Пётр Тон - Живому классику А. Исаеву.

По закону же 1939 года впервые стали брать прямо с институтской скамьи, и даже с первого курса, чего ранее НЕ БЫЛО НИКОГДА. Более того, статья 29 закона предполагала возможность призвать в армию даже ШКОЛЬНИКА, не дав ему закончить среднюю школу.

По закону 1939 года все “белобилетники” (так назывались стоящие на особом воинском учете “нетрудовые элементы”, которым выдавались бланки белого цвета вместо обычных учетно-воинских билетов) начиная с 1910 года рождения, вне зависимости от того, проходили ли они ранее трехлетнюю службу в трудовом ополчении или же нет, становились подлежащими призыву.

По закону призыву подлежали даже рецидивисты (лица, совершившие более одного преступления), отбывшие к моменту призыва очередное наказание (не отсюда ли начало лагерных порядков, сиречь “дедовщины”, в нашей армии?)

В общем (не прикрываясь авторитетом, разумеется, но констатируя, что у Владимира Богдановича есть вполне солидные сочувствующие) цитирую “Советскую военную энциклопедию” (т.3, с.380): “Введение законом новых правовых норм (понижение призывного возраста, ограничение льгот и отсрочек при призыве, увеличение сроков действительной военной службы) позволило Советскому государству увеличить численность Вооруженных Сил в условиях начавшейся 2-й мировой войны (если к 1 января 1938 она составляла 1 513 400 чел., то к 1 января 1941 — 4 207 000 чел.)”

Кроме того, закон 1939 года вводил понятие ПРИПИСКИ к призывному участку. И по закону 1939 года призывник сам не имел права после 15 мая в год призыва сменить место жительства (если только не переезжала ВСЯ его семья).

По закону 1939 года в школах вводилась начальная военная подготовка для учащихся 5–7 классов (Во кайф-то для пацанов! В пятом классе, в 11 лет — и из настоящей винтовки давали пострелять!) и допризывная подготовка для трех старших классов средних школ и других учебных заведений…

ЦИТАТА СЕДЬМАЯ:

“Фактически СССР принял закон о всеобщей воинской повинности скорее с опозданием, чем совершил в сентябре 1939 года какой-то поступок с далеко идущими намерениями.”

КОММЕНТАРИЙ:

Вышеприведенная цитата из СВЭ от этого утверждения Алексея Валерьевича не оставляет камня на камне…

Но, как и договорились, не будем прикрываться авторитетами. В истории главный авторитет — факты.

Один факт (РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 1013. Л. 34, 40.) словами Лебедевой говорит нам о том, что Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение созвать 28 августа внеочередную IV сессию Верховного Совета СССР именно ночью 24 августа, сразу же после подписания пакта Риббентроп-Молотов. Понятное дело, пакт о ненападении ратифицировать надо. Вроде как. Хотя особо и не надо — пакт вступал в силу “немедленно после его подписания” (см. статью 7 текста договора). А вот “Закон о всеобщей воинской обязанности” надо принимать именно сессией Верховного Совета, хоть Алексей Валерьевич и считает иначе (см. ЦИТАТУ ПЕРВУЮ). А очередной призыв (он в СССР с 1925 года проводился РАЗ В ГОД — с 15 сентября по 1 ноября) — вот он… уже “на носу”.

Второй факт говорит о том, что с 1,5 млн. в 1938 г. армия выросла до 4,2 млн. в 1941 г. (см. цитату из СВЭ выше).

Ежели дельту 4,2 — 1,5 = 2,7 млн разобрать по ранжиру: кого набрали в качестве призывников-новобранцев, а кого, напротив, в качестве мобилизации резервистов, то… можно будет делать какие-то выводы (учитывать уволенных, выслуживших сроки службы, естественно, тоже надо).

Если окажется, что призывников 1939 и 1940 годов в этом числе ПОДАВЛЯЮЩЕЕ БОЛЬШИНСТВО в сравнении с мобилизованными резервистами, то, полагаю, следует признать, что “Закон о всеобщей воинской обязанности” 1939 года, как минимум, этому увеличению армии способствовал. И… “нехило” поспособствовал.

Может быть, конечно, и невольно помог. Т. е. не хотели, но “ТАК ПОЛУЧИЛОСЬ” (как у Хвалея с границей). Или, по Черномырдину: “хотели как лучше, а вышло — как всегда”…

В общем, этим и займусь далее.

Алексей Валерьевич всю главу о жутко СКРЫТЫХ мобилизациях гутарит. Которые во всех странах (а оказывается — далеко НЕ ВО ВСЕХ! Вернее, НИ В ОДНОЙ!) были. Одновременно Алексей Валерьевич пишет о том, что якобы еще с 1936 года (см. ЦИТАТУ ШЕСТУЮ) в СССР только и делали, что заботились о пополнении запаса обученных. Чтобы, само собой, их потом, в нужный момент… бац-бац… вернее, скрыто… тюх-тюх… и в армию.

Вот и поглядим, КАК именно СКРЫТЫЕ мобилизации позволили нашей Красной Армии увеличить численность к 1 января 1941 года почти в три раза по сравнению с 1 января 1938 года. Или все же не они тут главной причиной?

А пока закончу вопросом, на который я просто не нахожу ответа: почему Алексей Валерьевич считает, что “Закон о всеобщей воинской обязанности” СССР принял “скорее с опозданием”? Раньше надо было? А когда именно: до приезда в Москву Риббентропа или вообще — до прихода Гитлера к власти? Или еще когда? И почему? И что было бы, если… Вопросы…

Есть мнения?

Завершая разговор о законодательной базе, приведу еще несколько утверждений Алексея Валерьевича, кои “связаны одной цепью”, сиречь этой самой законодательной базой:

ЦИТАТЫ:

1. “Никакого рояля в кустах в виде Сессии Верховного совета, кстати говоря, посвященной утверждению заключительного пакта, а не мероприятиям по реорганизации армии.”(с.94)

2. “Если бы Гитлер отказался от вторжения в Польшу, то никакой мобилизации РККА в сентябре 1939 года не было.”(с.98)

КОММЕНТАРИЙ:

Враньё. Оба раза.

Смотрим “Протокол заседания комиссии по оргмероприятиям” от 27 июля 1939 (цит. по http://www.rkka.ru/handbook/doc/protokol.htm):

“Для полного укомплектования должностей комначсостава потребуется задержать в армии проходящих годичную службу лиц инженерно-технического, медицинского и ветеринарного состава, а также частичного призыва этих групп из запаса.

Проектом закона о всеобщей воинской обязанности устанавливается 3-х годичный срок службы для младшего командного и начальствующего состава. На основании чего в Армии будет задержано до 135 000 младшего комначсостава. Кроме того, осенью выпускается из полковых (батальонных) школ — 150 000 младшего комначсостава.

Эти мероприятия обеспечивают полное покрытие потребности в младшем комначсоставе и ликвидацию имеющегося в частях до 70 000 человек некомплекта.

Потребность в рядовом составе полностью покрывается осенним призывом 1939 года.”

Как видим, даже если пакта о ненападении и не было бы в природе, то сессию Верховного Совета пришлось все равно проводить. Потому как и размеры будущего призыва ПО НОВОМУ ЗАКОНУ, и увеличение срока службы для младшего начсостава опять же ПО НОВОМУ ЗАКОНУ были заложены в планы реорганизации армии.

Кроме того, и частичную мобилизацию пришлось бы проводить, так как частичная мобилизация (инженерно-технического, медицинского и ветеринарного состава) БЫЛА ПРЕДУСМОТРЕНА планами реорганизации армии.