Елена Хаецкая - Записки из страны Нигде

03:00 / 07.09.2016

Случалось ли вам испытывать чувство странной досады, когда, читая книгу, вроде, и хорошую, и известного автора, и написанную приличным языком на актуальную тему, испытываешь чувство тягостного недоумения, которое может быть сформулировано очень простой фразой: "а зачем я, собственно, это читаю?"

Ну как - "зачем"? Тема актуальная? Актуальная. Язык хороший? Типа да, хороший. Сюжет закрученный или просто вменяемый? Однозначно. Рука мастера заметна во всем.

Но все стрелы летят мимо мишени. И прямо обида берет. Добротные такие стрелы, мощные, оперенье так и сверкает, наконечник весь смертоубийственный... И где-то там доносятся клики тех, в кого попало. А ты стоишь обездоленный - и хоть бы тебя ветерком колыхнуло.

Откуда берется такое преступное равнодушие?

Как человек завистливый, неоднократно провожавший глазами пролетающие мимо стрелы и испытывавший жгучее желание тоже вместе с коллегами пережить восторг и счастье по поводу очередного литературного шедевра, я неоднократно обращала к себе этот вопрос.

Откуда во мне эта холодность? От пресыщенности, может быть? Или вот такая уродилась - не угодишь?

На самом деле угодить мне до какого-то времени было совсем нетрудно. Нельзя назвать шедеврами словесности "Оцеолу - вождя семинолов" или ту же "Одиссею капитана Блада", от которых и дыханье перехватывало, и грезы посещали, и в героев, как положено, влюблялась, и перечитывала до заучиванья наизусть...

А потом как ножом отрезало. Редко-редко отзовется что-то в душе. И особенно огорчают хорошие, вроде бы, книги, которые оказываются (мне) совершенно не нужны.

Я думаю, отчасти это связано с тем, что у меня осталось в жизни не так много времени. Земной свой путь пройдя до середины. И даже более того. Внутренний ресурс и расходуется более экономно, и заполняется более осторожно. Ответы на многие вопросы получены - в процессе жизни и в процессе чтения. Откорректированы (чтение - жизнью и наоборот). Так, я отписалась от блогов нескольких очень умненьких и симпатичных, но непоправимо молодых людей. (Да, знаю, что молодость поправима, но когда эти молодые люди станут взрослыми, я уже буду непоправимо старенькой…) Эти милые девушки и юноши бурно решают проблемы, для меня давно решенные, пережеванные и забытые. Я могу дать им в комментариях готовое, опробованное на практике решение, но им этого не нужно. Важен ведь не только результат, не менее (если не более) важен и процесс поиска результата.

Многие литературные произведения тоже принадлежат для меня к области давно прожеванного. С другой стороны, многие занимаются вопросами, которые мне вообще не интересны и не нужны.

И все чаще я откладываю книгу с формулировкой: "Автор отвечает на вопросы, которых я не задавала".

В юности было интересно все. Как возникает любовь, как стать героем, как читать следы на песке, как разгадывать загадки, как сохранить дружбу, как прощать злодеев, как совершается месть, какую цену за что приходится платить... Приключенческая литература, кстати, давала ответы либо ходульные, либо слишком общие, но прелесть ее заключается в том, что эти ответы - правильные. Они совершенно хрестоматийны. Ну да, банальны тоже, но ужас правды в том, что она не оригинальна.

Взрослые книги пробовали эти банальные истины на прочность. У Киплинга я утащила выражение "Боги Азбучных истин". Даже богов таких придумала (в "Завоевателях"). Практически вся литература для взрослых, мейнстрим, заумь, социалистический и критический реализм - все они пробуют на зуб этих самых богов. И иногда им даже кажется, что боги побеждены. Удалось побороть Азбучные истины.

Ан нет, наступает усталость от этой боорьбы, потому что она не только безнадежна, но и бесполезна. "Добро остается добром, в прошлом, будущем и настоящем".

И вот он, кризис читателя зрелого (скажем так) возраста: я хочу взрослую книгу, написанную умно, хорошо, сильно, и вместе с тем - о том, что меня интересует всегда: о свободе человека, об истинной любви, о смерти, о вечности. Когда-то давно Майн Рид, Гюго, даже Дюма разговаривали со мной об этом. Но сейчас я почти не слышу их голосов: они отошли в немыслимую даль. Туда, где я была ребенком и свято верила печатному слову.

Нет - мне сегодняшней, старой акуле словесных битв, - мне вот такой подавайте книгу о настоящем, а не о выдуманном. Не о тайнах несуществующих секретных обществ, не о всемирном заговоре рептилоидов, который гроша ломаного не стоит, не об убийстве бесполезного члена общества тупым родственником (и о расследовании оного не менее тупым детективом), - нет, мне о самом главном, пожалуйста. Поговорите со мной об этом.Чтобы была потрясена, как в четырнадцать лет, когда впервые прочитала Достоевского...

03:00 / 10.09.2016

Я играю в полевые ролевые игры много лет. Если точно - то с 1995 года, первая игра была по роману "Меч и Радуга", и она оказалась для меня, что называется, судьбоносной.

Дело даже не в том, что я познакомилась с людьми из ролевого мира и нашла для себя отдушину на много лет. Дело в том, что я вообще вышла на какой-то совершенно иной по качеству уровень отношений с текстами и персонажами.

Для автора очутиться посреди собственного текста, оживленного совершенно реальными, из плоти и крови, людьми, - это очень сильное переживание. Учитывая, что автор тогда был сравнительно молод, неопытен, с читателями практически раньше не встречался – так тем более.

"Меч и Радуга" придумывалась мной только для себя. На самом деле это очень личная вещь. Издали ее, по большому счету, случайно, а большой успех книги я приписываю нескольким факторам, из которых часть - внешние (фактически первая массово изданная фэнтези, написанная российским автором, хоть и под псевдонимом, но "русская душою сама не зная почему"). Но был и внутренний, присущий роману фактор - вот эта самая чрезвычайно личная интонация, которая, неожиданно для автора, оказалась близка многим людям.

Внутренний мир мечтательной девушки, склонной влюбляться не в реальных людей, а в литературных героев (а такой я была в старших классах и в университете), манифестирован в тексте.

Спустя несколько лет, прочитанный другими людьми, он же был явлен еще более отчетливо - в ролевой игре, в которую каждый вложил собственное понимание мира, текста, персонажа.

Интересно, например, что в одном из вариантов, в книгу не вошедших, Тэм Гили погибает. На игре воплотился именно этот вариант. Стоит ли говорить, что игроки моих черновиков не читали (большинство вообще не знало, что по игровому полигону бродит автор).