диван и проспал до вечера.

Вечером пришли дети, Оксана вкатила мне супрастин и какой-то сильный гормон, уж последнее средство, дефицит. И я в 10 вечера рухнул и проспал всю ночь спокойным, здоровым сном, как убитый; утром отпустило, откашлялся. Хороший гормон, жаль только, его больше колоть нельзя, так сказала дочь. Ну, осталось потерпеть недельку, выдержу.

Между этими мучениями я ж еще немножко и работаю с молодым капитаном-стажером.

Интересный стажер мне попался нынче. То есть… не очень интересный. Я привык к тому, что ученик очень хочет перенять опыт. Та, в общем, и должно быть. Стажер прикладывает мой опыт старика к своему, пока еще небогатому опыту, сравнивает, делает выводы и потихоньку растет над собой.

А тут на левое кресло Ту-154 пришел человек с устоявшимися, твердыми, алмазными взглядами на методику полета. Он наработал их битой задницей, еще на Як-40, и накрепко вызубрил. Его учил, видать, тоже очень уверенный человек, который упростил и низвел сложную науку полета до нескольких правил, простых как мычание. Эти правила верны и позволяют летать худо-бедно, на уверенную тройку. Но этих правил и на легком "Яке"-то недостаточно, а уж на самом строгом нашем лайнере - и подавно.

И вот надо его вводить капитаном.

С первых же заходов в директорном режиме начались у нас споры. Я объяснил принцип действия "командных стрелок", их отличие от "планок положения" на другом приборе. Директор командует, а планки показывают. Понял? Понял. Делай.

Гляжу - на заходе директора разбежались.

- Держи в центре. Держи директор в центре. Не понял? Давай, покажу. Понял?

Понял. Делай. Снова разбежались. Держи в центре. Директор! Директор!

- Володя, в чем дело? Почему ты не выполняешь команды директора?

- А я снос подбираю по КУРС-МП, как на "Яке".

- Так у нас же не "Як". У нас директорная система подбирает снос и выдает тебе команду. Слепо исполняй. Слепо! Тупо выполняй команду! И она приведет тебя куда надо. А "планки положения" только подтвердят тебе положение самолета относительно полосы. Подтвердят! А ты тупо держи директор руками, а сам думай о другом: о тангаже. И решай задачи по тангажу. А крены держи тупо, по директору. Он же тебя освобождает.

- Пилот не должен тупо. Он должен подбирать курс с учетом сноса.

- Да… ё… - я долго и бесполезно кашляю. - Держи тупо и все! Исполняй!

Сам потом убедишься. Сейчас не понимаешь - тупо исполни, а потом разберешься.

История с директорами повторяется, без изменений. Я снова и снова объясняю. Нет, алмазные взгляды, да еще с апломбом сержанта. Хоть кол на голове теши. Тупо отстаивает.

То же и с тангажом: таскает штурвал туда-сюда, пассажиры в салоне блюют.

- Володя, триммером, триммером работай. Легким нажатиями. Отпусти штурвал - должна сама лететь.

- А меня раньше учили: управляй штурвалом, а потом снимай усилия триммером.

Я долго и пространно объясняю, что триммерный эффект у нас достигается искусственно, пружинами, а, гоняя туда-сюда упоры пружин, мы стремимся к нейтральному, сбалансированному положению штурвала и рулей, и, кроме того, еще ж тут задействован датчик сигналов для АБСУ… Да ты хоть учил аэродинамику Ту-154? Конечно, там этот процесс описан сложновато, но надо принцип понимать. Усилий на колонке быть не должно. Не понимаешь, почему, так хоть тупо запомни и стремись. Снимай усилия сразу. А мелкие порции давай сразу триммером. Не рогами, а кнопочкой. Кнопочкой, туда - сюда. Понял? Понял. Ну, давай.

Снова таскает его за рога. Я почти в отчаянии. Да что ж это такое: не могу научить человека элементарным вещам. Другие летчики схватывают тот триммер с полуслова, и радуются умной директорной стрелке, что она освобождает пилота от подбора курса, а тут… запор.

Полетел с нами на проверку командир эскадрильи. Сам удивился. Да… стажер как пилот явно звезд с неба не хватает, а как человек… ох и упрям! Насчет звезд - он их и не будет хватать, мозги не те. Руки у него оттуда, а мозги… Ординар. С другой стороны, в общем, к нему и замечаний особых-то нет, он все делает, все исполняет… но - дубово, по-своему, по старым привычкам.

Может, прекратить ввод, да и оставить его вторым пилотом? Второй пилот из него хороший… если в узде держать. Так… и очередь же на ввод вроде у него подошла, и по всем качествам, по технике пилотирования, получился бы нормальный капитан, но вот упрямство это, негибкость мышления, нежелание выйти за границы стереотипов - никак не стыкуются с требованиями, которые предъявляет к пилоту, капитану, наш строгий самолет.

Комэска, сам талантливый пилот и инструктор, делится со мной своими сомнениями. Мы совещаемся и приходим к решению: дать человеку еще одну программу ввода в строй, еще сто часов.