Внутренний СССР - Руслан и Людмила

«Из этих двух главных идей вытекает третья, не менее плодотворная, — продолжает Шюре. — Веды делают из КОСМОГОHИЧЕСКОГО АКТА HЕПРЕСТАHHОЕ ЖЕРТВОПРИHОШЕHИЕ. Чтобы произвести все существующее, Высочайшая Сущность приносит себя в жертву. ОНА РАЗДЕЛЯЕТСЯ, чтобы выйти из своего единства. Эта жертва рассматривается как источник всех отправлений природы. Эта идея, поражающая с первого взгляда и чрезвычайно глубокая, когда вдумаешься в нее, содержит в зачатке всю теософическую доктрину инволюции Бога в мире, эзотерический синтез многобожия и единобожия. Она вызывает к жизни Дионисианскую доктрину падения и искупления душ, расцвет которой мы найдем у Гермеса и Орфея. Отсюда же истекает и учение о Божественном Глаголе ( ИНФОРМАЦИИ —наша вставка при цитировании), провозглашенном Кришной и завершенном Иисусом Христом».

То же самое можно показать и на примере одной строки о мертвой воде:

В слове «ТОТ» также проявляются три способа передачи информации:

ПРЯМОЙ: «Тот», т. е. другой по порядку или «не этот».

ОБРАЗHЫЙ: «Тот» — имя Египетского Бога Знаний Гермеса-Тота.

СВЯЩЕHHЫЙ: Гермес — Тот — не только Бог каноничных, скрытых знаний герметичной доктрины Египта. Он же — первый таинственный посвятитель Египта в тайные учения. В этом смысле Гермес — такое же родовое имя, как Ману или Будда. Оно обозначает одновременно человека, касту и божество.

Человек-Гермес есть первый посвятитель Египта; каста — жречество, хранящее оккультные традиции; божество — планета Меркурий, уподобляемая — вместе со своей сферой — определенной категории духов, божественных посвятителей. Одним словом, в трансцендентном (священном) плане Гермес-Тот — представитель сверхземной области небесного посвящения. Греки, ученики египтян, называли его Гермесом-Трисмегистом, или трижды великим, ибо они видели в нем царя, законодателя и жреца.

В египетских, как и в индийских посвящениях, существовало таинство триединства, о котором Э. Шюре повествует в главе “Видение Гермеса”, взятой из книг Гермеса Трисмегиста:

«Свет, виденный тобою вначале, — говорит Озирис Гермесу, — есть Божественный Разум, который все содержит своим могуществом, и заключает в себе прообразы всех существ. (В нашей терминологии это и есть общевселенская МЕРА или многомерная вероятностная матрица возможных состояний материи — Авт .) Мрак, в который ты вслед затем был погружен, есть тот материальный мир, в котором живут обитатели земли (МАТЕРИЯ. — Авт.). Огонь же, устремившийся из темных глубин, есть Божественный Глагол (ИHФОРМАЦИЯ — Авт .)».

Пушкин в совершенстве владел третьей ипостасью триединства — Божественным Глаголом — и, опираясь на информационную базу русского языка, глаголами «течет» и «льется» определил главное различие между свойствами «живой» и «мертвой» воды. HАЛИТЬ можно стакан воды, ОТЛИТЬ можно колокол или истукан, т. е. в русском языке глагол «лить» говорит не только о физических свойствах материи, но и о необходимости для нее определенных, законченных форм. И, видимо, не случайно оккультные знания Тота-Гермеса, изложенные им по египетскому преданию в сорока двух книгах, дошли до нас отлитыми в форме “Книги мертвых”. Русский глагол «течь» — глагол жизни, и потому в поэме:

Обратим еще раз внимание на рис. 2 (“Песнь первая”), раскрывающий, по нашему мнению, в образной форме Закон времени. Мы видим, что скорость обновления информации на генетическом уровне (эталонная частота биологического времени) — величина постоянная, неизменная на всем протяжении глобального исторического процесса, а скорость обновления информации на внегенетическом уровне (эталонная частота социального времени) — величина переменная, возрастающая по мере развития глобального исторического процесса. Два информационных процесса, словно два ручья биологической популяции Человек Разумный: один — внутренний, отражающий смену поколений, как бы отлит в постоянную форму с волной неизменной величины; другой — внешний, отражающий смену устаревших технологий новыми, как бы «течет волной живою», т. е. волною переменной величины.

До определенного момента, обозначенного на рис. 2 равенством скоростей информационного обновления на генетическом и внегенетическом уровне, эти процессы касались в основном только популяции Человек Разумный и для всего остального живого на земле как бы не существовали. Но со второй половины XX века, после смены отношения эталонных частот биологического и социального времени, и человечество, и природа стали заложниками качественно нового информационного состояния, возникшего в результате “прогресса” технократической цивилизации.

Любая популяция может подстроиться под воздействие внешних факторов, если давление, оказываемое на нее, совершается с частотой ниже частоты смены поколений в популяции. Если же частота фактора давления превышает частоту смены поколений, то популяция либо гибнет, либо начинает мутировать, либо разрушает фактор давления. По отношению к человеческой популяции таким фактором давления, со сменой отношения эталонных частот биологического и социального времени, стал технический “прогресс” Евро-Американской цивилизации с культурой, порожденной библейской логикой социального поведения.

Анализ глобального исторического процесса показывает, что в его ходе протекает концентрация управления производительными силами человечества. Процесс концентрации производительных сил в мире — явление объективное, однако, управление им — субъективно, как и управление любым процессом. Но в субъективизме управления выражает себя истинная, а не показная нравственность множества людей, сформировавшаяся в объективно сложившихся конкретных исторических условиях. Кольцевая замкнутость в жизни общества:

«объективная данность исторических условий — чувство меры человека и формирование на его основе нравственности множества людей — нравственно обусловленный субъективный произвол, выражающий себя в процессе общественного управления (включая законотворчество) — порождение субъективизмом управления объективной данности конкретных исторических условий»,

— воспринимается многими как порочный круг земного зла, из которого нет выхода.

Но в этом замкнутом в кольцо процессе общественной жизни можно увидеть два способа расширения сферы, подконтрольной любому концептуально самостоятельному центру управления: во-первых, прямая военная агрессия с оккупацией территории и перераспределением производимого продукта в пользу победителя; во-вторых, агрессия методом “культурного сотрудничества”, при которой правящей “элите” — жертве агрессии, навязывается культура, чуждая самобытной культуре народа, вследствие чего “элита” — якобы сама — в меру своего понимания управляет в интересах своего народа, а в меру своего непонимания — в интересах “культурного” агрессора. Второй способ дает более устойчивые во времени результаты, поскольку маскирует поработительство под благо.