Игорь Муромов - 100 великих любовников

Итак, в январе 1960 года чета Монтанов и чета Миллеров въехали в номера 20 и 21 отеля «Беверли-Хиллз». Каждый вечер пары собирались за ужином. Очень скоро Монтан начал высказывать недовольство поведением на съемках Мэрилин. Иногда без предупреждения она исчезала из студии и могла не появиться до самого вечера. Впрочем, были и забавные моменты. Однажды Монро сообщили, что цензор не пропустит сцену с поцелуями, если она будет лежать, так как создастся впечатление, что они с Монтаном занимаются любовью по-настоящему. «Что ж, – ответила Мэрилин, – мы могли с тем же успехом заняться этим и стоя!»

Несмотря на профессиональные разногласия, у француза и Мэрилин в ту весну начался роман. Она всем подряд, включая психиатра, стала говорить, что француз выглядит точь-в-точь как ДиМаджо, ее первый муж, и что он физически возбуждает ее. На съемочной площадке было видно, что им нравится изображать из себя влюбленных.

Симона Синьоре почувствовала опасность, но, связанная контрактом, была вынуждена выехать в Европу. Артур Миллер, находившийся то в Лос-Анджелесе, то за его пределами, закрыл глаза на грозившую опасность, так как, похоже, смирился с тем, что брак не сегодня-завтра может рухнуть. Мэрилин и Монтан в своих соседних бунгало все чаще оставались предоставленными самим себе.

Скорее всего Монро для завоевания француза применила свой излюбленный прием: она постучала в его бунгало, придя в норковом пальто, под которым ничего не было. Однажды Артур Миллер застал парочку в постели, когда вернулся в дом, чтобы взять забытую трубку. Вскоре постельные истории стала распространять гостиничная прислуга. Любовный роман стал достоянием гласности.

В то лето, когда работа над фильмом была завершена, Монтан через Нью-Йорк возвратился в Париж. Тем временем Мэрилин на Восточном побережье предприняла хитроумный перехват возлюбленного. Она сняла в гостинице номер и явилась в аэропорт, нагруженная шампанским. Короткая остановка превратилась в пятичасовую отсрочку. Мэрилин и Монтана видели в ее лимузине, где они в обнимку сидели на заднем сиденье. После этого сбитый с толку и сконфуженный француз вернулся в Париж, где его ждала исстрадавшаяся Симона Синьоре.

Мэрилин не хотела отпускать его. На протяжении многих месяцев она тешила себя надеждой, что сумеет склонить Монтана на свою сторону. Но больше они не встретились.

Много лет спустя, уже после смерти Синьоре, Монтан признался: «Где бы я ни был, как бы ни жил, Мэрилин всегда будет оставаться со мной. И я не хочу гнать от себя ее образ. А если иногда все-таки гоню, то это просто означает, что я пытаюсь выжить, только и всего».

Премьера фильма «Давай займемся любовью» в Париже состоялась 30 октября. Всем хотелось увидеть хотя бы на экране, как любят друг друга Ив и Мэрилин. После просмотра было много противоположных мнений. Единодушие проявлялось лишь в одном – их роман дал возможность Иву и Мэрилин глубже раскрыть свой талант.

5 августа 1962 года Ив Монтан вместе со всем миром узнал о трагедии, происшедшей с Мэрилин Монро. Известие надолго выбило его из колеи. Он не стал изливать свою боль на страницах газет и журналов. Остался с ней один на один…

Вскоре жизнь принесла ему другую страшную весть: 14 октября 1963 года весь Париж оплакивал Эдит Пиаф. Ив и Симона провожали в последний путь женщину, с которой было связано так много хорошего в их жизни…

Последнее десятилетие своей жизни Симона Синьоре много пила. Ее дочь писала в своей книге: «Мама не могла смириться с тем, что стареет. Монтан, который отказывался стареть, обожал Симону, но и любил жизнь. Я служила ему алиби. Мы с ним часто совершали различные загулы. И порой я помогала ему в его похождениях…»

В январе 1985 года Симона Синьоре опубликовала роман «Прощай, Володя», а 30 сентября, во время съемок наступила ее смерть…

В мае 1987 года, на Международном кинофестивале в Канне, Ив Монтан был председателем жюри, и здесь он впервые появился на публике в сопровождении своей новой подруги – Кароль Амьель. Юная, красивая, она смущенно улыбалась от непривычной обстановки.

«Когда я была маленькой, – вспоминала Кароль, – я наблюдала за ним украдкой и уже тогда была полна восхищения актером, человеком, его карьерой. Я люблю его таким, каков он есть… и я бы была самой последней, если бы вмешалась в его жизнь, желая ее изменить».

Ив Монтан был старше Кароль Амьель более чем на пятьдесят лет. Он был счастлив, как ребенок. После смерти Симоны Ив приобрел новую, более просторную квартиру на бульваре Сен-Жермен, неподалеку от прежней.

Кароль знала о тайной боли Ива Монтана. Казалось, он достиг всего в жизни. Но не было самого главного – собственного ребенка, продолжателя рода. А жизнь фактически уже заканчивалась, и ничего ожидать не приходилось…

Валентин родился 29 декабря 1988 года, когда Иву Монтану было уже шестьдесят семь лет. Ив, узнав о рождении сына, сказал: «Чувствую себя намного лучше, чем большинство молодых отцов. Конечно, Валентин ни в чем не будет нуждаться, но я считаю, что ребенку нужно присутствие отца и матери, и в этом не может быть ничего лишнего. Я могу обеспечить его своим присутствием так долго, как будет мне отпущено…»

Но недолго длилось счастливое отцовство. Малышу не исполнилось еще и трех лет, когда однажды во время съемок фильма Ив Монтан почувствовал себя плохо и был доставлен в больницу Санли. Кароль оставалась с ним всю ночь. Казалось, кризис миновал, ему стало легче, и, обращаясь к жене, он сказал: «Возвращайся домой, но никому ни о чем не говори…» Уехав, она в час дня позвонила в больницу, и ей сообщили о его смерти.

Ив Монтан умер 9 ноября 1991 года. Он ушел к своим любимым женщинам – Эдит, Мэрилин, Симоне… К тем, с которыми была прожита бурная, но счастливая жизнь.

Ив Монтан брал от жизни все, что она ему давала. Он был дьявольски ревнив. Безрассудная, жгучая, ненужная, мучительная – она зачастую приносила Иву и его женщинам страдания и боль. Он мог яростно наговорить много лишних слов, но, успокоившись, найти и произнести нужные слова так ласково и страстно, что его любимые все прощали. Они обожали его за бурлящую неистовую энергию в движениях и жестах, за глаза, излучающие лучезарный свет, за тональность его красивого голоса, за нежные и крепкие объятия, рождающие ту страсть, что переворачивает всю душу и пронзает сердце.

Ив Монтан никогда не считал себя великим: «Я скорее бы назвал себя счастливчиком. Не люблю, когда меня называют выдающимся актером. Я бы назвал себя человеком, которому удалось не просто тратить время впустую, но повстречать выдающихся людей, повлиявших на его жизнь…»

Расставшись с Ивом Монтаном, Эдит Пиаф сказала удивительные слова: «Если у мужчины красивые руки, по-настоящему красивые, он не может быть уродливым внутри. Руки не лгут, как лица. Особенно если они жестикулируют…»