Ромен Роллан - Жизнь Рамакришны

Эта притча уже приводилась выше.

«Мир – это есть место действия, куда вас поставили для работы, так же, как вы приезжаете по делам с дачи в Калькутту».

«Жизнь Рамакришны», с. 438.

Шарадананда.

Я придерживаюсь здесь большой биографии: «The Life of the Swami Vivekananda» by his Eastern and Western Disciples, издание Адвайта Ашрам, Гималайя, 4 тома, 1914 г.

К ней я присоединил ценные сведения, сообщенные Шараданандой в его биографии Рамакришны и американской ученицей Вивекананды, сестрой Христиной, «Неизданные воспоминания» которой мне были любезно предоставлены.

Никогда не надо забывать о влиянии этой женщины на сына. Вивекананда, воспитание которого доставляло ей много забот, ибо он был очень трудным ребенком, сохранил к ней до самой своей смерти нежную любовь. В Америке (конец 1894 года) он публично оказывал ей почтение: он часто говорил о ней в своих произведениях, восхваляя индуистскую женщину; превозносил ее власть над собой, ее благочестие, ее возвышенную натуру. «Моя мать была моей постоянной вдохновительницей в жизни и в творениях».

Сестра Христина в своих «Неизданных воспоминаниях» по интимным беседам с Вивеканандой в Америке дает несколько подробностей, характеризующих обоих его родителей.

От матери, гордой маленькой женщины, он унаследовал царственную осанку и многие из своих интеллектуальных способностей, а также исключительную память, нравственную чистоту.

Своему отцу он обязан умом, аристократическим чувством и сострадательностью. Этот благородный индус, принадлежавший к поколению, погруженному в поток западного позитивизма, потерял веру. Он считал ее суеверием. Он восхищался поэзией Хафиза и Библией, но лишь как поэмой. Показывая на оба христианских Завета, он сказал своему сыну следующие любопытные слова: «Если бы существовала религия, она была бы в этой книге». Но он совершенно не верил ни в душу, ни в загробную жизнь. Этот человек, щедрый до расточительности, отдавшийся, казалось, светскому, снисходительному скептицизму, страдал в жизни. Узнав о каких-нибудь безумствах своего юного сына, он говорил: «Этот мир ужасен! Пусть он его забудет, если сумеет!»

Храм богини Сарасвати, покровительницы искусств.

Спенсер поражался, говорят, его смелой критикой и восторгался ранним развитием его философского ума. Согласно Шарадананде, Нарендра продолжал свои занятия западной философией между первым экзаменом в 1881 году и экзаменом, соответствующим нашему дипломному, в 1884 году. Он прочитал тогда Декарта, Спинозу, Юма, Канта, Фихте, Гегеля, Шопенгауэра, Опоста Конта и Дарвина. Но у меня являются сомнения, не сделал ли он это поверхностно и скорее по трудам общего характера, чем по подлинникам. Он слушал также курс медицины, физиологии мозга и нервной системы. Аналитический и научный метод Запада покорил его, и он хотел его применить к изучению индуистской религиозной мысли (Шарадананда).

Этот большой мыслитель, в настоящее время вице-канцлер университета в Майсоре, один из наиболее ученых, наиболее солидных философских умов Индии, поделился своими воспоминаниями о молодом Вивекананде в статье, написанной для Прабуддха Бхарата в 1907 году и перепечатанной в «Жизни Вивекананды», т. I, с. 172–177. Хотя в колледже он был старше Вивекананды по классу, но последний был немного старше его годами.

Он любил также Вордсворта, того из английских поэтов, к которому чувствуют себя наиболее близкими поэты Дальнего Востока.

Его имя оставалось в их списках еще долгое время после того, как он стал Свами Вивеканандой. И он говорил своим ученикам, что никогда и не вычеркивал из них своего имени. Когда его впоследствии спрашивали: «Нападаете ли вы на Брахма Самадж?» – он отвечал: «Нисколько». Он считал это объединение высокой кастой индуизма (см. «Жизнь Вивекананды», т. I, гл. 38, посвященная Брахма Самаджу).

Уже созрев умственно, он часто настаивал на том положении, что его собственная миссия была не отрицанием, а завершением настоящей индуистской мысли. Он был приверженцем радикальных реформ, но считал, что они должны быть выполнены консервативными методами (см. «Жизнь Вивекананды»). Это почти текстуальное выражение Кеша-ба: «Проповедовать индуистский консерватизм в либеральном духе» (Indian Empire, 1884).

Выдержки из последнего тома биографии Рамакриш-ны (Дивья Бхава), принадлежащей Шарадананде (глава III, напечатанная в журнале «Прабуддха Бхарата»).

Последним он посетил, как говорят, Дебендранатха Тагора, признавшего его дарования.

Рамакришна позднее сказал:

«Я заметил в нем полное невнимание к телу, к украшениям, отсутствие какой-либо привязанности к внешним вещам. А его глаза! Казалось, что какая-то сила проникла в глубины его духа… Я подумал: „Возможно ли, что такой человек живет в Калькутте?..“»

Одно из изображений Брахмана, космического Человека, великой Ипостаси (см.: Поль Массой Урсель, указ. соч., с. 105 и в других местах).

15 Итак, едва начав бредить, он указал Вивекананде его обязанности социального Служения, которому Вивекананда должен был посвятить свою жизнь, и распознал его роль между «провидцами» Индии.

Другой рассказ, переданный Вивеканандой в своей проповеди «Мой учитель» (см. также «Жизнь Вивекананды», изд. 1914 г., т. I, с. 212), гласит, что Вивекананда, непосредственно обратившись к Рамакришне, поставил ему вечный вопрос, с которым он взволнованно переходил от одного мудреца к другому:

– Господин, видели ли вы бога? На что Рамакришна ему ответил:

– Да, мой сын, я видел его. Поистине я вижу его перед собой так же, как я вижу вас, но только я вижу господа гораздо яснее и могу показать его вам.

Можно думать, что этот диалог происходил в позднейшую эпоху, когда Вивекананда был уже близок с Рама-кришной.

«Жизнь Рамакришны», с. 439 и след.

Нарендра прожил с Рамакришной пять лет, сохраняя при этом жилище в Калькутте. Он приходил в Дакшине-швар раз или два раза в неделю и иногда проводил четыре или пять дней у учителя. Если он отсутствовал неделю, Рамакришна посылал за ним.

Такова, следовательно, была точка зрения Брахма Самаджа.

То есть Майя Великая, великая Иллюзия. Мать.

Он говорил о спорах: «Когда вливаешь воду в пустой сосуд, слышится бульканье. Но когда сосуд полон, ничего больше не слышно. Человек, не нашедший бога, полон пустых споров о человеческом существовании и о божестве. Но тот, кто видел бога, наслаждается блаженством в молчании» (Sri Ramakrishna's Teachings, I, с. 203).