А. Владимирович - Мисс Марпл снова берется за дело. Серия «Загадки Агаты Кристи»

В декабре 1926 года, т.е. в тот самый месяц, когда Агата Кристи неожиданно пропала и тысячи англичан бросилась на ее поиски, журнал «Стори-Теллер» вышел с рассказом «Любовные перипетии» 3 3 Рассказ не вошел в сборник, опубликованный в 1930 году, и впервые был напечатан в сборнике «Три слепых мышонка» лишь в 1950 году в США. .

В рассказе загадочное убийство расследуют мистер Саттертуэйт и Куин, но сюжет рассказа удивительным образом напоминает сюжет романа. Судите сами: в загородном поместье убит владелец, в убийстве признаются сразу два человека – его жена и гость. Но на допросе они дают ошибочные показания, называя неправильное орудие убийства, из чего полицейский делает вывод, что их признания – сплошная ложь. На время убийства явно указывают разбитые часы. Оказывается, что признания были даны только для того, чтобы обеспечить любовникам перекрестное алиби, а стрелки на часах убийцы намеренно перевели.

Совпадение стольких деталей позволяет нам предположить, что роман и рассказ – это, по сути, разные вариации одной и той же истории 4 4 Спойлер: следует добавить, что уловку с перекрестным алиби Агата Кристи будет использовать еще в нескольких своих романах – «Таинственное дело в Стайлз», «Смерть на Ниле», «Зло под солнцем», «Бесконечная ночь» . Но в рассказе загадочное убийство распутывает таинственный мистер Куин, в произведении нет и намека на мисс Марпл или деревню Сент-Мэри-Мид.

Значит, сюжет этой истории Агата Кристи додумывала уже после злосчастного декабря 1926 года. Может, потому так же, как в истории с ее исчезновением, она отделывается от назойливых критиков своим банальным «я забыла». Зато у нас появляются четкие даты временного промежутка, в которые она могла додумывать историю и работать над созданием романа – декабрь 1926-го – июнь 1930-го. Именно за эти три с хвостиком года были написаны рассказы о мисс Марпл и первый роман.

Отметим еще одну деталь, очень явно бросающуюся в глаза. Очевидно, что над романом Агата Кристи работала уже после того, как побывала на археологических раскопках. В романе «Убийство в доме викария» появляется смешной персонаж – авантюрист, выдающий себя за доктора Стоуна. Несмотря на то, что он дилетант, он отлично играет свою роль специалиста и обманывает всех жителей деревни:

Он нырнул в свою стихию, взлетая на волнах собственного красноречия. Продольные разрезы, круговые раскопки, каменный век, бронзовый век, гробницы и кромлехи – все это лилось из его уст бурным потоком 5 5 Здесь и далее я цитирую роман по переводу М. Ковалевой. «Убийство в доме викария». М., 1996. .

Весь этот сбивчивый набор фраз выдает впечатления писательницы, которые она испытывала от встречи с археологами, целиком погруженными в свою работу. В ее глазах археологи, погруженные в поиски следов прошлого, совершенно не интересуются происходящим вокруг:

Странный он какой-то. Ничего у него не поймешь. Весь закопался в прошлое. Ему в сто раз интереснее разглядывать жуткий бронзовый нож, выкопанный из груды земли, чем посмотреть на нож, которым Криппен разрезал на куски собственную жену, ну если бы ему его показали.

Этой фразой Агата Кристи неожиданно выдает себя и свой интерес, ведь ее больше всего в этот момент интересует криминология.

Я не буду здесь анализировать образ пожилой сыщицы, ее возможных литературных предшественниц и реальных личностей, отсылая вас к комментариям на сборник «Тринадцать загадочных случаев». Гораздо больший интерес для нас представляет расследование мисс Марпл, описанное в романе «Убийство в доме викария», точнее, ее метод.

Сначала Агата Кристи с юмором представляет читателям невероятный образ:

Это чудовище… Самая жуткая сплетница во всей деревне. – Всегда знает до мелочей все, что здесь творится, и всегда от всех ждет самого худшего“. Кажется, хуже быть не может и читателям предстоит столкнуться с террором этого чудовища: „От мисс Марпл ничто не укроется. Возделывание клумб – превосходная дымовая завеса, а привычка наблюдать за птичками в сильный бинокль оказывается, как нельзя более кстати.

Выводы окружающих людей подтверждаются заявлениями самого «чудовища»:

Боюсь, что человеческая натура, за которой мне довелось наблюдать столь долгое время, не так совершенна, как хотелось бы. Конечно, праздная болтовня – это дело грешное и недоброе, но ведь она так часто оказывается правдой, не так ли?.

Кажется, Агата Кристи намеренно хочет создать у читателей ощущение двойственности и противоречивости своего персонажа – внешней благопристойности, под которой скрывается нечто совершенно невероятное:

Мисс Марпл – седовласая старая дама с необыкновенной приятностью в манерах, а мисс Уэзерби – неиссякаемый источник злословия. Мисс Марпл, безусловно, гораздо опаснее.

К этому не самом положительному отзыву сочетанию писательница добавляет традиционный для детектива штамп – образ всезнающей сыщицы, напоминающей нам всеведение Шерлока Холмса:

Мисс Марпл призадумалась. – Я бы этого не сказала. Только не Летиция. По-моему, тут замешано совсем иное лицо.

Эту необычайную способность подмечает и викарий, выступающий в роли рассказчика:

Я поневоле отдал должное мисс Марпл. Она-то не дала себя провести и достаточно точно представляла истинное положение вещей. Я абсолютно неверно истолковал красноречивый взгляд, который она бросила на Гризельду.

А писательница словно продолжает подтрунивать над своей героиней:

«Я навестил прихожан в деревне и вернулся домой через садовую калитку, пробравшись мимо опасной засады, которая могла поджидать меня в саду мисс Марпл, хотя и не представлял себе, как до нее могли бы дойти новости о моем посещении миссис Лестрэндж – это было выше человеческих возможностей.

Впрочем, викарий, по словам писательницы, «не от мира сего», а потому пока у всех жителей деревни проницательный талант вызывает лишь озлобление, его наблюдение за расследованием мисс Марпл вызывает только восхищение:

Я во все глаза смотрел на старую даму, проникаясь все большим уважением к остроте ее ума. Она с необычайной проницательностью обратила внимание на то, что все мы проглядели. Это и вправду было странно, чрезвычайно странно.

Жена викария, Гризельда воплощает реакцию большинства на проницательные замечания мисс Марпл, с горечью и неохотой она вынуждена признаться:

Она всегда права. Такие закоренелые старые сплетницы никогда не ошибаются.

Ближе к финалу викарий добавляет к восторженному восхищению невероятным талантом проницательной старушки описание поступков и рассуждений мисс Марпл. Это позволяет писательнице не просто обратить внимание на уникальные способности, но и раскрыть читателям некоторые детали ее метода: